нет, ведь даже не смотря на то, что конкретно он, и сильнее и старше и опытнее чем я, ему всё равно приходиться «прекланятся» передо мной, а всё дело в том, кто стоит за моей спиной, и что они могут. А могут они очень и очень много, и клан и секта достаточно сильны, чтобы уничтожить не только его и его клан, но и весь этот город, провинцию, и даже всё это королевство третьего класса… В общем, им надо быть, ну очень вежливыми со мной…

— Ладно, пора посмотреть, как они минимизировали ущерб… — Прошептал я, двигаясь дальше. — Посмотрим.

* * *

Обречённость… Обречённость и смирение — именно такое настроение царило среди жителей разрушенных домов, по крайне мере, это то, что я увидел за почти полдня исследований. Тотальное разрушение всего и вся… Ни одного полностью целого здания, в радиусе нескольких килметров — все разбито, разрушенно и уничтожено. Но главное даже не это, главное — это люди… Люди, которые с упорством в глазах раскапывали завалы, строили временные жилища, и помогали другим. Впрочем, ради справедливости, стоит отметить, что они были не одни, тут так же были культиваторы от правителя города, что помогали им, в частности всем раненым давали таблетки восстановления, конечно они были самыми простыми и дешёвыми, но даже такие, действовали достаточно хорошо, для обычных смертных, ну и плюс, культиваторы помогали уносить тех, кому уже никакие таблетки не помогут, а таких было много, как сказал один из них, то на вскидку, их было не менее десяти тысяч… Просто нет слов… Только какая-то растеренность… Нет, я конечно в теории это всё знал, и даже сам не раз шутил про гигантизм этого мира, про то, что из-за битвы великих кланов, с карты мира исчезают целые города, или например — какой-нибудь демонический зверь, что по любой причине, способен сравнять с землей огромный город, со всем его населением. В общем в теории это всё одно, а на практике — когда ты стоишь в самом центре разрушений, и смотришь на пострадавших жителей, то это воспринимается, абсолютно по другому.

— Аааааааа… — Неожиданно привлек меня громкий крик, от пожилого мужчины, подскользнувшегося в одном из разрушенных домов, и со страхом наблюдавшего как на него падает, часть ранее уцелевшей стены.

— Вспышка. - Переместившись прямо перед ним, закрыл я его своим телом, позволив стене упасть мне на спину, и практически полностью покрыть меня пылью. — Вы как? — Посмотрел я на рухнувшего на задницу старика, что в изумление открывал и закрывал рот, абсолютно беззвучно. — Я спрашиваю как вы? — Присел я около него, слегка встряхнув за плечо.

— А-а-а⁈ — Словно заклинило его, и словно в панике он сделал какое-то странное движение, то ли попытался поклониться с положения сидя, то ли вскочить на ноги, а может вообще, и то и другое одновременно…

— Да уж… — Покачал я головой, смотря на паникующего старика, и чувствуя, что весь народ, что находился поблизости, на всей доступной им скорости, удаляется от нас, хотя нет, не весь… — Тебе может, лекарство нужно? — С сочувствием обратился я к старику.

— СПАСИБО!!! — Неожиданно и очень резво подскочил он, чуть не влетев мне по лицу, своим лбом. — ТО ЕСТЬ, НЕТ, НЕ НАДО ЛЕКАРСТВА! — Поклонился он мне, практически до самой земли. — ПРОСТИТЕ МЕНЯ!!!

— Да не ори ты так! — Отошёл я на пару шагов от него. — Говори нормально, и вообще, за что тебя прощать?

— За то, что из-за меня, вы испач…

— Не трогай деда!!! — Прервав старика, из-за завалов выскочил мальчуган лет семи, и с диким воплем понесся на меня.

— Шен, стой! — Перехватил того на половине пути, старик. И крутанув вокруг себя, поставил его себе за спину, умудривщись одновременно зажать ему рот. — Простите! — Еще раз опустив свою голову, практически до земли, поклонился он мне. — Простите его, он не понимает, что говорит. Он дурачёк.

— Да я и не злюсь… — Пожал я плечами, смотря на развернувшися, передо мной балаган. — И за то, что испачкался в пыли, я тоже не злюсь. Не паникуйте вы так.

— Простите. — Ещё раз поклонился старик, и вообще, за всё то время, как вскочил, он умудрился, ни разу не поднять взгляд, выше моих ног…

— И не извиняйся. — Хмыкнул я, отряхивая от пыли свою очень дорогую одежду, впрочем другой у меня нет… Можно сказать, что вся моя одежда строиться на трех принципах — дорогая, пафосная и очень дорогая и очень пафосная… И самое смешное, что я её даже и не выбираю, просто ношу то, что положенно мне по статусу… — И подними голову.

