хорошее, но ничего не сравнится с полётом в космосе! Там ведь рулит не компьютер, как на гражданском флаере, там управляет сам пилот!

— Да ладно, — с ещё большей прохладцей отнёсся я к её словам, — воля ваша, Анастасия, но вы, наверное, просто не понимаете, о чём сейчас говорите. Ну или насвистели вам ваши пилоты, пилоты это дело вообще любят. А по факту — там ведь скорости от километров в секунду только начинаются, да и расстояние на глазок не прикинешь, вот чем они там управлять могут? Телом перегрузку не ощутишь, гравикомпенсаторы не дадут, да и не даст пилотировать любая серьёзная перегрузка, по стене размажет, препятствие на пути не разглядишь, не уклонишься и не сманеврируешь, так что… Вся надежда на компьютеры эти ваши, от человека там проку мало, это даже я понимаю. Так только, попереваливать корабль с боку на бок и ничего больше.

Я в этот момент был уверен в своих словах, учёба не прошла даром, я и про гравикомпенсаторы уже знал, и про скорости орбитальные, и про всё остальное тоже. Теоретически, конечно, но знал, а потому позволил себе делать выводы, лётчик я или нет.

— Вот с чем вам сейчас не стоит спешить, Саша, — Анастасия отмахнулась от моих слов с довольно уверенным видом, и это меня против воли порадовало, уж и не знаю почему, — так это со своими предположениями, утверждениями и умозаключениями. Ведь всего лишь за сто лет до вас в вашей же прессе шли бурные дискуссии о том, что произойдёт с человеком, если он будет передвигаться на паровозном поезде с огромной скоростью в целых сорок километров в час. Предполагались повреждения мозга и внутренних органов, буйные помешательства и прочие страсти, причём не только у пассажиров, но и у тех, кто со стороны будет смотреть на весь этот огнедышащий ужас, которому сами черти колёса крутят. Или вспомните, вот недавно вы поделились с Дмитрием историей о том, как ваш дед радиоприёмник убил, ведь вы ему, да и он мне рассказали это просто как забавный анекдот, не больше, но примерить на себя этот анекдот не хотите ли?

— Вот так, да? — задумчиво протянул я, а на душе у самого почему-то отлегло, ведь эти её слова оставляли надежду на чудо. — Наверное. Хотелось бы верить. И вообще сделаем так — буду верить через силу, в приказном порядке, просто потому что вам виднее.

— Именно что, — наставительно подняла палец вверх она, — именно что, Саша.

— Хорошо, — влез Олег, который с умным видом покивал на эти её слова, — а мы-то здесь при чём? Чего это вы нас тут утешаете? Про себя отдельно не спрашиваю, мне это ощущение полёта до лампочки. Приключения тела, так сказать, не больше. Хорошо, конечно, но не моё.

— Каждому своё, — пожала плечами она. — Фраза скомпрометированная, но иногда чертовски верная, мало ли, кто, когда и на каких воротах её написал, верно ведь? Так что Саше — ощущение полёта, вам, Олег, и смею надеяться что знаю, о чём говорю — владычество над чем-то технически сложным, чувство удовлетворения от применения своих знаний на деле и ощущение незаменимости, а мне, то есть кораблю моему нужны пилот и бортинженер.

— Чего? — обалдело протянул Олег и только собрался что-то добавить, а я за ним следом, но Анастасия нас решительно перебила:

— Нет-нет-нет, — покачала она головой и показала странный жест, выставив одну ладонь параллельно полу и уперевшись в неё пальцами другой руки снизу примерно посередине, — тайм-аут! Кофи-брейк, перекур, антракт, перемена, словом, кое-кому нужен небольшой перерыв в нашей беседе на подумать, причём точно не мне, у меня уже всё обдумано. Вы как хотите, а я ваших пирожных ещё не ела, надо попробовать. Вся система хвалит, все планеты радуются, а я, рядом с мастером находясь, упускаю продегустировать из первых рук, нельзя же так.

И она в самом деле потянулась было за кофе, но Олег, внутренне матерясь про себя, это было отчётливо видно, выхватил остывшую чашку у неё из-под носа и ушёл за свежим, горячим, а я остался сидеть и лупать глазами.

— Остыл же, — только и смог сказать я невозмутимо поглядевшей вслед Олегу Анастасии, — сейчас новый принесёт.

— А вам что же? — посочувствовала мне она, — или остывший будете пить?

— Саня у нас самостоятельный! — услышал её слова Олег, — вы за него не беспокойтесь! Встанет и сам себе нальёт, если надо! Да и привык он есть то, что перед ним поставят, прямо как тот поросёнок!

Я ему не ответил, не о том у меня свербило, но и мешать Анастасии пробовать принесённый свежесделанный кофе с пирожными не стал, я просто снова откинулся на спинку пляжного кресла, да и уставился взглядом в небо, на звёзды и на галактику. Думать мне было не о чем, нас просто поманили каким-то пряником, но я, да и не только я, Олег тоже, и это было видно по нему, в общем говоря, оценить этот пряник мы пока не могли.

— Можете начинать, — спустя пять минут, перепробовав кучу заботливо подсовываемых моим стрелком пирожных, сказала Анастасия, — и спасибо большое за угощение. Вы, Олег, настоящий маг и волшебник, очень нам с вами повезло.

— Давайте я начну, — перебив только-только собравшегося что-то сказать Олега, начал я, — пока просто мысли вслух, хорошо?

— Как вам будет удобно, — пожала плечами она, — можно и так.

— Хорошо, — я сел на кресле как на стуле и выпрямился, опустив босые ноги на траву, — вы почему-то уверены, что нам это нужно. Ну, тут уж вы не так и неправы, можно посмотреть, я сейчас на что угодно готов посмотреть, тем более на ваш корабль, говорю за себя и за Олега, но с чего вы вдруг решили, что мы потянем это дело — вот что мне совершенно непонятно. Вы хоть понимаете, что значит подготовить пилота, это я у вас как бывший инструктор спрашиваю, а? Ведь даже у нас, в военное время, при самом ускоренном курсе обучения это занимало никак не меньше года! Я же в космосе ни разу ещё не был, а вы меня уже в пилоты записываете! Это всё равно что с лодки на линкор пересадить, мол, и там и там капитан, какая разница?