причислила Алину к тем особам, которые могут промелькнуть мимо мужчины, словно тень, и навсегда остаться в его памяти, как далёкое и странное видение. Он запомнит гибкое, худощавое тело, властно очерченные брови, чёрные длинные волосы, отброшенные за спину, нервный тонкий рот, и, в виде контраста к нему, — прекрасные тёмно-карие глаза, внимательные и серьёзные.

И пусть она не обратит на него никакого внимания, пусть и ему в голову не придёт влюбиться в неё, — он встречал на своём жизненном пути, много умных, чутких и красивых женщин, — однако ни один женский образ не застелет этого неуловимо-своеобразного, живого и тонкого образа. В нём угадывается глубина и большая духовная сила.

Ирине казалось, что именно такой воспринимал Алину и

её сын. Она вспомнила, как однажды, ещё не зная будущей невестки, спросила Григория: — А как выглядит твоя новая девушка?

Загадочно улыбнувшись, Гриша произнёс: — Знаешь, прямо как Джульетта, после первого свидания!

Ирина Валерьевна живо представила эту несравнимую

по красоте сцену прощания Ромео с Джульеттой, когда юноша спускается утром по лестнице из окна своей возлюбленной… И засмеялась, счастливым материнским смехом: — Ну, иди уже, герой-любовник, а то опоздаешь на лекцию!

Но сегодня, за завтраком, Ирина отметила некоторые

изменения, в настроении бывшей «Джульетты». Да, выглядела она по-прежнему, уставшей и измученной, но пристальный взгляд Ирины отметил, что девушка как-то особо погружена в свои мысли, и в больших карих глазах её прячется нечто непонятное …

Вследствие этого изменилась, она заметила, и реакция

мужчин, на образ Алины. Мельком взглянув на неё, некоторые из них останавливались, провожая девушку любопытным взглядом…

Ирина Валерьевна не была знатоком мужских душ, но из классики знала, что «женщины с тайной» особо пользуются вниманием сильного пола. Одновременно с этим, вопрос ревнивого свойства безотчётно возникал у неё в голове:

— К чему бы всё это?!

Стоя на балконе, Алина пристально вглядывалась в пёструю толпу, говорливым ручейком текущую по Невскому проспекту. — Как я хотела бы здесь жить! — резко отпрянув от перил, проговорила она.

— Что вдруг? — Ирина Валерьевна широко распахнула глаза от удивления. Но ещё более удивил её ответ Полины:

— Здесь живёт душа моего любимого Гриши!

— Вот это да! Карты сошлись, Ирина мгновенно поняла:

— Значит, и ей снился Григорий! Итак, что ждёт нас впереди, с учётом его обещаний?

ЧУДЕСА ПРОДОЛЖАЮТСЯ

За ужином, в знаменитом кафе «Пончики», они продолжают

разговор на тему проживания в Санкт — Петербурге.

— Чтобы купить квартиру в Питере, — надо иметь мешок денег, я думаю, — отмечает Ирина Валерьевна.

— Ну, так уж и мешок! — возражает ей Алина. — Я смотрела на ЦИАН. В центре города, конечно, довольно дорого. А чем дальше, тем дешевле, естественно…

Она берёт телефон. — Ну вот, например, ЖК «Огни Залива»: метро «Ленинский проспект», девять минут на транспорте, однокомнатная квартира в строящемся доме стоит семь миллионов…

— Или ещё: Приморский район, ЖК «Домино». Строящийся дом находится в пешей доступности от метро «Чёрная речка». Правда, тут однокомнатная квартира стоит уже десять миллионов… Не хило!

— Слушай, а рядом, на Большой Конюшенной, я как-то обратила внимание на офис строительной компании… Не помню названия. Можно завтра, перед экскурсией, зайти, поинтересоваться, — предлагает Ирина Валерьевна.

Офис компании «Дворянский фасад» находился в бизнес — центре, на шестом этаже. Место секретаря в приёмной генерального директора пустовало; на двери его кабинета красовалась блестящая табличка, с надписью: «Евгений Львович Цымбалюк».

Прочитав эту надпись несколько раз, по слогам, Ирина встала и зажмурила глаза, как пыльным мешком прибитая.

В чём дело? — Алина подтолкнула её к двери. Но, заметив

замешательство, в поведении спутницы, она сама осторожно постучала в массивную дверь.

— Да-да… Смелей! И ни минуты сомнения! — тут же отозвался весёлый мужской голос. Уловив в нём знакомый оттенок иронии, Ирина вздрогнула. Он донёсся до неё, как эхо, из прошлых лет.

Алина открыла дверь… За столом сидел крупный мужчина, с седеющей рыжеватой шевелюрой и синими, насмешливыми глазами.

— О нет! — широко распахнув глаза, шёпотом проговорила Ирина. — Этого не может быть!

Но это, действительно, был Жека Цымбал, её первая

школьная любовь. Первая, и последняя. Прошло много лет, но Ирина не могла не узнать его или с кем-то перепутать. Есть личности, которые проносят через всю жизнь, свою неповторимую индивидуальность.

Мужчина тоже её узнал: — Ба! Уж не снится ли мне? Ириша, Дорофеева, это ты?! Вот это да! Какими судьбами?!

Крепкий, осанистый, лет пятидесяти, — он поднялся и вышел из-за стола. Было видно, что он тоже порядком удивлён и обрадован, но умеет принимать как тяжёлые удары, так и щедрые подарки судьбы, со стоическим хладнокровием.

Алина смотрела на них обоих, ничего не понимая.

ТРИ ГОДА СПУСТЯ

Рейс на Анталию опять откладывался, на три часа. Грозовой фронт шёл с юго-запада. — Надо же, весь месяц дождя не было, а тут вот, ни раньше, ни позже! Алина позвонила Ирине Валерьевне, чтобы они с Евгением Львовичем не спешили в аэропорт, провожать её.

Другие рейсы тоже откладывались, поэтому в зале ожидания аэропорта Пулково народу набралось видимо — невидимо, все места были заняты. Алина подошла к окну. Было видно, как стихия набирает силу: дует сильный ветер, и деревья, под его порывами, болтаются из стороны в сторону, будто тонкие веточки. Небо сплошь затянуто тучами… Природа, истосковавшаяся по живительной влаге, ждала дождя.

А Алину в Анталии, — с нетерпением и нервозностью звоня по мобильной связи, — ждал её жених, Кемаль.

Познакомились они год назад, в Кемерах, на пляже. Через три месяца после этого, настойчивый и самоуверенный турок прилетел к Алине, в Санкт-Петербург. Вскоре он объявил о своей помолвке с российской красавицей, переполошив всю многочисленную родню, проживающую по разным сторонам Чёрного моря.

Турецкая родня, встревоженная этим известием, и не

помышляла влиять на матримониальные планы Кемаля. Это был уже зрелый, преуспевающий человек, получивший прекрасное образование в Германии, и в данный момент, заведующий хирургическим отделением, в одной из лучших клиник страны.

Что же касается родни Алины, то она очень переживала

за её будущее. После смерти Григория, Алине не просто было найти себе достойную пару. Однако возникал вопрос: — Ну, почему за турка — то?! Лучше бы уж за какого-нибудь европейца, если на то пошло! … Хотя, с другой стороны, — мусульманин… И тоже врач.

Алина достала из сумки кошелёк. Прежде, в его прозрачном кармашке хранилось маленькое фото Григория. А теперь, на этом месте появилось другая фотография. На ней красивый молодой мужчина, в очках, улыбался, надменно прищурив свои чёрные, с поволокой глаза. Алина понимала, что её будущий муж является полной противоположностью Грише: