У меня даже плечи развернулись, таким здоровым я себя ощутил. И сильным. Проверил интерфейс — он стал ярче, четче и охватывал большую площадь. В нем появились новые данные, например, теперь возле каждой точки, показывающей положение зомбей на карте, появились их параметры, а еще циферка скорости перемещения (сейчас там были нули). Все правильно, ведь на самом деле плюсовка очей к Интеллекту не сделала меня умней, каким я был, таким я и остался. Но что-то ведь должно было измениться… и движок вирт-мира отреагировал улучшением интерфейса, лучшей прорисовкой карты, добавочными параметрами — в условностях игры это означало, что я стал лучше понимать окружающий мир и населяющих его существ.

Надо отдать Карло должное, организатор он отличный. Когда через несколько минут я вернулся в зал, зомбопузики были экипированы: дробовики, «наганы», мотки веревки, карабины. На столе ждали мои «тавор» с «глоком». Ну что, повоюем?

— Я бы пошел с тобой, — вздохнул Карло.

— Нет уж, ты там точно не проедешь. Оставайся и попробуй к моему возвращению хоть что-то наладить. И отправь кого-нибудь прочесать замок — может, удастся поймать чужого, который нападал на меня.

Мы выдвинулись.

Утро еще не наступило, и в чуть посеревшей ночной мгле скалы казались необозримыми, невозможно огромными, к тому же — монолитными, ни единой трещинки.

Я раздал зомбопузикам налобные фонари и включил свой. Гудвин забежал вперед, по камням зашкрябали когти.

Можно пройти.

Узкая, вьющаяся над обрывом тропка уводила вверх. Шли гуськом, глядя под ноги. Я придерживался за скалу правой рукой, левым боком ощущая многометровую пустоту. Оглянулся: прожекторы освещали Технозамок, оставшийся внизу. Ох, куда же я снова лезу…

Утро близилось. Тьма слева постепенно рассеялась, и подниматься стало еще неуютнее. К тому же, усилился ветер, он дул в лицо, будто хотел столкнуть нас — столь жалких по сравнению со скалами — вниз. Лететь высоко, пожалуй, успеешь вспомнить всю жизнь, а особо интересные эпизоды просмотреть в повторе.

Гудвин шел первым, устойчивый и резвый, как горный козел. Я замыкал. На особо мерзком участке тропы, когда она сузилась до ширины ступни, и к тому же под ногами стали попадаться мелкие камушки, заставил зомби обвязаться веревкой, один конец закрепил на Гудвине, вторым подпоясался сам.

Подъем казался бесконечным. Я потерял чувство времени, только проверял изредка, есть ли еще кого спасать, не исчезла ли Смерть из интерфейса. Пока что зомбачка была жива, если к ней применимо такое понятие.

Тропа оборвалась внезапно. Она истончилась и просто закончилась, сошла на нет, и мы оказались лицом к лицу со скалами. Здесь, на огромной высоте, ветер и дожди изгрызли их, оставив на поверхности длинные извилистые углубления.

Ладно, я-то со своей ловкостью поднимусь. А Гудвин? Собаки не умеют лазать по скалам. А зомби?

— Гудвин, останешься здесь. Охраняй.

Мехапес посмотрел на меня с грустью.

Я развязал мертвую команду, несколько раз показал, как и что делать. Вроде бы, поняли. Полез первым.

Никогда не увлекался скалолазанием. Более того, кажется, всегда недолюбливал большую высоту. Цеплялся за уступы, выискивал, куда поставить ногу, и ругался: понесло, блин, проветриться. К дракону он захотел! А обратно как сползать, подумал? Спускаться же всегда тяжелее. Надо будет крепить веревки. Объяснять зомбакам систему… В реальности давно сорвался бы и разбился. Но здесь удача и ловкость — прокачанные мои способности — делали меня вполне сносным альпинистом.

Наконец, мы оказались на вершине. Что удивительно, полным составом. Открылась небольшая, метров сто в диаметре, площадка — уступ, за которым поднималась еще одна скала.

К счастью, лезть выше не было нужды. Гнездо дракона было прямо перед нашими носами.

Совсем не птичье гнездышко, свитое из веточек. И даже не груда камней. Дракон оказался креативным: он перетаскал сюда остовы машин, листы железа, какие-то непонятные сварные конструкции, автомобильные покрышки. Венчала симметричную груду хлама параболическая зеркальная антенна. Вокруг были разбросаны кости, надеюсь, козьи. Воняло адски: тухлятиной, кислятиной, а также большим и не очень-то свежим зомби.

Далеко вверху, в чаше антенны что-то копошилось. Видимо, это и был дракон.

Я отдал зомби приказ не шуметь и оставаться на месте. Активизировал стелс.

Однако невидимость помогла слабо. Стоило начать восхождение, как под ногами дернулась и с грохотом поползла вниз какая-то железяка. Чаша антенны качнулась, и над краем ее показалась драконья голова.

Бармаглот,

зомби-дракон.

Уровень: 70

Скорость нападения: 5

Урон: 200

Зона агрессивности: 20

Большой и толстый, но медленный. Бармаглот, значит. Голова Бармаглота носила явные следы разложения. И смердел он… В общем, мои зомби — натуральный свежачок в сравнении с этим зловонным парнем.

— Какой же ты, твою в кулер, Бармаглот? — пробормотал я. — Даю тебе новую кличку: Запашок.

Дракон был черный, тощий, в белесых пятнах плесени. Он осмотрелся, принюхался — ноздри расширились. И наконец заметил Йоху с командой. Мой гнилец-молодец повел себя, как рыцарь. Со всем возможным слабоумием и отвагой: он поднял дробовик и прицелился.

Блин!

Над головой дракона развернулись дырявые, потрепанные, но все равно внушающие невольное уважение кожаные крылья.

— Йохан! — тоненько крикнули из антенны.

Жива, Смертушка, жива, красавица бледнокожая. Но что ж вы дураки-то такие, откуда бы вам мозгов еще взять свежих… Дракон рыкнул и кинулся вниз.

Грохнул выстрел — Галоперидол, опередив Йоху, по-джигитски выпалил из «моссберга», но не учел отдачу и с гортанным возгласом свалился на спину. Проклиная каждый байт неразумных созданий, я бросился на выручку, по-прежнему оставаясь невидимым для дракона.

Возьмет его выстрел из «тавора»?

Тут же и проверил. Дракон взвыл и обернулся. Несмотря на то, что ему вырвало основательный кусок мяса из бедра, тварь не замедлилась.

Елки-палки. Да я и сам туп, как зомби, — он же дохлый!

Выстрелом я себя выдал, поэтому срочно прыгнул в сторону. Умом зверушка, судя по всему, не отличалась и при жизни, а сейчас от его тухлых мозгов осталась одна пустая формальность. Вместо того, чтобы рвать видимого врага, Бармаглот заметался по площадке, косолапя, молотя хвостом и подвывая. Я прислушался.

— Обижают! Обижают!

Ого, а тварь-то — говорящая.

Хвост прошел над лежащим Галоперидолом и ударил в Вересня. Несчастный зомбак только-только успел достать «наган» из кобуры, даже прицелиться не сумел. И тем более не сумел он удержаться.

Вересня подбросило — и выкинуло со скалы. Только ноги мелькнули.