Треск выстрелов отбросил Крамера в сторону. Падая на бок, он повернул оружие на звук. Но Сергей уже опускал ствол автомата, не прекращая стрелять. Пули ударили Крамера в плечо и ниже, выбивая пух из куртки на уровне поясницы. Это были последние патроны, автомат резко щелкнул пружиной.

– Стоять!! – что есть силы закричал Сергей, в несколько прыжков преодолевая расстояние в двадцать метров.

Левая рука застряла в кармане куртки, длинный магазин во время движения принял в нем горизонтальное положение и цеплялся за подкладку.

– Ну! – Скалолаз направил ствол на вскочившего с места Хорста и ногой ударил в висок Шееля. – Не будь героем, Хорст!

Но Кепке видел судорожные движения Сергея, ковырявшегося в кармане, и посмотрел в черный зрачок автомата, как в замочную скважину. У него было несколько секунд. Даже быстрые действия Новака, тянувшего на себя автомат Ларса Шееля, не произвели на него должного впечатления. Он успеет.

Сергей бросил возиться в кармане и головой вперед прыгнул на Кепке. Он отбросил немца метра на четыре и встал, тяжело дыша носом. Пока Хорст принимал горизонтальное положение, спецназовец стоял рядом, повернувшись к противнику вполоборота.

– А вот этого ты, наверное, не знаешь. – И ударил его открытой ладонью из неудобного положения, с которого такой удар, относящийся к трик-шотам, нанести практически невозможно.

Кепке, ухнув, повалился в снег. Но остался самим собой – профи, который просто так жизнь не отдает. Из ножен справа на бедре – этот выхват был отточен Кепке до совершенства: на месте и в движении, с шагом и уклоном, в прыжке и в падении. Он перевернулся и, еще стоя на одном колене, держал у лица длинный нож.

– Это что у тебя, сабля? – Сергей даже опешил на миг. И не слышал сзади криков вооруженного автоматом Новака, призывающего его отойти в сторону.

Кепке пустил нож в ход автоматически. И в первую очередь затем, чтобы сковать действия противника. Так его учил тот, на голову которого обрушился страшный удар, а перед глазами плавали разноцветные круги, словно сорвавшиеся с радуги.

Хорст ринулся в бой, чтобы закончить его парой стремительных ударов. Первой целью он наметил руку спецназовца, которую тот, находясь в свободной стойке, держал у лица. Классика: сначала поражается конечность, следующее движение – в жизненно важные точки тела.

И Кепке едва не сказал это вслух.

Избегая замысловатой траектории, он нанес Курочкину колющий удар вперед.

Сергей не боялся ножа и отработал против немца с уверенностью профи. Он дал волю инстинкту, ушел с линии атаки и перехватил нож, обхватив его лезвие рукой. Мгновение, и он глубже убрал корпус с линии атаки, а захваченное лезвие, ставшее продолжением его руки, повел вверх. И сверху же нанес удар предплечьем в основание кисти противника.

Он не боялся обрезаться. В подсознании крепко сидело правило: лучше порезать руку, чем получить удар ножом.

Кепке не был бы собой, если бы не сориентировался мгновенно. Он повернул запястье еще до удара в него, и Курочкин резко разжал пальцы, отпуская лезвие ножа. Шагнул назад, поджидая противника в стойке. Ему незачем было стимулировать Кепке на выпад. У него нож, у него и инициатива.

Хорст бросил в морозный воздух проклятье и снова кинулся в атаку.

– Тебе нравится, когда тебя бьют? – Сергей сменил тактику: сделал стремительный шаг вперед и влево, разворачивая тело в ту же сторону. Оказавшись на одной линии с Хорстом, он резко выбросил левую руку в сторону, и твердое, как гранит, ребро ладони с хрустом ударило в кадык немца.

Пожалуй, скалолаз снова не рассчитал удара. Когда он перехватил руку с ножом, Кепке был уже мертв.

Новака если не трясло, то порядочно знобило. Автомат дрожал в его руках.

Сергей отпустил руку Кепке и сел тут же, рядом.

Вот это он натворил дел!

Поглядев на Новака, он вытянул вперед свои руки: такая же пляска.

– Вы Курочкин? – услышал он вопрос старшего охранника.

Сергей зачерпнул снега и уткнул в него лицо. Когда по шее потекли холодные ручейки, он поднял голову.

– Ты не поверишь – да. Я Курочкин. Хотя сейчас я сомневаюсь в этом.

– И это вы путешествуете в горах в одиночку с багажной сумкой?

– Если с багажной сумкой, то уже не в одиночку. А ты кто, премьер?

Начальник охраны улыбнулся и покачал головой.

– Меня зовут Ян Новак. Я начальник охраны вице-премьера Чехии. А это сам Мирослав Кроужек, – он указал стволом автомата на своего шефа.

– Не верю, – Сергей устало прикрыл глаза и повалился спиной в снег. – Я ничему не верю. Лично мне кажется, что ты премьер, а я террорист. – Он снова сел. – Господи, как хочется спать!

– Я думаю, – произнес Новак, – что вам эта возможность представилась.

– Э, нет! – Сергей погрозил ему пальцем. – Только не здесь.

Он встал и подошел к Шеелю. Командир «Красного спасения» мотал головой, видя перед собой только мутную пелену. Присев на корточки, Сергей задрал пропитавшуюся кровью штанину террориста.

– В мякоть, – пояснил он. И тут же оправдался: – А нечего было ноги на линии огня держать.

Скалолаз порылся в рюкзаке, достал аптечку и стал накладывать повязку. Потом сделал немцу обезболивающий укол.

«Алины нет, – простучало в голове Шееля. – Русский здесь, значит, Алины нет…» И в душе Ларса Шееля образовалась пустота, как раз в том месте, которое было предназначено для Алины. Почему – он и сам не знал. Теперь его не интересовало, как погибла Алина. Он поднял голову и увидел на скале призрак двадцатилетней девушки. Стоя на вершине ледяной скалы, она посылает капитану-инструктору воздушный поцелуй. Но и этот образ вскоре растаял…

Шеель молчал. И только когда ему полегчало от действия укола, он тихо сказал:

– Ты какой-то неугомонный, Курочкин. Четвертый год ты преследуешь меня. Я удивляюсь тебе. – Он рассмотрел его загримированное лицо: – Похоже, с тех пор ты не умывался.

Сергей долго глядел на Шееля, потом ткнулся лицом в ладони.

– Знаешь, мужик, я сам уже ничему не удивляюсь. Догадываешься почему? – Он обвел всех усталым взглядом. – Потому что вот сейчас встану и снова пойду в горы.

Новак был буквально сражен этой фразой.

– В горы? Зачем тебе в горы?

– Там ребята мои остались. Да и твоих надо приободрить.

– И даже не отдохнешь?!

– Я же сказал, что здесь – нет. Наверху отосплюсь. И пусть мне снова приснится лохматый кхумджангенец с тяжелой лапой, – устало улыбнулся Сергей. – И пусть он снова треснет меня по голове, если я пропущу опасность. Горы в опасности. Кто знает, может быть, я лягу спать скалолазом, а проснусь спасателем… А ты, Новак, давай, связывайся со своими. Мне пора.