— Мне не терпится рассказать всем о том, что въерхи из себя представляют.

— Уже совсем скоро ты сможешь это сделать. — Дженна снова мне улыбается. — В конце этой недели, или, возможно, в начале следующей. Нам нужно выбрать удобный момент, когда ты дашь интервью…

— С интервью все чудесно, — перебиваю я. — Но ты не подумала кое о чем важном.

— О чем же?

— О моих сестрах. Когда я соглашалась быть ныряльщицей, я знала, что сведения об установках изменят мир. Мое интервью мир не изменит.

— Вирна, работать с тобой — одно удовольствие. — Дженна расслабленно откидывается на спинку кресла и бросает окурок в пепельницу. — Когда мы зададим правильные вопросы — почему именно сейчас? Почему правосудие заработало не тогда, когда все случилось с тобой? Или почему избавителем и героем стал именно сын Диггхарда К’ярда? — твое интервью не просто изменит существующий мир. Оно станет взрывом, который его уничтожит.

Не то чтобы я не догадывалась, что сведения об установках произведут взрыв… я не догадывалась, что мне придется говорить о Лайтнере. Я даже согласилась на все это при условии того, что мне не придется приближаться ни к нему, ни к его отцу. Поэтому сейчас мне стоит немалых усилий остаться спокойной.

— Мы так не договаривались, — отвечаю я.

— Ты сейчас о чем? — Дженна приподнимает брови.

— О Лайтнере К’ярде. Я не стану о нем говорить. Ни здесь, ни на прямой трансляции. Если мне зададут вопрос с его именем, я просто на него не отвечу.

Она снова улыбается. На этот раз холодно.

— Я понимаю, Вирна. Тебя с ним связывают непростые отношения…

— Ошибаешься. Нас с ним ничего не связывает, и это так и останется. Ты хотела правды и откровенности — я откровенно тебе говорю. Я ни слова не скажу про Лайтнера К’ярда. Его имя упоминаться не будет. По крайней мере, мной.

— Хорошо. Я тебя поняла. — Она поднимается — пожалуй, чересчур резко, я остаюсь сидеть. Попытка посмотреть на меня сверху вниз ей тоже не удается.

— Мне нужно кое-что еще.

— Что же?

— Гарантия безопасности моих сестер. От тебя лично.

— Н’эргес этим займется…

— Пусть займется этим прямо сейчас. Потому что когда моя смена закончится, я хочу знать, кто будет их охранять. Как этим будут заниматься. Что будет сделано до, после и во время прямой трансляции. И еще. Мои сестры собираются вернуться в школу. С этим тоже нужно что-то решить.

Вот теперь я поднимаюсь, оттолкнувшись пальцами от края стола. Похвастаться ростом я никогда не могла, но сейчас мы смотрим друг на друга на равных. В глазах Дженны мелькает раздражение, которое тут же скрывается под привычной маской.

— Хорошо. Ты все это получишь, — произносит она, — когда смена будет закончена. Меня уже не будет в клубе, поговоришь с Н’эргесом. Он лично тебе все расскажет.

— Чудесно, — направляюсь к двери. В спину мне прилетает жесткий удар голоса:

— Вирна.

Останавливаюсь. Оборачиваюсь.

— Да?

— О чем ты хотела поговорить?

В глазах Дженны — бездна глубиной с Ктарианскую впадину. Она смотрит на меня жестко и так холодно, что по коже снова ползет царапающая ее изморозь. Сейчас мне кажется невыносимой глупостью то, что я собиралась ей рассказать. Особенно то, о чем я собиралась ей рассказать.

— О том же, о чем и ты. Я не настолько наивна, чтобы полагать, что ситуацию с Д’ерри раздули ради правосудия. Хотела узнать, что будет с погружениями. Как теперь все это будет. И что мне делать. Я пришла к тебе за советом, но ты меня опередила. Сообщив о новых условиях нашего соглашения.

Взгляд ее немного смягчается. Немного — это именно то слово.

— Назовем это временной сменой курса, Вирна. К погружениям мы еще вернемся. Чуть позже.

Я растягиваю губы в улыбке, а после разворачиваюсь и выхожу. Внутри меня слегка потряхивает: от поединка с Дженной, но и от предстоящего. Погружение — совсем не то же, что прямая трансляция. Прямая трансляция осуществляется на весь Раверхарн, и если сейчас обо мне знает горстка политари, судья, его дочь и те, кто еще помнит учившуюся в Кэйпдоре калейдоскопницу, то после этого… Мне кажется, что мой мир летит в океан, как когда-то падала я. Только глубину, на которую он рухнет сейчас, не возьмет ни одна раг’аэна. Как бы там ни было, отступать уже некуда, и оглядываться тоже бессмысленно.

У меня только один путь — вперед.

В гримерной я, естественно, появляюсь первой, потом начинают подтягиваться девочки. Одной из последних влетает Тимри, наши помощницы по макияжу оживляются.

— Давайте быстрее, у нас сегодня еще планы на вечер, — говорит одна, подмигивая.

— Скорее уж на ночь, — хохочет Тимри. — У нас тоже — мы всю ночь разносим еду богатым засранцам.

ЗАСРАНЕЦ.

С этого слова началось мое знакомство с Лайтнером.

Ловлю себя на мысли, что улыбаюсь, и мне становится на удивление тепло. Думаю, что это тепло я сохраню на всю жизнь. Это то, что не позволит мне скатиться в страхи, сомнения или отчаяние, когда все начнется. Потому что — что бы ни говорил его отец, или что бы там себе ни думала Дженна, Лайтнер другой. Он настоящий. И то, что произошло с Роминой — не заказное. По крайней мере, с его стороны.

Дурацкие мысли.

Дурацкие мысли, от которых так сложно избавиться.

— Мэйс! Ты вообще собираешься делать макияж?

— Судя по выражению лица, ее с нами нет. — Тимри пихает меня в бок. — Эй!

— Я здесь.

— Надо же!

— К зеркалу давай, — командует девчонка, которая отвечает за макияж. — Говорю же, у нас с Нинни планы на вечер.

— На ночь!

Все смеются, и я к ним присоединяюсь. У меня есть целая смена, чтобы почувствовать себя частью совсем другой жизни. Жизни, в которой я — это просто я.

Лайтнер К’ярд

Кьяна не ошиблась.

Из Кэйпдора меня не выгнали, но за следующий семестр мне придется платить самому. Пока платить было нечем, потому что все мои карты оказались заблокированными, счета — закрытыми, а доступ к наследству деда я получу только когда мне исполнится двадцать. То есть почти через год. Сейчас же у меня не осталось денег даже на еду, не говоря уже о том, чтобы расплатиться с Харом или заплатить штраф за угон флайса Ромины.

Но никто не говорил, что будет легко.

К счастью, из-за шумихи с Д’ерри суд откладывался на месяц-полтора, и у меня появилась возможность со всем справиться. Нужно было только найти работу, лучше две, и съехать от Хара. Поэтому я в тот же день одолжил у друга старый тапет и зарылся в вакансии. У меня не было рекомендаций и опыта работы, но были знания второкурсника Кэйпдора, способности въерха и фамилия. Правда, сейчас она приносила гораздо больше проблем, чем преимуществ.