– Лорд Керкленд, вы застали нас не в самый подходящий момент. – Он сделал вид, что смущен.

Роберт подошел к Элизабет, поднял с пола ее рубашку.

– Прикройся, шлюха. – Роберт швырнул рубашку жене в лицо. Бет по-прежнему смотрела на него умоляюще, щеки ее пылали.

– Вы не поняли, Роберт. Я...

– Избавьте меня от ваших объяснений, Элизабет.

Бет схватила Роберта за руку.

– Это не то, что вы думаете! Поверьте мне!

Роберт стряхнул ее руку. А Кэмпбелл театральным жестом протянул ему письмо, на котором имя Роберта Керкленда было написано почерком Элизабет.

– Возможно, это развеет ваши сомнения, Керкленд, – проговорил Уолтер.

Роберт быстро пробежал глазами послание, усмехнулся и взглянул на жену. Та не выдержала и опустила голову.

– Да, конечно, это письмо дает исчерпывающие объяснения. Прошу извинить меня за несвоевременное вторжение.

И Роберт хотел уйти, но Уолтер бросил ему:

– Я уверен, что Элизабет с радостью обслужит вас после меня.

Роберт в бешенстве повернулся и изо всей силы ударил кулаком прямо в это ненавистное лицо. Кэмпбелла отбросило к столу. Он схватил со стола шпагу. Роберт уже вышел из комнаты и спускался по лестнице. Кэмпбелл ринулся за ним с обнаженным клинком.

Элизабет вскрикнула. Роберт обернулся. Он отступил назад, уклонился от удара шпаги. Противники покатились по лестнице.

И тут же оба вскочили. Роберт выхватил клеймор. В левой руке он держал кинжал.

Уолтер Кэмпбелл был вооружен узкой шпагой – обычным оружием придворного дуэлянта. В левой руке он сжимал стилет.

Они настороженно смотрели друг на друга – двое умелых дуэлянтов, каждый мастерски владел своим оружием. Оба знали, что будут драться до последнего, – проступок Элизабет уже не играл никакой роли. Вражда между ними была враждой между кланами – Кэмпбеллы против Керклендов, Керкленды против Кэмпбеллов! И теперь ненависть выплеснулась наружу. Никто не смог бы остановить их в эту минуту.

Элизабет понимала, что ее будущее зависит от исхода этого поединка. «Боже, спаси Роберта», – молила она.

Первым начал Кэмпбелл: сделал неожиданный выпад. Роберт легко отбил удар клеймором и тут же нанес ответный.

– Мастерски сделано. – Кэмпбелл уклонился от выпада. – Вы удивляете меня, горец. Я ожидал от вас не мастерства, а только силы.

– О, вас ждет еще много сюрпризов, – улыбнулся Роберт. – Вы забываете, Крейвер, что я научился владеть оружием на поле битвы, а тонкостям меня обучил Джеймс Грэхем.

– Тем более жаль, Керкленд, ибо Джеймса Грэхема сейчас нет с вами.

– Джеймс Грэхем всегда со мной, Кэмпбелл, в чем вы очень скоро убедитесь. – И Роберт устремился в атаку. Осыпая Кэмпбелла быстрыми короткими ударами, он в конце концов прижал того к стене.

Уолтер отбил все выпады. Однако шпагой трудно защищаться от клеймора, да и Роберт был сильнее Кэмпбелла.

Клинки звенели. Уолтер отскакивал, уворачивался. Роберт нападал.

Они натыкались на столы, расшвыривали стулья. В дверях стоял старый слуга и во все глаза смотрел на дерущихся.

Кэмпбелл обрушил на Роберта целую серию быстрых ударов. Тот пятился, наткнулся на стол и повалился на него. Из этого полулежачего положения Роберту удавалось отбивать удары противника. Но вот Уолтер вспрыгнул на стол и попытался вонзить гибкий острый клинок в горло Роберта.

Элизабет закричала от ужаса. Керкленд подставил кинжал. Лезвия скрестились. Кэмпбелл медленно приближал клинок к горлу Роберта. Застонав от натуги, с невероятной силой Роберт оттолкнул Кэмпбелла.

И опять они стояли друг против друга. Рубашка Роберта намокла от пота и прилипла к телу, вспотевшая грудь Уолтера блестела. Противники начали уставать. Вот Роберт сделал ошибку, и шпага Кэмпбелла царапнула ему руку. Но плечо Уолтера тоже было задето, и кровь, смешиваясь с потом, текла по его груди. Раны были несерьезные, и враги продолжали схватку.

– И сколько еще вы сможете удерживать в руке клеймор? – тяжело дыша, спросил Кэмпбелл.

– Пока он не вонзится в ваше черное сердце, – ответил Роберт.

Поединок продолжался, каждый старался найти слабое место противника. Кэмпбелл начал яростную атаку, пытаясь вымотать все силы Роберта. Сделав стремительный выпад, он попытался вонзить шпагу врагу в живот. Но тот отбил удар. Кончик узкой тонкой шпаги сломался и со звоном упал на пол.

Кэмпбелл отшвырнул бесполезный клинок.

Роберт был слишком благороден, чтобы воспользоваться своим преимуществом, и тоже бросил клеймор.

Теперь они стояли друг против друга, вооруженные одними кинжалами. Уолтер не нашел ничего лучшего, как посмеяться над благородным жестом Роберта.

– Знаете, почему вы, горцы, проиграли войну? – презрительно спросил он. – Потому что вы чувствительны, а на войне нет места для чувствительности. Там нужно убивать или быть убитым. Преимущество было на вашей стороне, Керкленд, я был в ваших руках. Но из-за дурацкого благородства вы не воспользовались этим. Вы точно такой же, как ваши чувствительные товарищи. Вроде Грэхема с его благородными помыслами и делами! В результате он лишился всего, что имел.

– Кроме чести, – парировал Роберт.

– А этот глупый ирландец, О'Кейн! До самого конца он носился со своими благородными чувствами. Мне доставило большое удовольствие затянуть веревку на его мерзкой шее.

– О'Кейн? Это вы приказали повесить его?

– Да, это я приказал повесить его. Я с таким же удовольствием убью вас, Керкленд!

Никогда за всю свою жизнь Роберт не ненавидел человека так, как ненавидел в этот момент Кэмпбелла. Керкленда охватила жажда убивать. Почувствовать, как лезвие вонзается в тело, в сердце его врага. Хотелось изрубить противника в куски, а потом топтать, топтать, топтать...

И тут ненависть превратилась в ледяное спокойствие, и Роберт с угрожающим видом пошел на врага. Уолтер увернулся. Клеймор лежал у ног Кэмпбелла, тот нагнулся, чтобы поднять его. Тогда Роберт прыгнул на врага и вонзил в его сердце кинжал.

Уолтер рухнул на пол и теперь смотрел невидящими глазами в потолок. Элизабет закрыла лицо руками.

Роберт собрал оружие. Старый слуга наклонился над телом Кэмпбелла и покачал головой – мертв.

Граф повернулся к Элизабет и улыбнулся одними губами:

– Вы хотели получить его, миледи. Вот и получите.

Элизабет плакала:

– Вы же не поняли, Роберт. Он сказал мне, что вы его пленник. Я согласилась на это, чтобы спасти вас.

Керкленд усмехнулся:

– Если меня будет искать кто-то из Кэмпбеллов, я на постоялом дворе.

Элизабет смотрела мужу вслед и рыдала.