повышать, жизненно необходимо. Да и ресурсы с возможностями, знаете ли, позволяют. Жильё, еда, одежда, транспорт, образование, медицина, всё это вместе взятое — не так уж много отдельному человеку и надо, хотя с вашим временем, конечно, не сравнить. Но, когда кому-то что-то большее необходимо, это уже считается роскошью, и вот эта роскошь оплачивается деньгами, по старинке, причём не так уж это всё и неподъёмно. У нас главы многих корпораций, между прочим, имеют рейтинг чуть выше вашего, Олег, и нормально им, жить не мешает. Они своё деньгами добирают.

— Буржуи — они такие, — согласился я, — кто бы сомневался. Эти своего не упустят.

— Индекс социальной полезности, — продолжила Анастасия, не обратив внимание на мои слова, — имеет смысл применительно к ответственности перед обществом, к задачам, которые вызывает эта ответственность, и к ресурсам, которыми общество обеспечивает решение этих задач.

— А я про что говорю! — Олег налил нам ещё собственноручно, потому что первая доза была выпита быстро, — ресурсы! Вот где собака порылась! И какие же это именно ресурсы? А за деньги их можно купить? И вы это, поменьше общих слов, побольше дела! Давайте про данный конкретный случай! Ну, про вот то, с чем вы к нам сейчас и пришли.

— Да ради бога, — пожала она плечами, — вот чем я, например, располагаю на данный момент помимо всего прочего: корабль класса «призрак», звездолёт, по-вашему, дальнего радиуса действия, сверхсветовой, грузопассажирский, но малый тоннаж, потому что полезная нагрузка съедена установленным солидным научным оборудованием и противометеоритным вооружением, встроен серьёзный искин. Всего в сообществе таких кораблей десять, один мой на постоянной основе, восемь принадлежат флоту, ещё один не скажу где, не наше это дело. Экипаж от двух до двадцати человек, два — это необходимый минимум, пилот и бортинженер, остальные восемнадцать обслуживают научное оборудование или просто катаются пассажирами. Можете мне поверить на слово, друзья, это очень, очень хороший корабль. Быстрый, сверхдальнобойный, защищённый по максимуму, способный выполнять множество задач. Ах, да, ещё и довольно комфортабельный — но это уже мой каприз, и на него пошли. Хотя как пошли — это не было одолжением, это я оплатила своими собственными деньгами.

— Выясняется, — буркнул Олег, не очень-то за Анастасию и порадовавшийся, а потом посмотрел на меня.

— Хорошо вам, — пожал плечами я, — наверное. Но мне почему-то думалось, что у вас все Вратами передвигаются, тем более вы. Про корабли мы чего-то за это время и не слыхивали. Значит, они у вас есть?

— Есть, — кивнула Анастасия, — как же без них. Любой гражданский флаер, к слову говоря, может самостоятельно выйти в космос и добраться до ближайших Врат на соседней планете или спутнике, если в собственные очередь большая, это в любой системе так, не только у нас, это наследие мегаимпакта, простые меры безопасности, теперь никакой астероид нас без шансов на спасение не оставит. Доступ к Вратам должен быть у всех без исключения и в кратчайшие сроки, это закон.

— Ух ты! — оценил и восхитился я, — а Дима про это и не говорил! Это что же получается, это выходит, что нам теперь можно свободно и в космосе полетать?

— Полетать можно, — ответила она, — но вот насчёт свободно совсем не уверена. В космосе, как и на нагруженных планетарных трассах, для гражданских моделей ручное управление невозможно в принципе. Указываете место прибытия, или что-то другое, допустим, хотите вы поболтаться на орбите в определённом месте определённое время, полюбоваться видами, — и вперёд, бортовой компьютер вам это обеспечит.

— Не, — задумался я и почему-то вспомнил, как совсем недавно, по дороге в местную столовую, познакомился с одной местной же девушкой. Ну, как познакомился, сама-то девушка оставила меня равнодушным, я её тоже, просто интересно мне стало, не удержался я от вопросов, когда увидел, что таскает она за спиной довольно объёмный жёсткий, коробчатый рюкзачок с круглым окошечком чуть ли не во всю заднюю стенку. А в окошечко это выглядывала очень недовольная кошачья морда, презрительно не обращавшая внимания на наши удивлённые лица и тыканье пальцами. Оказалось, что это просто её питомец, причём старый уже, но недавно что-то себе повредивший, и вот таким нехитрым способом она просто не давала ему резвиться и одновременно следила за ним да пичкала лекарствами по часам. Ещё день-два и можно будет оставлять его дома, а пока вот так.

Вспомнил я эту девушку с рюкзачком и одновременно представил себя на орбите, в космосе, выглядывающего из окна флаера точь-в-точь как тот кот из переноски, с такой же тупой и недовольной мордой, ведь разницы между нами не будет никакой, и поспешил снова отказаться:

— Не, так неинтересно. Я пассажиром летать не люблю, да и доверия к этим вашим компьютерам у меня пока нет. Вон, недавно же с Димой в город летали и, как бы вам это объяснить-то… даже не знаю, но не было, в общем, у меня ощущения полёта, вот как в трамвае сидишь! Профанация чистой воды!

— Вы привыкли по-другому, — мягко кивнула мне Анастасия, — понимаю. Но это же дело привычки, не так ли? И главное-то в любом случае остаётся там, внизу, среди людей, разве нет?

— Не так, — замотал головой я, — совсем не так! Это же особое состояние души — полёт! Жалко, что вы этого не понимаете. Да и никто у вас, наверное, этого уже не понимает. На тренажёрах летают, с полным погружением, а разве ж это может заменить то самое, настоящее? Ведь в глубине души всё равно ты будешь помнить, что сидишь на простой табуретке, какие бы виражи ты в этот момент не закладывал!

— Позволю себе не согласиться, — Анастасия, к моему удивлению и облегчению, принялась убеждать меня в обратном, — я уже слышала такое. Да и летают у нас, на чём только не летают. В том числе и на планерах, дельтапланах, парапланах — разве это не близко вашему времени?

— Ну, может быть, — с прохладцей согласился я, хотя из названных ею летательных аппаратов мне был знаком только планер, вот на нём полетать действительно можно и нужно, было бы время и возможности.

— И ещё, — заговорщицки наклонилась она ко мне, — знаете, от кого я слышала подобное? От пилотов космических кораблей, таких, как мой! Полёт в атмосфере, говорили они, дело