Он еще раз стукнул киркой и повернулся к брату спиной.

Заложив руки за спину и облизывая толстые губы, что он делал в минуты волнения, Лейба задумался. Что ни говори, а речь младшего брата не содержала преувеличений. В их братском союзе мозгом был именно Шепсель, и благодаря ему удавалось выпутываться из сложных ситуаций и зарабатывать деньги. Что бы делал сейчас Лейба, если бы не было Шепселя? Об этом не хотелось и думать.

Через минуту он уже решил, что не сдвинется с места, и если младшему брату угодно заставить его грызть эту сухую каменистую почву, что ж, он готов на это.

Молча подойдя к лопате, сиротливо лежавшей в пыли, он поднял ее и постучал по камню. Послышался неприятный тупой звук, и парень поморщился:

– Где копать, Шепсель?

Младший Гойдман отозвался, даже не повернувшись (он прекрасно знал, что его братишка никуда не денется):

– Видишь тот дуб? Возле него нетронутый участок земли. Начинаем с этого места. И скинь рубаху. В такую жару ты быстро вспотеешь. Кроме того, пока мы не имеем возможности приобрести что-нибудь приличное из одежды.

Лейба послушно скинул мокрую от пота рубашку и, поплевав на руки, с силой вонзил лопату в твердую каменную землю. Шепсель последовал его примеру.

Словно металлическая, серая земля поддавалась неохотно, едкая пыль забиралась в глаза, выкачивая слезы, хрустела на зубах, покрывала потные лица. Но увлеченные братья ничего не замечали, однако сегодня был не их день.

После шестичасовой работы младший выудил из ямы глиняный черепок, явно от древней амфоры – и только. Но Шепсель обрадовался находке как ребенок, хотя черепок годился лишь для мусорной кучи. Такой не купит ни один коллекционер, даже если верить сказкам о толпе богатых бездельников, готовых выложить сотню рублей за никчемную безделушку.

Лейбе повезло чуть больше. Он наткнулся на каменную кладку древнегреческого жилища и радостно закричал.

Братья знали: каждый год искатели открывали все новые дворцы и погребения, находя в них ювелирные изделия, керамические вазы и мрамор.

Но им не повезло: это оказались просто камни. Ни монет, ни сокровищ – ничего они не увидели.

Шепсель принялся копать более остервенело, словно пытаясь перехитрить судьбу, Лейба не отставал.

Через несколько часов, выбившись из сил, братья вылезли из ямы и уселись под ветвями дуба, чтобы перекусить. Запасливый Шепсель достал из узелка кусок хлеба, дешевую серую чесночную колбасу, издававшую пронзительный запах, пару помидоров и огурцов и бутылку с родниковой водой.

Свежий воздух нагнал аппетит, Лейба схватил нож, чтобы поделить нехитрую трапезу, но громкий голос, будто раздавшийся с небес, заставил их вздрогнуть и бросить продукты на мешок.

Братья подняли головы. Их окружили молодые – не старше их, – но довольно крепкие ребята с мускулистыми большими руками и дочерна загорелыми лицами, на которых читалось недовольство. Судя по пыльным старым штанам, они тоже усердно пытались откопать клад, и присутствие чужаков не входило в их планы.

Трусливый Лейба задрожал и закрыл лицо руками, ожидая драки. Шепсель не моргнул и глазом, спокойно рассматривая непрошеных гостей, с презрением глядевших на новичков, а потом спросил с достоинством:

– И шо вы имеете нам сказать, ребята?

Белобрысый гигант, самый высокий и плечистый, толкнув Лейбу, наступил на помидор, и тот, разорвавшись, как бомба, обрызгал землю красной юшкой.

– Откуда вы приперлись? – поинтересовался он и сжал кулаки. – Известно ли вам, что эта территория давно поделена? Вы вторглись на наш участок.

Шепсель взял раздавленный помидор, сокрушенно посмотрел на него и забросил в кусты.

– Серьезно? – грустно спросил он. – И вы, молодой человек, имеете документ, где черным по белому сказано, что эта земля принадлежит вам? Будьте добры, покажите мне его, а заодно и ваш паспорт. Если это так, мы немедленно соберем наши пожитки и уйдем. Итак, я жду.

Загорелое лицо гиганта налилось кровью. По всему, он не ожидал от новичков такой наглости. И действительно, неслыханная наглость… Мало того что этот несчастный еврейчик посягнул на их территорию, он, судя по всему, не боялся их, хотя трое здоровяков легко могли расправиться с двумя хлюпиками.

– Здесь землей владеет тот, кто первым пришел на нее, – буркнул белобрысый.

Жара и тяжелая работа разморили его, начинать драку не хотелось. Хотелось, чтобы эти невесть откуда взявшиеся людишки просто ушли, но они не торопились этого делать.

Главарь набрал в грудь воздуха и выпалил:

– Если вы сию минуту не уберетесь отсюда, мы поможем вам это сделать. И тогда пеняйте на себя. У меня и у моих ребят тяжелые кулаки.

Насмерть перепуганный Лейба дернул брата за руку.

– Шепсель, давай уберемся, пока не поздно.

Младший будто его не услышал.

– Господа, мы участвовали в боях на Молдаванке. – Он вдруг улыбнулся как-то по-детски. – О, судя по всему, вы не имеете и представления об одесской Молдаванке – и зря. Почему вы думаете, что не получите отпор?

Белобрысый хмыкнул и повернулся к своим приятелям.

– Ребята, видит бог, я не хотел кровопролития. Но эти евреи явно не понимают, что здесь лишние. Давайте поможем им уйти.

Парни загигикали, кто-то схватил Лейбу за шиворот, поднял на ноги и принялся отвешивать тумаки.

– Брат, не сдавайся. – Шепсель еще пытался его напутствовать, но это было бесполезно.

Двое здоровяков повалили несчастного на землю, и в ход пошли ноги. Щуплого Шепселя атаковал сам белобрысый. Его крепкий кулак врезался в нос Шепселя, и кровь брызнула на грудь, как жидкость из раздавленного помидора.

– Вы нанесли мне обиду, – пробормотал младший Гойдман, вытирая кровь, и вдруг, подняв с земли камень, стал медленно наступать на главаря. – А вот теперь, милейший, я расшибу вашу дурную голову. Вы нехороший человек. Только нехороший человек попирает законы гостеприимства.

Белобрысый оскалил крупные лошадиные зубы, явно не ожидая подтверждения слов коротышки, но в ту же секунду сильный удар по уху заставил его покачнуться и осесть на землю. Он уже не мог подняться, лишь озирался по сторонам, его круглые серые глаза остекленели и налились кровью.

Шепсель бросился к остроносому чернявому парню, которого сразу окрестил Вороном. Ворон довольно невежливо мутузил Лейбу, и несчастный брат никак не мог подняться на ноги, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление. Меткий удар в ухо свалил и Ворона, Шепсель помог брату подняться, и они погнались за третьим, вовремя понявшим, что лучшее в такой ситуации – скорее унести ноги. Потом братья Гойдманы подняли за шиворот белобрысого и Ворона и, доведя их до маленькой рощицы, пинками придали ускорение.