– Почему вы не предупредили, что получить новое тело будет так больно? – с укором спросил Флинн у Таната.

– Потому что ожидать боль так же мучительно, как и испытывать ее, – равнодушно ответил тот. – Считай, что я сделал тебе одолжение, промолчав. Лучше бы поблагодарил меня.

– Простите, но что-то не хочется, – угрюмо бросил Флинн, почувствовав себя преданным.

– Его можешь не благодарить, а меня – обязан, – перебила их Мойра. Она поставила на стол белые кроссовки, которые Флинн потерял, унося ноги от Первой Тьмы. Они были как новенькие. – И, кстати, верни зажигалку, – напомнила она.

– Спасибо вам! – Флинн без промедления достал зажигалку, положил ее на стол и забрал кроссовки. Хоть одна хорошая новость: ему не придется идти дальше босиком.

– Береги новое тело, парень! Если с ним что-нибудь случится, то придется пережить все заново! – предостерегла его Мойра.

Флинну от одной только мысли об этом стало дурно. Он быстро обулся в кроссовки и, посмотрев на Таната, обратился к нему:

– И как теперь мне попасть в Инферсити?

– Пока еще рано, – сказал Танат.

– Почему рано? – недоумевал Флинн. – Разрешение покинуть мир мертвых у меня есть, новое тело тоже. Что еще нужно?

– Напарник, – коротко ответил Танат. – Тебе нужен напарник. И немного вежливости тоже не помешает…

– А еще мозги не будут лишними, – весело прибавила Мойра.

Дорога в обратную сторону оказалась намного короче. Когда Флинн с Танатом дошли до края золотой тропы, их уже ждал лифт со скучающим Графом Л внутри. Закутавшись в черную мантию с кожаными рукавами, он подпевал назойливой мелодии, доносившейся из громкоговорителя, и едва заметно двигал плечами в такт.

– О, с виду неплохое тело, – похвалил он, окинув Флинна оценивающим взглядом. – Надеюсь, что крепкое.

– Спасибо, – натянуто ответил Флинн и вошел в кабину. Танат тенью скользнул за ним. – Не хочешь пояснить, зачем тебе нужна моя судьба?

– Очень хочу, прям еле сдерживаюсь – так сильно хочу обо всем тебе рассказать. Но пока повременю, – невозмутимо произнес Граф Л и задвинул решетку. Лифт, поскрипывая всем, чем только можно, медленно поехал вниз.

Новое тело вызывало у Флинна восторг, но при этом было каким-то неуютным. Как будто впервые примеряешь красивый костюм и не можешь понять: удобно тебе в нем или нет. Кажется, что вот тут жмет, а здесь топорщится – и уже не рад, что купил его. Он незаметно сжимал и разжимал пальцы, переступал с ноги на ногу, слегка поворачивал голову. Определенно что-то не то.

– Что, тело не по размеру души дали? – усмехнулся Граф Л.

– Как-то некомфортно, – признался Флинн.

– Ничего, лет через десять разносишь. Если не потеряешь его раньше.

– А куда мы едем?

Граф Л молча указал на правую стенку кабины. Флинн проследил за его жестом и увидел панель с шестью кнопками. Напротив каждой была надпись:

5 – Чистилище

4 – Лимб

3 – Резиденция Смерти

2 – Призрачный грот

1 – Древний космос

0 – Мир живых

Сейчас горела кнопка с номером 2.

– И зачем нам туда? – поинтересовался Флинн.

Граф Л повернулся к Танату и спросил:

– Он всегда так много вопросов задает?

– Да. Постоянно сыплет ими как из рога изобилия, – бесцветным голосом ответил Танат.

– Хреново, – плотнее закутавшись в мантию, сказал Граф Л будничным тоном.

Флинн понял, что пояснений ждать не стоит, поэтому оставил бесплодные попытки узнать хоть что-нибудь о своей новой судьбе.

Ехали они еще дольше, чем до резиденции Смерти. Граф Л пристроился в правом углу и, кажется, дремал или находился в трансе: его необычные фиолетовые глаза были полузакрыты, а лицо выражало полное умиротворение. Танат же стоял слева от Флинна с явным намерением превратиться в статую: он совсем не двигался, даже не моргал. Во всей этой обстановке Флинн чувствовал себя конвоируемым преступником. Хотя если разобраться, то так оно и было: он – преступник, а Танат и загадочный Граф Л – его надзиратели. Бед Флинн натворил немало – и теперь придется отрабатывать. Вот только как? Что же ждет его в Инферсити, зачем Графу Л понадобился именно он? В нем же нет ничего особенного, разве что в неприятности он вляпывается с потрясающей виртуозностью.

Его мрачные мысли отогнала пчела, жужжавшая у самого уха. Она неторопливо облетела его голову, как луна облетает свою планету по орбите, а затем села ему на нос. Флинн прикрыл один глаз, пытаясь рассмотреть ее получше. Это была не обычная пчела, а сотканная из золотого свечения – точно ее породило солнце. Нежное тепло разлилось по новому телу Флинна, и он невольно прикрыл веки от наслаждения.

Самые лучшие воспоминания заключили его в ласковые объятия. Он видел то, о чем давно забыл, – моменты из раннего детства. Чем старше становился Флинн, тем больше стирались воспоминания о том времени, будто нерадивый монтажер перестарался и слишком изрезал киноленту, выкинув половину сюжетных линий. А сейчас перед глазами Флинна разворачивались удивительные сцены, и он переживал их с тем же восторгом, как и в первый раз.

Вот он – совсем маленький – сидит на руках у отца. К ним домой пришли незнакомые Флинну люди. Сначала в его груди поселился испуг, но когда он увидел, как один из гостей достал из сумки плюшевого пса и протянул ему, испуг сменился радостью. Весь вечер он забавлялся с новой игрушкой, пока не заснул с ней в обнимку.

А здесь Флинн впервые пробует шоколад. Его бабушка (которую он смутно помнил, потому что она рано умерла) принесла огромную плитку, завернутую в шершавую обертку с зелеными буквами. Мама со строгим видом сказала, что можно съесть всего лишь маленький кусочек, но как только по языку Флинна растекся этот изумительный вкус, он дождался, когда взрослые отвернутся, и незаметно умыкнул всю плитку. На следующее утро его так обсыпало от сладкого, что он стал напоминать розового поросенка. Бабушка после того случая так и называла его: «Мой сладенький поросеночек».

Лифт так резко остановился, что у Флинна подкосились ноги. Пчела испугалась и улетела, забрав с собой теплые воспоминания. Они подъехали к входу в пещеру, из глубины которой лилось золотистое сияние.

– О, наконец-то, – сказал Граф Л сквозь зевок. Он потянулся и хрустнул шеей. – Флинн, давай на выход.

– Ты не думаешь, что сейчас как раз идеальное время для объяснений? Мне надоело это вечное «иди туда, не знаю куда, сделай то, фиг знает что». – Флинн скрестил руки на груди, всем своим существом источая негодование. Нет, он определенно и шагу не сделает, пока ему не дадут ответы хотя бы на некоторые вопросы!