class="p1">Волков терпеливо молчал. Ободряюще смотрел на Кузикова.

Вдруг Петька вскочил. Глаза его расширились.

— Яромир Радеевич!.. — воскликнул он.

Волков тоже встал. Хлопнул Петьку по плечу, притянул к себе и обнял.

— Молодец! А некоторым и полжизни не хватает, чтобы прозреть. Считай, Петр: из своего внутреннего сумрачного леса ты выбрался. А из этой чащобы я тебя выведу. Пошли.

Петька шагал вслед за Волковым. В голове крутился ворох мыслей. Они наползали друг на друга, переплетались, путались, но это было неважно. Самая главная мысль прочно закрепилась у него в мозгах, и прогнать ее оттуда теперь не могли никакие силы.

— Скажите, а почему на вас аномалия не действует? — спросил он, хотя об ответе догадывался.

Электрик остановился и повернулся к нему.

— Так я же инструктаж изучил! — хитро улыбнулся он, однако, видя разочарование в Петькиных глазах, добавил:

— Ты, Петр, не торопись. Ясность придет сама. Дай ей срок. Не все можно объяснить словами. То, что я тебе сейчас говорил, на самом деле сильно упрощено, а тут душой чувствовать надобно. А пока этого не произошло, отдельные ответы мало чем помогут.

— Кажется, я немножко понимаю, — серьезно произнес Петька. — Я вот думаю: с упырями на поляне сражаться бесполезно, если они заново возвращаются. Нужно попавших к ним в ловушку спасать и самим становиться крепче. Тогда лесу придет конец. Ну, не лесу, конечно, а тому, что в нем поселилось.

Волков посмотрел на Петьку. Глядел он долго, и Кузиков даже засомневался: может, он что-то не то ляпнул?

— Знаешь, Петр, я уверен: из тебя вырастет очень хороший человек, — заговорил наконец Яромир Радеевич. — Возможно, даже тот, кто вернет лесу его природную сущность.

Кузиков покраснел. Но Волков уже шагал вперед по узенькой тропинке, задевая рюкзаком высокие папоротники.

Дальше они шли молча и через какое-то время оказались на узкой просеке. Здесь была окруженная сетчатым забором старенькая подстанция, от которой в обе стороны тянулись по темным деревянным столбам провисшие провода. В подстанции громко трещал трансформатор.

— Будем менять, — объяснил Волков. — Отслужил свое. И столбы новые установим. Посиди тут. Я мигом.

Электрик показал на широкий пенек возле сетки. Петька рухнул на него и закрыл глаза. Усталость сразу навалилась. В его руки ткнулось что-то прохладное.

Кузиков взглянул. Волков протягивал большую бутылку минералки.

— С собой не взял, тут оставил, пока поляну искал.

Петька облизал губы и прошептал:

— Спасибо!

Он пил, пока опустевшая бутылка звонко не щелкнула. Кузиков вздохнул, возвращаясь к жизни. А Волков сунул ему аппетитный бутерброд с увесистым ломтем колбасы.

— Давай-ка подзакуси. Колбаса домашняя, сами с женой делали.

Бутерброд исчез мгновенно. Оживший Петька вдруг ощутил, что больше не в силах сдерживаться, и заплакал.

— Яромир Радеевич!.. если бы не вы… те монстры…

— Ну вот! Придумал! Не плачь, — Волков легонько сжал ему руку. — Эта смена хорошей выдалась. — Он отвернулся, но было видно: Кузиков растрогал его.

Электрик занес рюкзак внутрь трансформаторной будки, окинул хозяйским взглядом изоляторы на креплениях, закрыл подстанцию и подошел к Петьке.

— Пора тебя домой доставить. Какой адрес?

Кузиков вытер лицо и поднялся.

— Новостройка в конце Зеленой улицы. Знаете?

— Конечно! — кивнул Волков. — Я все дома в городе знаю. Она особняком стоит.

Петька подтянул пояс.

