что мы наконец-то добрались до истинной причины нашей тайной встречи.

— Я бы хотела, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Я должна была быть готова сделать для нее все, что угодно. Я должна была быть благодарна, но серьезность в ее тоне заставила меня насторожиться:

— Ладно… — вместо этого протянула я.

Перегнувшись через круглый стол, она схватила меня за руку и сжала. Мой позвоночник напрягся от неожиданного прикосновения и теплоты, которую до сих пор Они не проявляла по отношению ко мне… или к кому-либо еще. Они Шридхар все время была деловым человеком.

— Найди способ удержать их вместе.

— Кого удержать? — ее ноздри раздулись от нетерпения, и я поняла, что начинаю походить на попугая, которого скрестили с совой.

— «Связанных», — увидев вопрос в моих глазах, она продолжила. — Когда я встретила их, они заканчивали предложения друг за друга, а теперь едва могут находиться в одной комнате.

— Мне показалось у них все прекрасно, — пробормотала я. Я не могла забыть, как они окружили и охотились на меня в тот момент, когда я вошла в ту комнату.

— Потому что ты увидела то, что они хотели, чтобы ты увидела. Единственный раз, когда они объединяются — это когда нацеливаются на одну же игру.

— И вы имеете в виду меня, — она виновато кивнула в подтверждение. Великолепно. — Так что же мне, по-вашему, делать? Нарисовать мишень на лбу, чтобы они меньше ненавидели друг друга?

— Ничего столь драматичного, — ответила она, приподняв уголок своих накрашенных красным губ.

— Тогда что?

— Вкратце? Найди то, что сломано и почини. Если ты не сможешь, то, по крайней мере, удержи их от убийства друг друга. Мне все равно как, главное, чтобы вы все вернулись домой целыми и невредимыми.

— Я в замешательстве, — сказала я, сузив глаза. — Я играю за группу «Связанные» или нянчусь с ними?

— Ты обеспечиваешь свое будущее, — яростно парировала она в ответ. — Знаю, эти придурки тогда показались единым фронтом, но все они на одном волоске от распада, и они все были друзьями с момента их первого стояка.

— Почему это должно быть моей проблемой?

Откинувшись на спинку стула, она изучала меня, выискивая слабое место. Очевидно, она нашла его, потому что в конце концов ответила:

— Не будет «Связанных» — не будет контракта.

Теперь мои глаза превратились в щелочки, когда я рассматривала безжалостную деловую женщину, скрывающуюся за этим ангельским личиком:

— Начинаю понимать, почему вы им не нравитесь.

Я также поняла, что Они Шридхар трудно вывести из себя, когда она пожала плечами.

— Все дело в бизнесе. Он выявляет худшее в каждом человеке, — она повернула ко мне голову, полную темных кудрей. — Включая тебя.

Мой желудок скрутило, когда холодный ужас сменил теплую кровь в моих венах. Боже, надеюсь, что нет. Я видела себя в худшем виде, и это было не просто уродливо. Это была катастрофа. Жертвам не было конца.

Я поймала себя на том, что слишком пристально смотрю на губы Они, пока она покачивала головой в такт музыке, совершенно не замечая моего внимания или заинтересованности.

— Что-нибудь еще? — резко спросила я. Мне нужно было отвлечься, прежде чем я накинусь на представителя «А&Р». Не было никаких причин сдаться на пути к вершине. Я уже была там, но все еще не понимала как.

— Через несколько дней ты должна будешь получить весточку от человека по имени Ксавьер Грей, — от меня не ускользнуло, как сжались ее губы при этом имени. Наверное, еще один ее поклонник. — Он менеджер «Связанных», и ему эта идея понравится не больше, чем им. К счастью, он профессионал и хорош в своей работе, так что у тебя не должно быть с ним слишком много проблем.

Я почувствовала, как мое сердце забилось чаще:

— Почему его не было там сегодня? Разве он не мог что-нибудь сделать?

— Нет, — сказала она, вставая со стула. Думаю, наша тайная встреча подошла к концу. — И они винят меня и в этом тоже, — она ушла, не попрощавшись, и я смотрела, как она исчезает, прежде чем, наконец, выдохнуть.

Фантастика.

Прошло две недели с тех пор, как я стала гитаристом «Связанных», а от Ксавьера или моих новых товарищей по группе ни слуху ни духу. Я знала, что Они дала им мою контактную информацию. Я также знала, что они не были заняты ничем неотложным. Буквально вчера вечером в блоге появилось сообщение о том, что они были замечены заходящими в казино Лас-Вегаса.

Я чувствовала себя так, словно снова училась в старшей школе, только вместо того, чтобы ждать звонка от одного мальчика, я ждала звонка от трех. Четверых, если считать менеджера, который уже презирал и забил на меня. Мне даже не предоставили шанса для начала дать им повод возненавидеть меня.

Дело дрянь.

Они, с другой стороны, не казалась удивленной, когда она позвонила мне, чтобы проверить, как идут дела. Однако, в типичной для нее манере, разговор внезапно оборвался, как только я сообщила, что не слышала ни слова от группы или менеджера. Это было почти сорок восемь часов назад, а теперь и она тоже исчезла. Я не была уверена, насколько это входило в ее обязанности, но поскольку она была единственной, кто поддерживал меня, я не задавала вопросов.

Стук в дверь моей спальни вернул меня к реальности.

— Эй, Брэкс, поехали! — потребовала Грифф. — Мы попадем в пробку.

— Это Лос-Анджелес! — крикнула я в ответ, даже после того, как взглянула на время на своем телефоне и выругалась. — Здесь всегда пробки, — пробормотала я больше самой себе, поскольку она уже ушла.

Я встала с кровати и начала запихивать в рюкзак то, что собрала в последнюю минуту. Мой спальный мешок занимал большую часть места, но папа показал мне несколько трюков, когда мы с сестрой в детстве проводили лето в походах с церковью.

В эти выходные проходил фестиваль «Инди в Индиo», и мое имя было в списке участников. Я была рад, что ребята, с которыми я обычно выступала, уговорили меня, так как последние две недели своего свободного времени я потратила на репетиции, а не на ожидание у телефона.

Я пригласила Они, но она ответила лишь «может быть».

Теперь я начинала думать, что было бы лучше, если бы она не появлялась. Толпа была не больше, чем я привыкла, но почему-то волновалась я сильнее, чем когда-либо. Что, если сегодня вечером я собьюсь и окажусь в Интернете источником насмешек лишь для того, чтобы позже быть объявленной