— Господин… — Явно испугался он, сильнее прижав пацана к своей спине.

— Подними я говорю. — Повторил я, и на этот раз, хоть и с буквально ощутимым страхом, но поднял он свою голову, при этом, продолжая смотреть мне в ноги… — Бесит… — Да уж, как же они запуганы… — Так! Стоп! — Схватил я его за плечи, когда он в ответ на мой комментарий, попытался рухнуть на землю. — Надоело. Садись давай. — Посадил я его, на рухнувшую стену, и сел рядом. — А ты иди погуляй. — Посмотрел я на пацана. — Ничего твоему деду, я делать не буду. Не бойся. — На что тот, под яростные кивки своего деда, постоянно оглядываясь, все же отбежал подальше.

— Ну а теперь ты. Объясни, почему ты так меня испугался?

— Я-я-я… — Замялся тот, растерянно смотря по сторонам. — Я просто…

— Кстати, если ты будешь врать, то я могу и разозлиться… — Улыбнулся я ему, медленно переведя взгляд на пацана, что издали поглядывал на нас. — Я очень не люблю ложь…

— Я испугался! — Немедленно отреагировал тот. — Про вас так много всего говорили, что я сильно испугался.

— Ооо… Кто про меня говорил? — С удивлением посмотрел я на него. — И что конкретно они говорили?

— Ну… — Снова замялся тот. — Я просто краем уха, где-то слышал…

— Знаешь, это уже начинает по настоящему бесить. — Вздохнул я на его «увиливание». — Даю последнию попытку. Или ты кому-то обещал не рассказывать? Или ты кого-то конкретно боишься? Боишься что он узнает, что ты много говоришь? Так я тебя не выдам.

— Нет, ничего такого. — Покачал головой старик, и словно наконец решившись, продолжил. — Просто мы слышали, как культиваторы, что помогают нам, обсуждали вас.

— И что они говорили?

— Они говорили, что вы… ну вы… очень импульсивный. — Наконец подобрал он слово. — И еще, что вы бываете скоры на расправу…

— Полагаю, слова они выбирали другие? — Вспомнил я практиков, с которыми общался, пока осматривал тут всё, и это были очень вежливые и невероятно напряжённые практики. — Наверно много что, про меня говорили?

— Да и да. — Кивнул он. — Они только про вас и говорили.

— А вы подслушивали?

— Нет! Ни в коем случае, мы бы не посмели! — Замахал он перед собой руками. — Просто понимаете, мы были рядом, когда они говорили, вот и услышали.

— И они так спокойно при вас говорили? — Немного удивленно посмотрел я на него.

— А почему нет? — Опустил голову старик. — Они же нас, даже и за людей не считают…

— Вот как… — Вздохнул я, рассматривая то, что осталось от боя культиваторов. — А вообще, что вы думаете об этом? — Провёл я перед собой рукой.

— А что тут думать… Нам просто не повезло. — Грустно вздохнул он. — Так бывает…

— Серьёзно, и это всё? — Посмотрел я на него. — Где гнев? Ярость? Желание отомстить?

— Кому? — Неожиданно усмехнулся он. — Людям, что способны на такое? И как я буду им мстить? Грозно погляжу им вслед? Или может, даже яростно плюну в их сторону? Так с большей верояностью, мне просто голову снесут, да и всё…

— И тут, так все думают?

— А у нас есть выбор? — Вопросом на вопрос, ответил он. — Что мы можем? Если даже культиватор на Сфере Истока, способен победить и убить тысячу обычных людей, и при этом даже и не напрячься… Я уже не говорю об этих ваших Сферах Воина, или даже о самой Сфере Лорда… — С нервным придыханием произнес он. — Так что, у нас просто нету никаких шансов, чтобы мы не делали. Так что, будем просто жить дальше…

— А вы не пробывали, например покинуть город? И допустим, основать своё поселение? — Предложил я. — Жить подальше, от всех этих культиваторов?

— Пробовали. — Неожиданно согласился он. — Последний раз, это было примерно лет двадцать назад. Моя сестра с мужем, присоединились к группе таких энтузиастов, и пошли строить своё, честное и справедливое общество.

— И? Им мешали?

— Нет, совсем нет. — Погрузился он в воспоминания. — Им позволили уйти, никто не мешал, никто их не ограничивал, им даже позволили выступать с речью, созывать с собой людей, что они и делали, и не только в этом городе… Ну а потом,