— Через лес пойдем? Обратно? — с готовностью спросил он.

— Да я же не пешком сюда добираюсь! — рассмеялся Яромир Радеевич. — Ты за подстанцию зайди.

Петька обогнул сетчатый забор и увидел машину: маленький симпатичный грузовичок, на белом боку которого серебрилась уже знакомая надпись ОПЭА. Вокруг нее разместились электрические молнии, образовав нечто вроде герба.

— Забирайся в кабину! — услышал он Волкова. Петька устроился на пассажирском кресле, большом и мягком. Хотелось умоститься в нем калачиком и сладко сопеть. Через пару минут показался Яромир Радеевич. Он сел за руль, и машина плавно покатилась по едва заметной колее.

— Папа с мамой, наверное, ищут меня. Да нет, не наверное. Они там умирают от переживаний, — вздохнул Петька.

Волков сосредоточенно вел грузовичок вдоль просеки и ничего не ответил. Кузиков прильнул к окну. Ему начало казаться, что это не они движутся по лесу, а сосны и ели ползут им навстречу, причудливо изгибаются, превращаясь в ощерившиеся башнями-пиками дворцы. Затем все смешалось в зеленую кашу, и Петька закрыл глаза.

— Ну вот, Петр, тут начиналось — здесь и закончится! — услышал он и очнулся.

Было темно. Они стояли во дворе родного дома Кузикова, у соседнего подъезда.

Петька разом пришел в себя.

— Мы до самой ночи ехали? — поразился он. Поискал глазами свою квартиру. — Странно, света нет. Неужели мама и папа спят? Да они места не должны себе находить. Может, меня искать отправились? В лес? — Кузиков испуганно взглянул на Волкова.

Тот сделал загадочное лицо.

— Терпение, Петр. Вопросы уже не имеют смысла. А пока держи вот. Кажется, твой.

Кузиков не поверил. Яромир Радеевич протягивал ему телефон, тот самый, что разбился при падении, а потом исчез за огурцовой кучей, когда Зая швырнула его туда. Но сейчас экран и корпус выглядели абсолютно целехонькими. Петька взял мобильник и убедился: это не иллюзия.

— Да разве ж такое возможно? — оторопело произнес он.

— Так должно быть, и поэтому возможно, — сказал Волков. Потом замер, к чему-то прислушиваясь, выключил свет в кабине и прошептал:

— А теперь сиди тихо-тихо, что бы ты ни увидел. Ясно?

— Ага, — пискнул Петька, ощущая, как колотится сердце.

— Наблюдай, — Яромир Радеевич показал на его подъезд.

Довольно долго ничего не происходило, и Кузиков хотел спросить, на что же смотреть. Но вдруг из-за кустов подъезда вышел парень. Лицо скрывал глубокий капюшон. Ночная фигура медленно двигалась по тротуару вдоль дома. Петька вгляделся в незнакомца и почувствовал головокружение.

— Фантастика! Да это же!..

Волков предупредительно положил руку ему на плечо.

— Тс-с! Он не должен нас заметить.

Петька видел, как парень в капюшоне опасливо покосился в их сторону, ускорил шаг, миновал двор и скрылся за деревьями.

— Будем спасать? — растерянно спросил Кузиков.

Яромир Радеевич покачал головой.

— Нет, Петр. Ему туда, в лес. Это его выбор. А тебе домой, к родителям, к той жизни, которая начнется завтра, когда минует ночь.

— Ясно, — кивнул Кузиков. — Да нет, ничего не ясно на самом деле. Или все-таки ясно? — Он умоляюще глядел на Волкова. — Что мне делать завтра? Я совсем запутался.

Электрик включил в кабине свет.

— И путаться не в чем. Это как жажда. Ты просто берешь бутылку минералки и пьешь, не задаваясь вопросом, нужно ли в ней что-то разъяснять.

Петька задумался.

— Тебе пора, — мягко сказал Волков.

Кузиков вздохнул.

— Спасибо вам за все! А мы