Все это время молчавший Генерал, так же лаконично разделся и без разбега нырнул в столь притягательный квадрат бассейна. Можно даже сказать, упал туда, и не пытаясь совершать каких-либо движений, медленно опустился спиной на дно.

Ему действительно было о чем подумать, и он подумал: «вот бы захлебнуться сейчас к чёртовой матери. Быстро и безболезненно. Все про­блемы сразу отпали бы сами собой. Русю бы отпустили домой, и т. д. и т. п., а я бы здесь лежал себе тихонько и спал».

Но тут, прерывая ход его мрачных размышлений, в бассейн что-то шумно плюхнулось, и прямо над Генералом по поверхности воды медленно про­плыла брассом абсолютно голая обворожительная мадмуазель Баттер­фляй.

Точнее говоря, если быть предельно скрупулёзным, я бы сказал даже так - над ним баттерфляем медленно проплыла лишённая какой-либо одежды, грациозная мадам Брасс.

С чем только лирики не сравнивали и не сравнивают носителей молочных желёз!!!

С бугорками, с выпуклостями, с холмиками, с барханами и даже с горами. (Блин). В данном случае, и в продолжение геологической аллегории, наи­более подходящим было бы сравнение с двумя дюнами где-то так прибли­зительно шестого размера.

Эти дюны плавно раскачивались в такт умелым движениям аппетитного мадмуазелевского тела, и даже вроде бы в чем-то помогали ей увеличи­вать скорость плаванья, как помогают плыть морской черепахе её чешуй­чатые ласты.

Глядя на это завораживающее зрелище, наш Генерал даже на время отвлёкся от своих мрачных мыслей. И он решил, что ей пора от­кладывать яйца. (В нескольких смыслах). Самое время. Сезон, можно ска­зать. И он быстро всплыл и нагнал её.

Он хотел оседлать её как львёнок в известном мультфильме про то, как черепаха и львёнок пели песенку. В принципе все было почти по оригина­лу, только «черепаха» была без очков, но лежали они вместе, хотя и дале­ко не на солнышке.

Со школьной скамьи я помню, что рыбы размножаются, кажется так: сначала самка, если, конечно, определение «самка» применимо для рыбы, ну, в общем, рыба женского пола, мечет на дно реки икру. Затем уже на сцене появляется её возлюбленный «супруг» и, дрейфуя над икорным посевом, неторопливо и с явным удовольствием мастурбирует на это дело. Хотя, по-моему, термин «мастурбация» недостаточно точно отражает происходя­щее. Ну, короче говоря, - дрочит, падла, и жмурит от радости свои рыбьи выпученные глаза.

Так вот, у морских черепах процесс оплодотворения происходит совершенно по-другому. По крайней мере, Макар в этом не сомневался. Через пару часов он уже практически не помнил, - кто он, где он, и существует ли вообще что-либо за пределами этого гостеприимного помещения (в смысле мира). И бывают ли ещё другие люди помимо этих приятных улыбчивых, в основном девушек, в данный момент его окружающих? Вот загадка.

Он в очередной раз раз погладил подвернувшиеся под руку женские ягодицы, и решил, что всё-таки есть небольшой смысл пожить ещё немного. Даже два смысла (в некотором смысле).

Уже где-то под утро Макар Александрович и Вячеслав Олегович, размякшие и осоловевшие, почти одновременно решили, что пора, наконец, перейти к деловым переговорам. И они углубились в пространственный диалог:

- Итак, что мы обсуждаем, зарплату или сумму долга?

- Гонорер.

- О! Наконец я слышу речь не мальчика, но мужа! Где вертолёт?

- Я его уничтожил.

- Минус сто долларов в месяц.

- Что я, идиот что ли, оставлять ментам улики? Я и не подозревал, что он мне ещё пригодится.

- Если это неправда, а я это наверняка в скором времени выясню, то ми­нус ещё двести долларов в месяц.

- В минусах зарплата уже неплохая.

- Ну что ж, придётся начинать с нуля. Отныне Вы, уважаемый Макар Александрович, генеральный директор моего конструкторского бюро. С сегодняшнего дня мы начинаем создавать непобедимую великую ар­мию 21-го века. Нам необходимы будут машины, умеющие не только летать, видеть, слышать, воровать и хулиганить, но ещё и стрелять, бомбить, передвигаться под водой, управлять автомобилем и перевозить грузы.

- Субмарина уже есть.

- Сюрприз.

- Ну, мне же надо было вывезти из страны то, что мне надо было вывез­ти. Только она ТАМ.

- Где второй?

- В Москве.

- Он не будет нам помогать?

- Нет, это исключено.

- А мешать?

- Я должен с ним переговорить.

- Я буду настаивать на его отъезде. Если вам дорого состояние здоровья этого человека, постарайтесь сделать так, чтобы я его не видел и не слышал.

- А нельзя ли отпустить моих родственников?

- Ни в коем случае. Во-первых, - сам понимаешь, а во-вторых, им здесь будет намного безопасней. Да и вообще твоим ребятам тут явно нра­вится находиться. Они отрываются, как могут. Короче живут в своё удовольствие, как в суперпансионате. Кстати, оплачивать их отдых придётся так же вам. Но это так, к слову, пришлось.

- А знаете ли, Вячеслав Олегович меркантильность вам не идёт. Как-то не украшает.

- Имидж ничто! Ну да ладно, я полагаю, что вас устроит пара тысяч баксов на первое время, на испытательный срок. Так сказать подъёмные. Помимо, естественно, проживания, пропитания, выпивания, ну, короче всего того, чего здесь и так навалом. А потом посмотрим. Ну что, по рукам?

- Да.

- Сегодня знаменательный день. Он