чрезмерным. Те, кто его видел, обнаруживали, что любое описание его, которое они слышали, было преуменьшением».

Главным достижением этого гиганта стала последняя удачная попытка реконкисты ромеями Южной Италии и Сицилии. В 1038 году он взял Мессину, а в 1040-м Сиракузы. Сарацинов, видимо, ужасал один вид этого персонажа. Впрочем, в войске Маниака были и другие неслабые парни. Так среди разномастных наемников выделялся Харальд Хардрада (Суровый) со своей бригадой. Были там и норманны из Салерно. Сиракузского эмира Абдуллу лично сразил их лидер, также позже прославленный Вильгельм Отвиль.

Однако, победоносному Маниаку был нанесен удар в спину. В результате (обычное дело) византийских интриг, его отозвали в Константинополь и посадили в темницу. Впрочем, не совсем безвинно. Нрава он был крутого и нажил немало врагов даже в самом своем войске. Не помогло реабилитироваться даже то, что он выкрал из Сиракуз мощи Святой Лючии (той самой, про которую знаменитая песня «Санта Лючия») и доставил в Константинополь. Он и в этом случае поступил со всегдашней брутальностью – взломал стену катакомб, где хранилась святыня – мощи в охапку и на корабль.

Тем не менее, на свободу он вышел только после свержения (которого долго ждать не пришлось) враждебного ему императора.

Пока он сидел, арабы отбили Сицилию, в самой же Южной Италии куролесили лангобарды при поддержке норманнов. В общем, без него империя не справлялась на данном направлении.

Короче, Маниак был назначен катапаном (наместником) в Южной Италии и прибыл туда со свежим войском. В течение нескольких месяцев Маниак, включив на полные обороты свое маньячество, (вырезались женщины, дети, священники) отвоевал большую часть Апулии.

Но в Константинополе тоже время зря не теряли. Жену Маниака соблазнил брат фаворитки нового василевса. Вот как у них все замысловато было, у ромеев… И чтоб не поплатиться за это безобразие, соблазнитель оклеветал полководца перед императором. Тот послал в Италию нового катапана, а Маниака вызвал ко двору.

И так-тоне шибко уравновешенный Маниак вовсе «слетел с катушек». Сменщику приказал забить нос и рот навозом, вследствие чего тот и скончался. Себя же самого провозгласил императором. Переправившись на Балканы, он двинулся на Константинополь. В решающем сражении войско его одержало победу. А вот сам он был убит… Страшно подумать, что началось бы, воцарись Маниак в Константинополе. Там, впрочем, и без него монстров хватало.

Заметим, что краткому, предсмертному взлету своей карьеры Маниак был, в том числе, обязан брату по оружию Харальду Суровому. Тот со своей бригадой принимал активное участие в свержении императора, упекшего Маниака в темницу. И даже позже на родине похвалялся, что лично ослепил низвергнутого василевса, что и зафиксировано в сагах. Впрочем, согласно сагам, он лично же убил болгарского царя… Ведь основаны они были на «правдивых» рассказах самого героя и его сподвижников.

Так или иначе, но чудо-богатырю пришлось вскоре покинуть Константинополь по причине буйства нрава и очередного конфликта с представителями местной знати. И отправился он туда же, откуда в Империю и прибыл – на Русь, к князю Ярославу Мудрому. Первоначально, в юности он оказался под его крылом после поражения брата – короля Норвегии Олафа.

И уже из Руси отправился за греческим золотом. Теперь круг замкнулся. Изрядно затоваренный Харальд вернулся к Ярославу, где ему приглянулась дочь князя Елизавета (в сагах Эллисиф). Добился ее руки он не сразу. Пришлось раскрыть в себе дар стихотворца, который, впрочем, не был редким у северных воинов. До наших дней дошли висы, поражающие неожиданным для Сурового лиризмом:

«Корабль проходил перед обширной Сицилией. Мы были горды собой.

Корабль с людьми быстро скользил, как и можно только было желать.

Я меньше всего надеюсь на то, что бездельник будет нам в этом подражать.

Однако не хочет девушка в Гардах чувствовать ко мне склонности».

В итоге, склонность таки возникла. И Харальд вместе с женой и дружиной отправился в Скандинавию воевать за наследство предков. Вскоре Норвегия оказалась в его власти. Но он еще долго, хотя и безуспешно, воевал за Данию. А на склоне лет отправился покорять Англию. Этот поход принято считать последним предприятием эпохи викингов.

25 сентября 1066 года в битве при Стамфорд-Бридже его войско сошлось с армией последнего саксонского короля Гаральда Годвинсона. В разгар боя Хардрада был убит стрелой, пронзившей ему горло. Англичане одержали победу. Впрочем, радовались недолго. На юге Англии высадился герцог Нормандии Вильгельм Завоеватель. И буквально через месяц Годвинсон был разгромлен и погиб в битве при Гастингсе.

А вот дочь последнего саксонского короля Гида Уэссекская, покинув покоренную врагом родину, отправилась в итоге опять-таки на Русь, где вышла замуж за Владимира Мономаха. Сын же ее Мстислав Великий в западных источниках вслед за дедом носит имя Гаральд.

О чем же говорит нам весь этот круговорот лютых воинов, прекрасных принцесс, походов и казней? В частности, о том, что Русь была неотъемлемой и полноправной частью, именно тогда складывавшейся как новая цивилизация Европы.

Pax Romana (Римский мир), собственно, Европой еще не был. В него не входили огромные ее куски на севере и востоке, и в то же время входили лишние – в Африке и на Ближнем Востоке. А вот на рубеже первого и второго тысячелетия из имперско-варварского синтеза, под знаком Креста на вполне определенной территории сложилась цивилизация, которую мы сегодня называем Европейской. И границы ее были тогда же очень четко прочерчены мечами северных воинов, известных под именами викингов, норманнов, варягов, руси.

Как раз вот Харальд Хардрада по этим границам и перемещался – из Скандинавии на Русь, оттуда по Днепру в Черное море и в Константинополь, потом – Средиземное море. Ну а на склоне лет – атака на Англию, каковая вместе с Ирландией – последние бастионы Европы на Западе. По всему этому пограничью северные воины создали династии – в Англии и Франции, на Юге Италии, в Новгороде, а затем и в Киеве. Династии – столпы Европы.

Оттого-то и посему так анти-норманизм наш вреден. Вреден вообще, анти-германизм в целом, в истории нашей родины. Поскольку он крайне мешает разобраться, с чего она все-таки начинается…

С кого начинается Родина

Наиболее развитой из ранних культур в ареале расселения восточных славян была так называемая Черняховская. Расцвет – с середины III века по вторую половину IV. Советские историки не особо освещали ее этнический состав. И правильно, в их (анти-германской) логике делали, поскольку период ее существования полностью совпадает с временем пребывания в этих краях готов. Центр – вот незадача – в Приднепровье.

Жил тут народ разномастный: и славяне, и остатки скифов, и сарматы, и прочие, но всех объединяла Держава готского короля Эрманариха. Фактически, им была создана первая империя на восточно-европейских просторах.

Вот что пишет о нем готский историк Иордан: