– Анастасия Кирилловна, ну что же вы дурите? Ваш отец волнуется, места себе не находит, а вам и дела нет до его переживаний. Нельзя же так!

Он обращался к девушке, но смотрел на Марка. В его взгляде чувствовались отдаленная гроза и явное пренебрежение.

– Собирайтесь, поедем домой.

– Никуда я не поеду! – упиралась она.

– Тогда мне придется применить силу. Боюсь вас огорчить, но Кирилл Дмитриевич меня на это уполномочил. И вам неудобства, и вашему... э-э, молодому человеку достанется.

– Обещайте, что пальцем его не тронете! – сверкала глазами Настя.

Марк искренне считал, что не нуждается в ее заступничестве, но все равно ему была приятна ее забота.

– А зачем нам его трогать? – изобразил удивление курчавый. – Он же вас не похищал?

– Нет.

– Обижал?

– Нет. Не обижал меня никто!

– Тогда в чем проблема?.. Настя, у вас ровно минутка, чтобы попрощаться со своим молодым человеком.

Он вышел из кухни в прихожую, его люди последовали за ним.

Настя повернулась к Марку, но голову не подняла, в глаза ему почему-то не смотрела.

– Я еще к тебе приеду. Оставь мне свой телефон. Говори, я запомню.

Он продиктовал номер своего мобильника, она тут же повторила по памяти.

– У меня хорошая память, – вымученно улыбнулась она. – Такая хорошая, что я не смогу тебя забыть. Если я вдруг не появлюсь, обещай, что найдешь меня.

Она шепнула ему на ухо свой адрес и номер телефона. Даже с плохой памятью запомнить все это было несложно: улица Черноморская, дом сто. И телефон – шесть «девяток». Такой номер больших денег стоит, но и без того уже было ясно, что Настя девочка не простая.

– Обещаю.

– Тогда я не прощаюсь. Пока.

Она привстала на цыпочки, собираясь поцеловать его в щеку, но вдруг передумала и резко повернулась к нему спиной.

Настя ушла, убрался и курчавый со своими громилами, оставив Марка в замешательстве. Похоже, Настин отец – очень большой человек, и вряд ли ему понравится, что Марк стал ее первым мужчиной. А это значило, что у него могут возникнуть проблемы.

Сентябрь месяц – на севере страны уже холодно, но в Тепломорске пока лето продолжается. Женственно и грациозно, как русалка, Инга плавала в бассейне с морской водой. Видно, что родилась и выросла на побережье.

Красивое лицо, великолепное тело, которое, казалось бы, изучено вдоль и поперек, все равно продолжало хранить в себе некую загадку. Потому и смотрел Каховцев на свою жену с молодецким вожделением. Вот она руками цепляется за бортик, сильным рывком, но плавно вытаскивает тело из воды, встает на ноги. Ей не нужна лесенка с поручнями, чего не скажешь про него. Хотя он, конечно, тоже так умеет и даже делает, чтобы соответствовать ей. Инга должна видеть в нем молодого и сильного мужчину, чтобы не заглядываться на парней, не сравнивать с ними мужа в их пользу.

И парням на нее заглядываться нельзя. Каховцев стоял на террасе и наблюдал, как Инга ложится на шезлонг. У нее хороший загар, и белый купальник подчеркивает его. Это сочетание темного со светлым казалось ему таким сексуальным, что, голова невольно повернулась влево, затем – вправо. Но охранников не видно: они прекрасно знают, что когда Инга купается, рядом находиться нельзя. И соседи за ней не подсмотрят – вдоль забора с обеих сторон высится плотными рядами туя. Хотя, конечно, за Ингой можно наблюдать через камеры видеослежения, и этого Кирилл Дмитриевич запретить не мог: двор должен находиться под присмотром.

Сегодня ночью тучи еще больше сгустились. Тимур сам лично возглавил наезд на «Эскориал», до стрельбы дело не дошло, но южаковским досталось крепко.

И все зря. Настю никто не похищал. Ее нашел Харитон, сейчас она уже в пути, скоро будет дома.

Кирилл Дмитриевич уже направил Южаку свои извинения за инцидент, но это, конечно же, ничего не исправит. Может, стоит поговорить лично? Но разговорами, во-первых, ничего не решишь, а во-вторых, у Каховцева уже не тот статус, чтобы встречаться с Южаком. Он – человек деловой, уважаемый, бизнесмен, депутат законодательного собрания, а тот – типичный уголовный авторитет. Бизнес у него по большей части нелегальный: наркота, оружие, краденые машины, контрабанда, проститутки – в общем, весь криминальный букет. И плевать, что Южак – это серьезная сила. Не ровня он Каховцеву.

В-третьих, Южак не будет светиться перед ним. Он и сам прекрасно понимает, какая ему угрожает опасность. Он тоже где-то в городе, но где?

Залег, как говорится, на дно, на поверхность выныривает только в исключительных случаях. Покажет свой акулий плавник, и снова его не видно. Но специалисты работают, ищут его. Рано или поздно они сделают свое дело.

Но такие же специалисты работают и против Каховцева, поэтому Кирилл Дмитриевич вынужден усиливать меры безопасности. Его люди охраняют не только виллу, но и соседние дома, чтобы на них вдруг не забрался снайпер. И воздух контролируется, чтобы вдруг не прилетел какой-нибудь самодельный беспилотник, начиненный взрывчаткой. Да и вертолетам здесь нечего делать; если что, придется пускать ракету, а потом уже разбираться, что да как... Сокол, начальник личной охраны, даже за проходящими судами наблюдает – не выставляется ли на палубу ракетная установка.

Все слишком серьезно. И оттого так грустно. Что в тюрьме охрана, что здесь – везде неволя и дышится тяжело. Скорей бы с Южаком проблему решить, тогда можно будет вздохнуть полной грудью.

– Кирилл Дмитриевич, Настю привезли, – по рации сообщил начальник охранной смены.

Каховцев не побоялся выйти во двор. Забор там высокий, снайпер может выстрелить только с неба, но там все чисто, во всяком случае команда «Воздух!» не поступала.

Настя стояла возле машины – нервная, раздраженная. Направляясь к боссу, Харитон слишком близко прошел от нее, за что и поплатился. Сейчас, в присутствии отца, она могла позволить себе все, поэтому и пнула его ногой в голень. И еще шикнула на него, обозвав козлом.

Харитон сделал вид, что ничуть не обиделся.

– Вот, Кирилл Дмитриевич, доставили в целости и сохранности, – натянуто улыбнулся он.

– А в целости?

Каховцев уже знал, где и с кем провела ночь Настя, и догадывался, что могло с ней произойти. Эта мысль выводила его из себя. Какой-то мужлан прикасался к его дочери!

Харитон сделал вид, что не расслышал вопрос. Деликатничает. Дескать, не мое это дело. Что ж, правильно делает.

– Ну, иди сюда, блудное дитя.

– Учти, если твои козлы обидели Юльку, я от тебя снова сбегу! – заявила Настя, вызывающе скрестив на груди руки.

– Наркоманка твоя Юлька, – нахмурился Каховцев.