– Что с ней? – Голос у Ниды был тихий, чуть слышный.

– Ерунда. Сама же видишь, она что-то не так сделала. Теперь нам придется разбираться, пока она отдыхает. Ладно, встань туда. И держи только те «ветви силы», которые можешь. Не прикасайся к белым. Не хватало еще, чтобы и ты пострадала.

Девушка кивнула и встала напротив своей госпожи. Алатея прошептала активирующее заклинание и закрыла глаза. Повинуясь магии, воздух вокруг замерцал, и Алатея увидела, как вокруг нее появляются «ветви силы». Женщина едва заметно улыбнулась. В этот миг она была абсолютно спокойна и счастлива, магия была ее родной стихией. Они действительно напоминали ветви, эти хаотически переплетенные тонкие лучи ослепительно-белого света. Алатея прищурилась, рассматривая причудливые узоры. Часть из них уже побледнела за прошедшее с ночи время, но это не страшно…

Она осторожно направила слабый поток силы и быстро нашла узел, который появился после ночного вмешательства. Вздохнула и погрузилась в работу. Распутывание узла было монотонным и однообразным занятием, но при этом требовалось внимание и аккуратность. Наконец узел развязался, и она заметила на распутанных «ветвях» черные пятна, оставшиеся от чужого заклинания.

Потянувшись к ним, она быстро пробежалась силой… След был, и очень отчетливый. Кто бы ни был помешавший ей маг – а это точно был мужчина (магия, которую творят мужчины, отличается от творимой женщинами, как лед и пламя), скоро ей будет известно, где его найти. Алатея прекрасно знала, как разыскивать неведомое или невидимое.

Когда-то давно это умение помогло ей получить невероятное сокровище. Алатея обнаружила тайное знание. Жаль только, что даже обладание таким чудесным даром пока так и не помогло ей осуществить ее мечту. Впрочем, Алатея была готова ждать. И прикладывать любые усилия на пути к своей цели. Она была уверена в своих силах.

Алатея намеревалась отыскать подлеца, вмешавшегося в ее планы, и вернуть свою потерю. А заодно и наказать мага-нахала. Однако такой, казалось бы, отчетливый след с легкостью ускользал от любого поискового заклинания. Алатея безрезультатно укладывала одну «ветвь» за другой, стараясь узнать почерк неведомого врага… все попытки оказались бесполезными. Нужна Кера с ее запасом силы.

Когда она наконец открыла глаза, за окнами уже была ночь. Она облегченно вздохнула, отпуская магическую силу, и, бросив взгляд на свою помощницу, тихо зарычала. Нида застыла как статуя. Ее лицо стало бледным, без единой кровинки, глаза закрыты. Создавалось впечатление, что девушка не дышит…

– Нида! Я сказала держать что можешь! – Несмотря на искреннюю, казалось бы, заботу, в голосе наставницы послышались нотки недовольства и даже раздражения.

Проведя рукой над головой Ниды, словно смахивая невидимые пылинки, Алатея подхватила пошатнувшуюся девушку и усадила в кресло. Тяжело вздохнула и положила ладони на ее голову. Что-то негромко пробурчала себе под нос. Спустя несколько мгновений Нида задышала ровнее… веки ее затрепетали, и она очнулась… попыталась что-то сказать, но Алатея закрыла ей рот рукой и зашипела:

– Ты забыла все мои уроки? Ты что делаешь? Ты…

Но нравоучения бедняжке Ниде выслушивать не пришлось. Раздался робкий стук в дверь.

– Войдите! – раздраженно крикнула Алатея.

В библиотеку вошел слуга и, церемонно поклонившись, сообщил:

– Ваша светлость, приглашение в королевский дворец… – Увидев полулежащую в кресле Ниду, он замялся и начал пятиться к двери. – Я тогда позже… извините…

– Стой! – прорычала Алатея, и слуга замер как вкопанный.

Ее лицо мгновенно потемнело, теперь вполне можно было определить ее истинный возраст. Магия может многое, но не все… Между бровей пролегла глубокая морщина. В два шага она оказалась перед слугой и буквально вырвала у него из рук приглашение.

– Диар! Впредь я стану наказывать тебя за подобную небрежность! – строго сказала она, едва пробежав глазами по строчкам. – Тебе бы следовало сообщить, что это самое обычное приглашение на ежегодный бал, рассылаемое абсолютно всем аристократам. Даже обнищавшим баронам. Уж эти-то как раз и съедутся со всего королевства и своих убогих бесприданниц навезут. Меня это не касается. Будь добр, не трать мое время на подобные глупости. Запомни, внимание стоит обращать только на личное королевское приглашение! Вот если придет такое – тогда сообщи. В противном случае не беспокой меня. Это понятно?

Диар молча склонился перед своей госпожой. Алатея недовольно махнула рукой, отправляя прочь и слугу, и свою ученицу, уже пришедшую в чувство и виновато смотревшую на нее. Оставшись одна, она закрыла лицо руками и замерла на несколько мгновений.

Это дурацкое приглашение чуть не вывело ее из равновесия. На краткий миг показалось, что во дворце короля вспомнили об опальной герцогине. И приняли какое-то решение. Сейчас Алатея не могла себе позволить ввязаться в противостояние с королем. Пока у нее были куда более серьезные дела. И от этого зависела сама ее жизнь.

Увы, все, что было сделано ранее, – сделано впустую. Все, что сейчас оставалось, – ожидание. Она вынуждена была ждать, пока Кера придет в себя. Без нее найти причину искажения в сложном ритуале не представлялось возможным. Алатея не отличалась терпеливостью, но никогда не позволяла себе утратить связь с реальностью. К тому же ее цель оправдывала любые затраты, будь то силы, или время, или деньги.

Алатея сняла с шеи тонкую серебряную цепочку, на которой висел небольшой ключ. Открыв ключом ящик тяжелого дубового стола, стоящего у стены, Алатея извлекла на свет огромную книгу и, сев в кресло, углубилась в чтение.

Старинный фолиант, лежащий на коленях красавицы, был запрещен во всех известных королевствах. А возможно, и в империи. Разумеется, хранение этой книги каралось немедленной смертью. Впрочем, Алатея не была легкомысленна.

Она прекрасно понимала, что ее статус не позволит ей остаться без внимания где угодно. Даже в своем замке. В каждом его уголке, скорее всего, имелись глаза и уши, старательно изучающие каждый ее шаг. И, конечно, докладывающие обо всем куда следует. До поры до времени приходилось с этим мириться.

Немного поплутав по узким коридорам замка и поднявшись по нескольким лестницам, мы наконец очутились в отведенных мне апартаментах. Надо сказать, я был впечатлен их размерами. Миновав щедро позолоченные двери, я очутился в небольшом зале (думаю, метров сто квадратных) с высокими сводчатыми потолками и натертым до зеркального блеска полом. На гладко выбеленных стенах висели картины, в основном портреты каких-то суровых мужиков и не менее суровых, пышно разодетых женщин.

Все это великолепие освещалось факелами, которыми были утыканы все стены. В углу урчал уже привычный моему взору камин, перед ним стояло несколько мягких кресел. Чуть подальше – приземистый длинный стол, на котором я увидел графин с жидкостью рубинового цвета, несколько высоких бокалов из зеленого стекла и большую вазу, наполненную фруктами странного вида, отдаленно напоминающими яблоки.