какой-нибудь ужасной уловки, мы сможем купить нашим людям четыре дня без смертей, если только он не нападет на нас напрямую.

— Это ему дорого будет стоить, — кивнул грамматик. — И я смогу связаться с королевой или, возможно, с Гармодием, если Эш даст нам вздохнуть.

— Хищники любят мелкую дичь, — Тамсин показала клыки, — они не любят боли. Он похож на гигантского кота. Он хочет, чтобы мы оказались разделены, напуганы и слабы, и тогда он набросится.

— Давайте отступать через Кохоктон, — Гэвин указал на брод, — тогда мы хорошо отдохнем и будем сильными.

Тапио позволил себе улыбнуться.

— Ты даеш-ш-шь мне надежду.

АРЛЕ — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ

Ариосто аккуратно приземлился во дворе замка. Дюжина очень худых мужчин перекладывала плиты во дворе, а толпа других чинила каменную кладку, разбитую во время осады. Большую башню, которая возвышалась над древней крепостью, холмом и всей равниной Арле, окружали строительные леса.

Габриэль не спускал с них глаз, пока Ариосто снижался. Габриэль больше не испытывал смертельного ужаса при каждом взлете и посадке, но спуск по спирали, похожий на падение листа с ветки, казался безумным.

«Красуется», — подумал Габриэль.

«Вот она!» — сообщил Ариосто.

И действительно, Бланш вышла из дверей башни. На ней было темно-синее платье, отделанное горностаем по рукавам и воротнику. Она посмотрела на Габриэля, и он больше не видел никого другого: ни Кайтлин, идущую за ней, ни Майкла.

Он спешился так грациозно, как только мог, и поклонился, она сделала в ответ реверанс, идеально держа голову. Образец хороших манер. Он заставил себя медленно пройти по только что уложенной плитке мимо рва. Отвернулся от Бланш и улыбнулся двум рабочим, которые с трепетом смотрели на Ариосто, а затем перепрыгнул ров и оказался рядом с ней.

— Милорд. — Она снова сделала реверанс.

— Миледи. Господи, как я скучал.

— Я созвала совет, как только увидела Ариосто.

— А если я скажу, что прилетел лишь к тебе?

Ее улыбка говорила о многом. Она предназначалась только ему, пряталась от него и печально кривила левый уголок ее рта.

— К сожалению, даже если ты это скажешь, совет все равно важнее.

— Сомневаюсь, — пробормотал он сердито.

Высоко над равниной и недавно замощенным двором император людей уселся, не снимая промокшего от пота летного костюма, и выпил стакан этрусского красного.

— Пушки работают, — сказал он сэру Майклу, который сидел, вытянув ноги, со стаканом вина и растирал ноги Кайтлин. Та устроилась на старинной дубовой скамье, которая почернела от времени. Резные святые, когда-то раскрашенные, тоже стали черными. Ноги Кайтлин лежали у мужа на коленях.

— Я знал, что они сработают, — довольно кивнул Майкл. — Жаль, я не видел.

Габриэль поскреб бороду. Он чувствовал себя очень грязным по сравнению с людьми вокруг. Их одежда была чистой, их тела были чистыми, и они все были сыты. Он не ел досыта уже восемь дней.

Вошла Бланш с королевой Арле и ее дамами. Габриэль поднялся, не очень-то изящно, и ответил на их поклоны.

— Комнин уводит голодающих обратно в Этруссию, — сказал Майкл. — Сэр Милус с основными силами прошел перевал. Он в дне пути. Изюминка…

За плечом Бланш стояла незнакомая Габриэлю женщина, молодая, белокурая и хорошенькая. А позади нее…

— Сью! — Габриэль бросился к ней и обнял главную женщину войска. Сью была скорее миловидной, чем красивой, — высокая, крепкая, черноволосая, с ярким белым шрамом на голове от старой раны. Этот шрам в сочетании с другим в углу рта делал ее похожим на старого пирата.

Но за годы, проведенные в походах вместе с ней, Габриэль никогда не видел ее настолько отдохнувшей и хорошо одетой.

— Осторожнее с моим платьем, — сказала Сью с ухмылкой, — я его позаимствовала.

Бланш поцеловала ее в щеку.

— Однажды ты отдала мне все, что могла.

Сью с удовольствием поцеловала ее в ответ.

— Милая, я же в будущее вкладывалась. Я сразу поняла, что ты задержишься рядом с капитаном.

Кларисса де Сартрес выглянула в окно. Вошел ее маршал, а за ним человек в шапочке философа-яхадута и длинном одеянии из безупречного черного бархата. Его сопровождали очень красивый мужчина с густой черной бородой, облаченный в длинные ифрикуанские одежды, и два мамлюка.

Бланш изящным жестом указала на ученого. От нее пахнуло благовониями, а жест она явно тренировала.

— Магистры Катб ад-Дин аль-Ширази и Юсуф бин Маймум.

Габриэль встал и поклонился им обоим. Ифрикуанец был ненамного старше его самого, лет тридцати, и очень молод для звания магистра. С другой стороны, Моргану Мортирмиру едва исполнилось восемнадцать.

Майкл осторожно опустил ноги жены на пол и прислонился к резному камню над огромным камином. На камне святой Михаил убивал дракона.

Сью села за длинный стол.

— Я привела их из Веники.

— И четвертый обоз тоже, — добавила Бланш.

Габриэлю хотелось закатить глаза. «Я знаю. Я капитан».

Он оглядел их всех. Майкл, Кларисса, Бланш, Кайтлин, Сью, Пьер Ла Порт, двое ученых, горстка слуг, мамлюки и оруженосец Майкла, лорд Робин. Он думал, что учил большинство из них всему. Почему они вдруг решили, будто он не в курсе, что происходит? Но в то же время он признавал, что они очень стараются показать, что знают свое дело. Сью гордилась первым командирским постом, Бланш училась быть императрицей, а не прачкой, Кларисса пыталась стать королевой, а он нуждался в них во всех. Все нуждались друг в друге.

— Госпожа Элисон несколько изменила свои планы, — почтительно сказал лорд Робин и протянул Габриэлю листок со следами крови.

— Птица ранена? — спросил Габриэль. В каком-то смысле судьба мира держалась на крыльях императорских птиц.

— На С два напали. Он выжил, добрался сюда и лечится. — Робин взглянул на Бланш.

Бланш кивнула двум мужчинам в мантиях:

— Наши гости — астрологи.

Она явно уже привыкла к роли главы собрания. Габриэль задумался на мгновение.

— Я пытался найти вас несколько недель, — сказал тот, что моложе.

Яхадут почесал под шапочкой:

— И я тоже.

Габриэль ничего не смог с собой поделать, это было сильнее него.

— Я ожидал троих мудрецов с востока. Но не раньше, чем родится ребенок.

Кайтлин захохотала, ее прекрасное лицо вдруг покрылось алыми пятнами. Остальные либо отвели глаза, либо наоборот, вытаращились на него. Бланш уставилась на мужа.

— А? — спросил яхадут и взглянул на Кайтлин. — Это шутка?

— Довольно кощунственная, — ответил Габриэль.

— Не позволяйте ему перебивать вас, — сказала Бланш, — он всегда себя так ведет.

Габриэль откинулся назад. Двое ученых посмотрели друг на друга, и яхадут положил руку на сердце и поклонился, как будто уступая место младшему.

Молодой человек подошел к столу и махнул рукой. Как