халате кажется чем-то вроде любящего бутерброды ангела смерти.

- И каков же выход из этого тупика?

- Очень простой, - с готовностью сказал Адам Петрович. – Вначале доставить, а потом обсудить ситуацию и предложить сделку, от которой невозможно отказаться.

- Что вы имеете в виду?

- Очень просто. Теперь, когда вы понимаете, что мы люди очень серьёзные, а выбора у вас всё равно нет, мы с вами подпишем нормальный деловой договор. Я вам объясню ровно столько, сколько вам следует знать. Вы будете участвовать в опыте, который изменит жизнь всего человечества. Более того, когда я вам всё расскажу, вы сами будете меня упрашивать, на коленях умолять, чтобы я разрешил вам быть подопытным в этом эксперименте. Завтра великий день, который войдёт в историю науки. Но не сейчас, конечно, а когда будет снят гриф «секретно». Вы проведёте в нашем замечательном учреждении несколько недель, мы посмотрим результаты опытов, снимем все показания, понаблюдаем вас. А потом вы получите некое вознаграждение в пределах разумного, и покинете эти гостеприимные стены. Под подписку о неразглашении, разумеется.

- А если я всё разболтаю?

Коренастый развёл руками и рассмеялся. Даже смуглая медсестра улыбнулась.

- Вы уже видели Рюрика в деле. Зачем спрашивать! Ни один нормальный человек, а вы нормальный, мы это уже выяснили с помощью специалистов, не захочет встретиться с этим людоедом ещё раз.

Я обхватил себя руками и слабо улыбнулся. В ушах звенело от тишины. Палата звукоизолирована. Никогда не думал, что мне будет не хватать уличного шума.

- Вы правы.

- Вот видите, я же говорил, мы поладим.

- А зачем нужно было пускать за мной такого зверя?

Я невольно обвёл взглядом комнату, словно Рюрик прятался под кроватью и мог меня слышать. Доктор заметил моё движение и понимающе улыбнулся.

- Чтобы вы сразу оценили серьёзность ситуации. Прониклись уважением к моменту.

- Ясно. Можно тупой вопрос. А не проще было бы взять для опытов солдат?

- Проще, но не сейчас. Министр обороны член христианского братства «Чистая истина». К тому же, друг президента. Политика, ничего не поделаешь.

- Чистюли?

- Вы быстро схватываете ситуацию.

- Президент заказывает музыку, но и с другом ссориться не хочет.

- Вы прирождённый политолог.

- Это да. И что же вы собираетесь предложить мне в качестве бога?

Адам Петрович наклонился в мою сторону.

- Я могу предложить вам бессмертную душу.

Когда за визитёрами закрылась дверь, я лёг на кровать и закрыл глаза. Я понял, что живым меня отсюда не выпустят. И терять мне, в общем-то, нечего. А значит, у меня есть шанс. Надо только проявить терпение, без которого не выучишь четыре языка. И у меня его навалом. А надо всего ничего. Чтобы они расслабились и не принимали меня всерьёз.

Вика лежала на кровати, свернувшись калачиком. Комната давит безликостью. Девушка смотрела в зелёную стену. Белый цвет потолка слишком безразличный. Цвет обречённых.

Человек без пищи может продержаться больше месяца. Лучше бы воду тоже не пить, но жажда нестерпима.

- Какая же я слабовольная! – думала она. – Всё можно закончить за неделю. Но нет воли. Ненавижу воду. И так глупо всё получилось. Такая глупая жизнь. Только начала налаживаться. Зачем всё это! Для этого я родилась? Чтобы стать подопытной крысой! Они меня не получат. На этот раз нет.

Дверь вжикнула в стену. На пороге появились два охранника и всегдашняя Фазиля. Дверь закрылась за ними. Охранники, молча, подошли к девушке и повернули на спину. Взяли вялые руки и прикрутили к петлям в середине кровати. Лодыжки обмотали пластиковыми ремнями и закрепили к таким же петлям в ногах.

- Это что, групповое изнасилование? – насмешливо поинтересовалась Вика.

- Это одиночное кормление, - сказала медсестра.

- О! От вас, похоже, ещё никто просто так не уходил.

Фазиля выкатила из угла капельницу и закрепила пластиковую ёмкость, которую принесла с собой.

- Не надо ходить. Всё с доставкой на дом.

Татарка улыбнулась. Из-под шапочки выбивалась прядь чёрных волос.

- Всё с вами ясно, гражданка Менгеле.

Медсестра вынула шприц и ввела в ёмкость какое-то вещество.

- От голода у всех настроение портится. Но это поправимо.

От капельницы выходит трубка с иглой на конце. Фазиля протёрла сгиб руки пленницы ваткой со спиртом и вставила иглу в вену.

- Вот и ладненько.

На капельнице висит какой-то приборчик. Он тихо загудел, и на нём загорелась зелёная лампочка.

Вика не шевелилась. Смотрела в безразличный потолок.

Сотрудники потянулись к выходу. Не успела дверь закрыться, девушка начала извиваться. Заёрзала рукой по кровати, выдирая иглу. Застонала от колкой боли. Игла вырвалась из вены и руку залила кровь. Закапала на кровать.

Приборчик сменил цвет на красный и пронзительно запищал. Дверь, едва успев закрыться, тут же пошла обратно. На поясе медсестры визжал приборчик, похожий на тот, что приделан к капельнице.

Фазиля увидела кровь и всплеснула руками.

- Кутляк! – ругнулась она.

По бокам кровати встали охранники. Игла покачивалась на длинной трубке у самого пола. Кончик иглы окрасился красным. Из него по по-прежнему методично капала жидкость. Фазиля случайно наступила в лужицу и поморщилась.

- Лежи тихо, сейчас перевяжу.

Она достала из сумки на поясе салфетку и капнула на неё лекарством. Вытерла руку. Вторую салфетку приложила к вене и закрепила пластырем. Села рядом на кровать и посмотрела на девушку. Лицо пленницы ничего не выражало.

- Тебе смешно?

Вика не ответила.

- Я вижу тебе смешно, - сказала тихо медсестра. – Но если тобой займутся по-настоящему, у тебя никакого юмора не хватит. Так что будь послушной девочкой.

Девушка серьёзно смотрела в глаза медсестры.

- Я слишком напугана, чтобы меня пугать, - сказала она. – Оставь меня в покое или я сама тебе что-нибудь воткну не предусмотренное природой.

Один из охранников наклонился и впечатал кулак ей в лицо. Девушка вскрикнула.

Фазиля поморщилась и повернулась к охраннику.

- Где тебя учили обращаться с женщинами?

Лицо белобрысого парня не дрогнуло. Синие глаза смотрели враждебно, как кот на писклявую канарейку.

- У меня инструкция пресекать любые попытки агрессии.

Медсестра вздохнула.

- Парень, ты никогда не женишься. Эй, красавица, дай глаз посмотрю.

Правый глаз девушки начал заплывать. Но она хрипло рассмеялась.

- Это что, плохой хороший полицейский? Суши вёсла, импотент. Ты думаешь, у мужчины самый сильный орган – кулак! – парень молчал. – А вашу шарашку я ещё взорву к твоей бабушке.