Янлин вышла и из чувства противоречия уселась прямо за порогом, продолжая наблюдать за происходящим. Ведьма глянула недобро, но, ни слова не сказав, отправилась на кухню. Целитель меж тем достал свой серебряный кинжал и начал вырезать что-то на скамье. Судя по всему, какие-то магические символы. Затем извлек из короба несколько фиалов, плошек, каких-то трав, и разложил на тряпице у ног. После что-то смешивал и втирал в доски, зажег в плошке фитиль и поставил на краю скамьи. Руки его замелькали в воздухе, словно плели что-то. Быстро-быстро.

- Ловушка духов, - раздалось из-за спины, - пошли, поможешь.

На кухне ведьма долго разглядывала Янлин с каким-то недобрым прищуром и вдруг расхохоталась:

- Чок! Да ты мясо! На что ты тогда там смотрела, пустоголовая?

- Возьмешь эту плошку, - женщина вмиг стала очень серьезной, - поставишь рядом с ним. Ни в коем случае не лезь под руку, и даже рта не открывай! Попросит – покормишь. Не попросит – сидишь и ждешь. Молча. Меч оставишь за порогом. И не спорь, если хочешь помочь подруге!

Медленно, очень плавно и торжественно, словно на уроке этикета, Янлин подошла к лазарету, опустилась на колени и отстегнула меч. Подошла к целителю, поставила плошку с неизвестной жидкостью рядом. Посидела так с сотню вдохов, но дольше ждать не стала, выйдя за порог. И только на улице дала волю ярости:

- Нашла служанку, старая гадюка! – молоденькое деревце затрещало ветками, срубленное одним быстрым ударом, - я, значит, мясо, да? Подавится! Если бы не Джи…

- Юная госпожа зря горячится, - флегматично произнес Ли Пятый продолжая вырезать из дерева какую-то фигурку, - никто кроме нее не смог бы исполнить это.

- Почему? – ярость утихла под напором любопытства. Стало даже немного стыдно, что у этой вспышки были свидетели.

- Господин целитель работает, - бросил следопыт и замолчал, словно бы это все объяснило. Потом, видимо вспомнил, с кем говорит, и продолжил: - Сила. Сила Мудрой, господина Хоу и даже мой скромный дар подобны ветру при попытке разжечь свечу. Даже ваш меч. Среди нас только вы сможете приблизиться к Мастеру, не потревожив его работы. В вас силы нет. Таких иногда называют мясом. Раньше прислужницы имели право входить в заклинательный покой только полностью обнаженными.

- Почему? – слава богам, хоть этого вредная старуха не потребовала.

- Вы видели одежду нашей хозяйки? Взгляните еще раз, только не слишком пристально.

- Обереги? – догадалась Янлин.

- И вышивка, - кивнул Говорящий с лесом, - Вы не знаете многих традиций, так что уточняю, что пристально рассматривать чужие обереги не принято. Вроде как ты копаешься в чужой защите. А зачем копаешься? Может быть, зло задумал, напасть хочешь?

- Спасибо, уважаемый, - искренне поклонилась Янлин. Хоть кто-то что-то объясняет, а не только идиоткой обзывается.

Целитель не выходил из комнаты два следующих дня, руки его, казалось, не останавливались ни на миг. Два дня Янлин приносила ему еду, которая так и оставалась нетронутой. Вечером третьего дня девушка обнаружила, что лекарь спит, лежа прямо на земле, возле скамьи с телом Джи. Аккуратно, стараясь не побеспокоить, поставила рядом еду.

- Ты знаешь, что прислужницы входят в заклинательный покой только обнаженными? – вопрос догнал уже на пороге.

- Знаю. Не дождешься.

- Как она? – позволила себе спросить Янлин, поймав пустую чашку.

- Если ночью не умрет, жить будет, - ответил целитель и добавил еле слышно: - надеюсь, завтра мы проснемся.

Наутро ни целитель, ни Джи не появились к завтраку. Время, густое, словно патока, неспешно приближалось к обеду.

- Живы они, - буркнула ведьма, отрываясь от стряпни, - что ты мечешься? Иди с мечом потанцуй, успокойся.

- Точно живы? – Обрадовалась Янлин и смутилась под о-очень недобрым взглядом, - Простите, госпожа. Спасибо. Я пойду, потренируюсь.

Девушка вылетела во двор. Нашла, что и у кого переспрашивать! Точно дура, как есть. Прикосновение к мечу успокоило чувства. Эмоциям не место на площадке, дух должен быть спокоен, как течение полноводной реки. Движение, второе, связка, переход, еще связка, и мир исчез, уступив место танцу. Закончив движением «порыв ветра, несущий осенние листья», с одновременным вкладыванием меча в ножны, девушка заметила сидящего на веранде господина Хоу. Поймав ее взгляд, воин кивнул. Янлин даже показалось, что одобрительно.

Ю появился к обеду. Глотнул приготовленного хозяйкой отвара, поблагодарил за заботу, но допивать не стал, принялся за еду. Когда он, как и раньше, с порцией добавки, отправился в лес, Янлин увязалась следом.

- Господин, вы живы! Я так рада! – девчонка вылетела из кустов, стоило немого углубиться в лес, и повисла у целителя на шее.

Мечница с раздражением отметила, что та совершенно голая, да и прижимается к парню, отнюдь не по-детски.

- Мэйли! – от рева заколыхались листья на деревьях, - ты что творишь, негодница! Я тебе сколько раз говорил не делать так? Я сам отдам тебе то, что нужно.

Отлетевшая в сторону девчонка упала на колени, сжавшись в комок и виновато поскуливая. Янлин замерла с чашкой риса в руках, боясь пошевельнуться.

- Руку! – приказал лекарь. Девчонка заревела что-то про «ятакбольшенебуду» - Руку, я сказал!

Не вставая с колен, девочка все-таки подала руку. Некоторое время лес оглашали только скулеж и вопли, причем целитель даже не пошевелился. Лисичку было даже немного жалко, но Янлин сочла за лучшее не вмешиваться.

- Мне не нужна розга, чтобы причинить боль, - пояснил Ю, закончив экзекуцию и опускаясь на землю. Мэйли, всхлипывая, отползла в сторонку.

- Вам бы палачом работать, - неодобрительно покачала головой мечница, опускаясь рядом.

- Это входит в мою подготовку, - кивнул парень.

- За что вы ее так? – спросила Янлин, решив не развивать тему подготовки целителей Раканишу.

- Попыталась вытянуть из меня энергию, представляешь? – покачал головой лекарь, - видимо, проголодалась. Совсем не умеет себя контролировать.

- Мэйли, ты когда последний раз ела?

- Два дня назад я поймала мышку, - девочка уже успокоилась и перестала всхлипывать. Теперь она не отрывала взгляд от плошки с рисом, - а до этого охотник оставил мне зайца. Он забавный, он меня боится.

- Правильно делает, - нахмурился Ю, - Мэйли, чему тебя учили, если ты себя в лесу прокормить не можешь? И, кстати, где твоя одежда?

- Порвалась,