План был примитивен до визга. Ничего такого чудовищно коварного. Просто раскочегарить до отметки взрыва пара и снять маску. А помнишь, Вадик, как четырнадцать лет назад в Инсбруке?.. Не помнишь? А зря. Ну и хрен с тобой. Счастливо!

Я вполне допускала, что и сам эпизод он благополучно забыл, не только меня. Но дьявол, говорят, в деталях. Как именно кинуть – вот тонкость. А это я умела. Не женщина, а динамо-машина. Мир селебрити – та еще клоака, но я вращалась в нем больше десяти лет и хорошо усвоила нюансы. У публичных людей своя ментальность. Если ты по роду занятий к ним не принадлежишь, приходится прилагать максимум усилий, чтобы вписаться в струю. Это накладывает отпечаток на весь образ жизни. То, что я была лицом из телевизора, вовсе не делало меня одной из них. Не тот масштаб. Но быть стервой я научилась.

За второй кружкой кофе пришли сомнения: а стоит ли вообще затеваться. Все показалось вдруг мелким и глупым. Но… я ведь согласилась, правда? И поэтому предоставила окончательное решение ему. Он мог передумать. Позвонить и отменить встречу. Или просто не прийти. Но если придет…

Что ж, тогда «ты этого хотел, Жорж Данден»***

- Куда шнуруешься, мумс? – поинтересовался Алекс, когда вечером я стояла в раздумках перед шкафом.

- Пока не знаю. Думаю.

Это было правдой. Вадим предоставил выбор мне, а я так и не решила. Наиболее предсказуемым вариантом был премиальный ресторан, вроде Ginza или «Мансарды», но что-то меня останавливало. Слишком банально. И не только.

Мне нужно было не просто раздербанить его в плане физических желаний, но еще и лупануть прямой наводкой из гаубицы по эмоциям. Найти уязвимое место. А он был закрыт, как бронепоезд. Я поняла это по первым же ответам на вопросы интервью. Лавировал Чупакабра мастерски. Вроде бы и ответил, но ничего не сказал. Особенно четко это проступило, когда говорил… точнее, когда ушел от ответа о поддержке семьи. Похоже, тут-то и было его слабое место. Жена? Или родители? Возможно, и то и другое.

А еще – наверняка! – женщины. В шестнадцать лет я могла наивно думать, что парень, сующий прибор в первое попавшееся технологическое отверстие, эмпирическим путем ищет свою единственную. В тридцать два – уже понимала: взрослый мужчина просто плывет по течению и берет то, что само идет в руки. Поскольку единственная так и не встретилась. Или с ней не сложилось.

Самый простой способ размотать закрытого человека на откровенность – алкоголь в грамотной дозировке. Я училась этому искусству еще в студенчестве, когда делала первые шаги как репортер светской хроники. Далеко не всегда репортажи делаешь официально. Чаще наоборот, почти как стрингер. Побочка – похмелье и удар по печени. Но со временем я научилась выстраивать стратегию так, чтобы самой не выходить за пределы допустимой с точки зрения ВОЗ**** дозы.

Так вот пафосный ресторан в этом плане совершенно не годился. Когда ты дичь – очень даже. Но не когда в роли охотника. В такой игре нужно использовать преимущества своего поля. Неформального поля. Поэтому я повесила зеленое коктейльное платье обратно и достала джинсы.

По пути к месту встречи в голове крутились мысли о том, получится ли закрыть давнишний гештальт такой вот зеркалочкой. Может, все-таки переспать с ним разок, убедиться, что мне это не надо, и с легким сердцем закрыть дверь?

Хорошо, если так, – а если нет? Если окажется вдруг, что очень даже надо? Меньше всего хотелось окунуться в это не поддающееся контролю сумасшествие снова. Нет уж, никакого секса. С кем угодно, но только не с ним. Это герой не нашего романа.

Мой выбор, похоже, на пару секунд вогнал Вадима в ступор.

- Ну… хорошо, - отвиснув, он пожал плечами. – Как скажете. Так мне отпускать машину?

- Да. С такси у нас все в порядке, если что.

Черный Дастер уехал, и мы пошли к «Хроникам» - там же, на Некрасова. Место приличное, можно сказать, интеллигентное. Самое то для начала.

- Здесь всегда так? – немного обалдело спросил Вадим, когда мы с трудом нашли местечко в углу.

- Что вы имеете в виду? – хмыкнула я. – Загрузку или песни из «Простоквашино»? Народу здесь всегда много, особенно в пятницу и в субботу. Ну а музыка – это так, припиздинка диджея. Мы тут надолго не осядем, в стандартном маршруте пятнадцать баров. Осилите?

- Что посоветуете? – он снова мастерски ушел от ответа.

- Здесь хорош горячий сидр, - коварно улыбнулась я. – С пушкиногорским яблогоном.

Вадим

На алкоголичку она никак не тянула. Решила напоить меня? Ну ладно, посмотрим, кто кого. Был у меня недолгий период, когда пил по-черному, не просыхая. Выбрался и из этого тоже. С тех пор старался особо не злоупотреблять, но загнать меня под стол – задачка не из простых.

- Яблогон? Это что еще такое?

- Тоже сидр, только покрепче.

- А у вас что? – спросил я, когда перед Яной поставили оранжевый шот с ледяной крошкой и ягодками.

- «Свободная Ингрия». Местный специалитет. Морошковый ликер и всякое там еще… разное. Это такой бар… ин-гер-ман-ланд-ский, - она произнесла это по слогам, как для дебила, который иначе не поймет.

- Может, на брудершафт? – я приподнял свой бокал.

- Не стоит форсировать, Вадим. Рано или поздно это произойдет само собой. А если нет – значит, и не надо.

Да, она умела удивить. Уже не первый раз за сегодня. Ну что ж, с сильным противником интереснее.

Я отпил глоток сидра, и горячая волна растеклась по всему телу, от желудка до пяток и макушки. Яна цедила свою морошку через трубочку, едва заметно улыбаясь уголками губ, но глаза при этом напоминали прищур на прицеле.

Стоп-стоп, так не пойдет. В ее шоте чистого алкоголя три капли, а у меня бокал горячего пива, которое моментом лупит по башке и по ногам. Бар-хоппинг – это своего рода гонка на выбывание. Кто доберется до финиша – тот и выиграл. А я такими темпами сойду с дистанции даже не на десятом баре, а раньше. Поэтому надо сбавить обороты уже на старте.

И все-таки я не мог сообразить, что задумала эта чертова лиса. Понятно, когда мужик собирается напоить бабу и уложить ее в постель, если знает, что в трезвом виде она ему не