В корзине был основательный завтрак.

Зандер и Шарлотта сидели на безлюдном пляже. Она пила горячий шоколад, а он – кофе. Оба съели по йогурту с маракуйей и по булочке, которые показались Зандеру слаще, чем обычно.

– Мне нравится бывать в новых местах, – произнесла Шарлотта, зарываясь пальцами ног в песок и глядя в чистое небо.

– Что тебе больше всего нравится в путешествиях? – спросил Зандер, тоже поднимая глаза к небу.

– Все, – улыбнулась она. – Кроме разборки вещей по возвращении. Не знаю почему, но я люблю аэропорты. Это ощущение внутреннего подъема, когда оказываешься в новом месте, изучаешь его. Мы с Ширли, моей подругой… – Шарлотта замолчала, вспоминая те времена. Как хорошо им было вместе.

– Ты уже осмотрела Ксанос?

– Еще нет, – ответила она. – Может, сегодня…

Они долго болтали. Зандер был прекрасным собеседником, внимательным и неназойливым.

Шарлотта засыпала его вопросами, а он рассказывал ей об отелях и казино, которыми владел, о своей жизни в Австралии.

– Тебе, наверное, не хватает этого, – предположила Шарлотта, показав на расстилавшийся перед ними пейзаж.

– В Австралии хватает пляжей, – ответил Зандер. – У меня там офис и недвижимость с видом на самую красивую бухту в мире.

Зандер хвастался, но явно ненамеренно. «Как можно скучать по месту, которое приносит одну лишь боль», – подумал он, но вслух ничего не сказал.

Он смотрел вдаль, на небольшую скалу, о которую разбивались волны, и казалось, этих двадцати лет и не было. Зандер вновь чувствовал страх и боль. Тело помнило каждый удар, нанесенный отцом. Как мать могла оставить своего ребенка с таким извергом?

И с каждой минутой он все ближе подкрадывался к братублизнецу, которого предпочла мать. Зандер слишком долго ждал этого момента и теперь не мог отступить. Он всегда хотел отомстить брату, который купался в роскоши и неге, пока он сам рыскал по помойкам.

– Все пляжи разные… – Голос Шарлотты был очень мягким. – А этот – просто райский уголок.

«Или адский», – добавил про себя Зандер.

– Не все было так прекрасно, – задумчиво произнес он и тут же замолчал.

Он никому никогда этого не рассказывал, и уж тем более не должен открываться ассистентке своего брата. Шарлотта лишь слабо улыбнулась, и Зандеру вдруг захотелось с кемто поделиться своим горем.

– Не все воспоминания такие уж радостные.

– Но радостные ведь тоже есть?

Зандер снова посмотрел на море, представив себя подростком, прыгавшим с утеса в воду, визжащим от восторга. Представил автобусы с туристами. Представил, как завлекал женщин старше себя, используя свою внешность, и оставался у них на всю ночь, а утром они завтракали.

– Мы однажды пошли на рынок… – Он снова замолчал, удивившись своей искренности, но ему было так хорошо от того, что можно наконец с кемто поделиться. – Нам было примерно по двенадцать…

И он рассказал Шарлотте про кражу фруктов с лотков, и она смеялась, но недолго, ведь нельзя потешаться над бедностью. Потом Зандер описал ей, как рассматривал туристов. Только вот истории о женщинах и мусорных баках он решил сохранить в тайне. Для Шарлотты он выбрал самое лучшее, самое веселое и задорное.

– Я покажу тебе Ксанос, – неожиданно предложил он, поразившись собственным словам. – Настоящий Ксанос.

Шарлотта почемуто решила, что Зандер повезет ее на лимузине, и ужасно удивилась, увидев у фойе отеля два скутера.

– Я никогда не управляла скутером…

– Я думал, тебе нравится узнавать чтото новое.

– Да, на своих двоих, – сказала Шарлотта и рассмеялась, – или на верблюде.

Он улыбнулся, представив ее на верблюде.

– Немногие туристы, впервые приезжавшие на Ксанос, получали возможность управлять скутером. Ты быстро научишься.

Шарлотте хотелось сесть вместе с Зандером, прижаться к его спине, но она не решилась предложить такой вариант. И хорошо, потому что спустя некоторое время она уже вовсю наслаждалась приятным ветерком и ездой. С Зандером она чувствовала себя свободной. Их игра в салки была опасной и дикой, он обгонял ее, а потом сбавлял ход, позволяя ей догнать, и снова ускорялся, смеясь.

Единственной ложкой дегтя было то, что с ней так никто и не связался. Когда они припарковались у рынка и зашли в таверну, он заметил, что Шарлотта проверяет телефон.

– Тебе решать, звонить ему или нет, – произнес Зандер, когда они сели за столик. – Я не хочу давить. Просто хочу преподнести ему сюрприз. Я долго представлял день, когда мы встретимся.

– Он мой босс, – начала Шарлотта, и, казалось, он наконец понял.

– Я поставил тебя в очень затруднительное положение, – кивнул Зандер. – Правда, мне стоило оставаться в своем номере. До сих пор… – Он посмотрел ей в глаза, и время как будто остановилось. – Но тогда бы мы не провели этот день вместе, – добавил он, – так что я не жалею.

Она тоже не жалела. Шарлотта понимала, что нельзя потакать низменным инстинктам, и старалась сохранять дистанцию. Но она просто обманывала сама себя. Зандер пробуждал в ней незнакомые, поразительные чувства, с которыми Шарлотта была не в силах бороться.

– Скоро ты вернешься в Лондон, – сказал Зандер, – а я в Австралию.

Его слова напомнили ей о жестокой реальности, о том, что у них были считаные дни, которые давали возможность – или разрешали? – наслаждаться моментом, быть роскошной и беспечной девушкой, которой ее считал Зандер.

– За этот день, – произнес он и поднял бокал.

Какой же вкусной была обычная газированная вода, каким опьяняющим был ее спутник.

Тут у Шарлотты зазвонил телефон. Она, покраснев, посмотрела на экран: это был Нико.

– Извини, я выйду на минутку.

Зандер хотел знать, что они с Нико будут обсуждать, поэтому дал официанту хорошие чаевые, чтобы тот вышел подслушать.

Шарлотта села за столик на улице и глубоко вздохнула, перед тем как ответить. Она боялась говорить Нико правду, но знала, что должна это сделать, даже несмотря на просьбу Зандера. Нико – ее босс, и ей следует помнить об этом.

– Шарлотта, это Константина. – Голос жены Нико застал ее врасплох. – Нико знает, что ты его ищешь, поэтому попросил меня позвонить.

– Мне нужно с ним коечто обсудить.

– Его отец заболел, – объяснила Константина. – Его приемный отец. Знаешь, отношения у них были напряженными…

Шарлотта ничего не ответила, а Константина вздохнула. «Напряженные» – неподходящее определение. С того момента, как Нико узнал, что был приемным ребенком, их с отцом и без того шаткие отношения разладились окончательно. Родители даже не приехали на свадьбу Нико.

Константина продолжала: