Инстинкты требовали от Силии защищать Джорджа, но она не могла. Для такого человека, как Рамиз, поступок ее мужа не имел оправданий. К тому же где-то в самой глубине души она была с ним согласна. Силия решила задать другие вопросы. Именно те, которые ей будут задавать по возвращении в Каир. Джордж уже не вернется, но она сама может предоставить генеральному консулу необходимые сведения. Или, по крайней мере, рассказать хоть что-то об А-Кадизе — этой тайне за семью печатями для европейцев. Такое решение давало хоть какую-то надежду, что Джордж погиб не напрасно.

— Вы ведь знали напавших на нас людей? — спросила она. — Кто они?

Рамиз откинул голову и уставился на звезды. Они висели так близко, что казались просто фонариками.

— Два года назад А-Кадизом правил мой старший брат Асад. Нас окружает множество различных племен, и часто происходят раздоры. Брат постоянно с ними воевал. Он считал: меч могущественнее языка. И это стоило ему жизни.

— Что с ним случилось?

Рамиз медленно качнул головой:

— Он погиб в бессмысленной схватке, которая совершенно ничего не решала. Я не разделяю его философии. Я считаю, что большинство людей обладает здравым смыслом, а здравомыслящие люди хотят мира. Мир — это то, ради чего я работаю, не покладая рук, но со мной согласны отнюдь не все соседи. И не все принимают мою стратегию переговоров, с иностранными державами. В том числе с Британией. Сегодняшний день — это предупреждение. Придется действовать быстро, или все достигнутое превратится в прах. Жаль, что вы оказались в это втянуты. До Балирмы еще около двух дней пути. Мы отправимся с первыми лучами солнца.

— Балирма?! — воскликнула Силия. — Но ведь вы… простите, я просто полагала, что вы отвезете меня в Каир.

— Об этом не может быть и речи. Мне необходимо немедленно вернуться домой.

— Но разве вы не можете дать мне сопровождающих?

Рамиз развел руки в стороны, указывая на ночную пустыню.

— Думаете, я обладаю магическим даром и могу вызвать для вас сопровождающих одной силой желания? Придется и вам поехать в Балирму.

— Боюсь, я недостаточно информирована об обстоятельствах дела. Мой муж не делился со мной подробностями своей миссии. Едва ли я смогу быть вам чем-то полезной.

— Это не имеет значения. Такие переговоры не ведут с женщинами, — отмахнулся Рамиз.

Силия это знала, Джордж говорил ей. Да, собственно, и в Англии было почти то же самое.

— Значит, есть смысл помочь мне вернуться в Египет. До порта всего день пути, а…

— Я ведь уже сказал. Вам стоит хорошенько запомнить: в этой стране мое слово — закон! — резко произнес Рамиз.

Такая внезапная перемена озадачила Силию. Рамиз снял гутру. У него были черные, на удивление короткие волосы. Они подчеркивали форму головы, открывали широкие плечи и мощную шею. Принц провел рукой по волосам и взлохматил на лбу очаровательный хохолок. Силия осознала, что он моложе, чем ей казалось — наверное, ему года тридцать два или тридцать три. Но его поведение не соответствовало молодости. Он говорил повелительно, как человек, привыкший к беспрекословному подчинению. «Этот человек держит в руках мою жизнь», — напомнила себе Силия.

Однако для нее беспрекословное подчинение отнюдь не было таким естественным.

— Это из-за утреннего нападения? — осторожно спросила она. — Вы думаете, они могут вернуться?

До сего момента она не задумывалась, насколько они сейчас уязвимы. Их ведь всего двое. Она беспокойно всмотрелась в черноту пустыни, но ничего не увидела. Только расплывчатые очертания далеких холмов.

К ее огромному облегчению, Рамиз уверенно покачал головой.

— Зная, что я с вами, они уже не посмеют. — Он сжал губы в тонкую линию. — Их утреннее нападение на нас — пятно на моей чести и чести А-Кадиза.

— Вы спасли мне жизнь! — Силия порывисто накрыла его руку своей рукой. — Вы же не могли знать, что сопровождающие окажутся предателями.

Ее рука была прохладной, красивые длинные пальцы такого же кремового оттенка, что и лицо. У некоторых людей бледная кожа на солнце некрасиво краснеет или покрывается неровными пятнами, но эта женщина выглядела безупречно. «Интересно, во всем ли?» — подумалось Рамизу, но он тотчас напомнил себе, что не следует задаваться такими вопросами, и отдернул руку.

— Вы едете со мной в Балирму, вот и все!

— Надолго?

Рамиз пожал плечами.

— Пока я не решу, что делать дальше.

Силия нахмурилась. Похоже, ей не оставили выбора. Наверное, лучше смириться с судьбой, а не испытывать ее, вступая в споры с владыкой этих земель. Она точно не знала, в чем состояла миссия Джорджа, но ей было известно: от ее результатов зависело очень многое. В любом случае, даже если ее желание вернуться в Каир будет немедленно исполнено, ей не позволят там остаться. Вдову Джорджа отошлют домой. Разве она этого хочет? Ответ напрашивался сам собой.

— Где я буду жить?

— Во дворце, в качестве моей гостьи.

— Не думаю, что это хорошая идея, — неуверенно произнесла Силия. — Разве это прилично для одинокой женщины? Тем более что вас наверняка ждут срочные государственные дела.

Рамиз издал резкий смешок.

— Возможно, вы и говорите как мужчина, но вы женщина, леди Силия. Вам нет нужды бояться за свою честь. Вы будете жить в женской половине дворца, а туда не допускаются никакие мужчины, кроме меня.

Он внимательно посмотрел на нее. В свете костра его глаза полыхали янтарным огнем.

— Вы имеете в виду гарем? — Глаза Силии широко раскрылись от потрясения. В голове гут же возникли картины из «Тысячи и одной ночи»: полуголые наложницы на бархатных подушках умащивают свое тело маслами. — Вы хотите, чтобы я там оказалась? Вы, должно быть, шутите. — В ее голосе зазвучала паника. — Я не… Это невозможно!

Все дело было в слове «гарем». Рамиз сразу понял, о чем она думает. Сопровождая своего отца по всему миру, принц постоянно сталкивался с этим недоразумением. Европейцы считали гарем чем-то вроде изысканного борделя. Эти глупые представления безумно возмущали Рамиза, и он в конце концов уже перестал пускаться в объяснения. Если в чьем-то распаленном воображении гарем представляется скопищем женщин, в постоянном возбуждении ожидающих своего повелителя, чтобы пойти с ним в постель, пусть так и будет!

— Гарем — это женская часть дворца. И именно там вы и поселитесь.

— Ваше высочество… Рамиз… Я польщена, что вы хотите прибавить меня к своей коллекции жен, но…

— Моих жен! Вы себя переоцениваете. Шейх может жениться лишь на высокородной арабской принцессе. Таков обычай. Иностранка с Запада, даже титулованная, не может получить столь высокое положение. В лучшем случае ее могут принять в наложницы.

Силия пришла в ярость.