— Кстати, откуда вам известно, что выстрел в лицо был вторым?

— Баллистическая экспертиза, слыхала о такой? Преступник стоял над жертвами, когда стрелял им в лицо, а обе девушки лежали, распростершись на спине.

Я поёжилась и понадеялась, что Филдинг — закалённый всякими ужасами следователь — не заметит. Но он заметил:

— Если тебе даже слушать об этом неприятно, хорошо, что не видела.

— Каким оружием пользовался преступник?

— Револьвером тридцать восьмого калибра, и мы всё ещё его ищем.

— Поразительно, что одна из сестёр до сих пор жива.

— Более чем! Врач, с которым я говорил вчера утром, считает это чудом. Пуля прошла от сердца вот на столечко. — Тим сложил большой и указательный пальцы так, что между ними почти не осталось просвета. — А вторая пуля, направленная в лицо, срикошетила от челюсти и угодила в мозг. Ну и здоровье у этой малышки! Наверное, живучесть у них в генах заложена, потому что вторая сестра умудрилась дотянуть до операции, что, учитывая её ранения, является не меньшим чудом, как считают доктора. Но послушай, ты должна мне кое-что обещать.

— Что?

— О том, что выжившая девушка ранена в грудь, прессе трепаться не надо. У меня будут крупные неприятности, если выяснится, что я проболтался. Мы не хотим, чтобы преступник знал, которая из жертв до сих пор держится на плаву. Больничному персоналу строго-настрого приказано не обсуждать её состояние с посторонними, а в её палате выставлена круглосуточная охрана.

— Не скажу ни одной живой душе, честное слово.

— И клиенту в том числе. Мы даже заставили персонал обрядить её в хламиду, чтобы скрыть рану.

— От меня Питер не узнает… Уж не думаешь ли ты?..

— Не думаю, иначе не позволил бы ему дневать и ночевать в палате даже в присутствии охранника. Хотя, если честно, не нравится мне, что рядом с ней кто-то находится.

— Но ведь ты ему не запретишь её навещать?

— Врачи говорят, что кома или не кома, но если пациентка — Мэри Энн, присутствие Уинтерса ей необычайно полезно. Мередит оно тоже не повредит. При условии, конечно, что твои Уинтерс не убийца, которого мы ищем. — Я собралась было возразить, но Филдинг улыбнулся: — Ладно, если бы я всерьёз его подозревал, то не подпустил бы этого малого к ней и на сотню метров.

Видимо, я нахмурилась, сама того не сознавая, потому что Филдинг полюбопытствовал:

— Ты чего?

— Им обеим выстрелили в лицо. Как ты полагаешь, зачем?

— Хотел бы я знать! Могу лишь догадываться, что в этом поступке есть что-то личное. Очень личное.

— Согласна.

— Хотя бы по этой причине я отметаю версию ограбления. Но надо признать, вещички в этой квартирке не дешёвенькие. Жаль, ты не видела.

— И мне жаль, — с нажимом произнесла я.

Филдинг проигнорировал мои слова, заметив лишь, что после смерти родителей близнецы, должно быть, получили шикарное наследство.

— Я бы с удовольствием взглянула на их квартиру, — сделала я второй заход.

— Рассмотрю этот вопрос… когда закончим расследование. И чего тебе неймётся? Я же тебе всё рассказываю!

Ладно, оставим эту тему — на время.

— Кто их нашёл?

— Сосед. Зовут Чарльз Спрингер. Он позвонил в дверь примерно без десяти восемь. Когда ему не открыли, сильно удивился. Всего десятью минутами ранее он беседовал с Мэри Энн по телефону и предупредил, что скоро зайдёт.

Ну наконец-то мы добрались до самого интересного! Вот почему Филдинг так уверен, что в гостиной была Мэри Энн.

— Ага, теперь понятно, — пробормотала я себе под нос.

— Разве я не говорил: потерпи, и я всё объясню? — ухмыльнулся Тим. — Итак, из показаний Спрингера нам известно, что в половине восьмого домой вернулась Мэри Энн. Она даже сказала Спрингеру по телефону, что сестры ещё нет. Между прочим, Мередит ушла из театра до семи; выходила она с одной из актрис, которой поведала, что собирается заехать в «Мейси», чтобы вернуть блузку. Посему она никак не могла появиться дома раньше восьми. Ей пришлось бы развить бешеную скорость… Словом, в начале девятого Мередит открыла дверь своей квартиры, повесила пальто в стенной шкаф и двинулась по направлению к гостиной. До которой так и не дошла, — просто и печально закончил Филдинг, и у меня вдруг сжалось сердце, а потом ухнуло куда-то в пятки. Я представила себе Мередит, лежащую на полу, в нескольких метрах от неё Мэри Энн, обе залиты кровью, а их прекрасные лица уничтожены…

— Что с тобой, Дез? — обеспокоился Тим. — Вид у тебя какой-то странный.

— Ничего, всё в порядке. Расскажи о Спрингере.

— Ага. Через некоторое время он ещё раз позвонил Мэри Энн по телефону. Ответа не было. Тогда, уже около девяти часов, он зачем-то снова отправился к сёстрам. Дверь была слегка приоткрыта. Он вошёл и увидел Мередит в конце коридора. Бросился в свою квартиру и набрал 911.

— Выходит, Мэри Энн могли застрелить в любое время между половиной восьмого и девятью, — подытожила я сказанное Филдингом. — А на Мередит напали после восьми.

— Соображаешь.

— И когда Спрингер без десяти восемь звонил в дверь, — размышляла я вслух, — Мэри Энн либо уже была ранена, либо её держали под прицелом.

— Точно, — подтвердил Филдинг и вдруг заторопился: — Ладно, теперь ты знаешь всё, что известно мне, а вон на тех часах, что позади тебя, уже двадцать минут второго. Посему давай-ка расплатимся и двинем отсюда к чёртовой матери.

Я решила, в благодарность за откровенность, поделиться с Тимом сведениями, которые получила от Питера.

— Задержись на несколько минут. Хочу дать тебе кое-какие зацепки, — произнесла я тоном доброй волшебницы. Ты знаешь, что одна из актрис завидовала Мередит? Вроде бы роль, обещанная ей, досталась Мередит.

— Ту актрису зовут Люсиль Коллинз, — ответил Филдинг не без самодовольства.

— А тебе известно, что Мередит и её брат не ладили? — сделала я вторую попытку облагодетельствовать Тима.

— А то! Фостер объявился у нас на следующий день после убийства. Во вторник они с Мэри Энн собирались вместе пообедать, и она должна была связаться с ним утром, чтобы окончательно договориться. Не дождавшись от неё вестей, он позвонил в магазин, но там трубку не взяли. В конце концов он отправился обедать один и, выходя из ресторана, остановился у газетного киоска. И наткнулся на снимки сестёр на первой полосе «Пост». Ума не приложу, как они раздобыли эти фотографии.

— И он отправился в полицию?

— Сразу, как увидел газету. По крайней мере, так он утверждает.

— Ты спрашивал его о вражде с Мередит?

— Парень сам всё рассказал. Они с сестрой не разговаривали много лет, якобы из-за того, что он пытался помешать её замужеству. Мередит обручилась с наркоманом, в конце концов она всё равно вышла за него. Но он, Фостер, страшно переживал и долго не мог успокоиться.