— Это я уже и сам понял, — улыбнулся Лев, вспомнив о прослушке и видеокамере в собственном номере. Кроме подполковника Орленко, никто не знал, какой номер он займет. Более того, Гуров был убежден, что это по распоряжению Орленко его поселили в триста восьмом номере. Ведь телефонный звонок от подполковника с информацией о Мажарове и Рожкове поступил именно в гостиничный номер, а не на сотовый Гурова, который он оставил Орленко. То есть подполковник прекрасно знал, где именно поселился Гуров, и хотел удостовериться, насколько хорошо работает поставленный «жучок».

— Спасибо вам за беседу, Михаил, — протянул Еремину руку Гуров. — Вы возвращайтесь к себе на службу и спокойно работайте. Дайте мне ваш номер телефона, я вам сам позвоню, если будет нужно. Не стоит, чтобы в ОБЭПе знали, что мы с вами встречались.

Еремин продиктовал свой номер, и Лев забил его в мобильник. После этого вышел из машины, решив пройтись, чтобы обдумать услышанное и разработать план дальнейших действий.

Гуров не спеша шел по Приморскому, переваривая информацию и размышляя. Больше всего его интересовали документы, пропавшие у Мажарова. Что удалось раскопать майору, раз он так нервничал? Выяснил причастность подполковника Орленко к хищениям? Но чьим?

По словам Орленко, Мажаров в последнее время плотно занимался Рожковым. Рожкова звали Анатолий… И какому-то Анатолию, по словам Еремина, майор звонил за день до своей смерти.

На следующий день Мажаров взял отгул и собирался на рыбалку. Он был заядлым рыбаком и имел свой катер, который ставил на одной из лодочных станций. Катер — рыбалка — лодочная станция — человек по имени Анатолий…

Гуров пытался увязать полученные сведения в цепочку. С Рожковым у него не очень складывалось. Если Мажаров проводил проверку этого человека, в чем он мог на него рассчитывать? Он, конечно, мог с ним договориться о встрече, но не в том контексте, что услышал Еремин.

И почему он придумал рыбалку? Или не придумал?

Рожков сейчас непонятно где, и поговорить с ним не получится. Кстати, исчез он сразу же после убийства Мажарова… Да, непонятно. С ним или не с ним встречался Мажаров в пятницу?

Гуров поднял в памяти выдержки из документов по убийству Мажарова. В субботу вечером, когда тот был застрелен, на нем были спортивные брюки и ветровка. Вполне подходящая экипировка для рыбалки.

Размышляя, Лев не заметил, как спустился к морю. Видимо, подсознательно он сам стремился туда. Несмотря на то что было солнечно и тепло, пляж оказался почти пустым. Только кое-где загорали на лежаках отдыхающие, и редкие желающие окунались в море. Температура воды достигала двадцати градусов, по местным меркам, это было холодно. Но полковник не собирался ни купаться, ни разлеживаться в шезлонге. Он двинулся вдоль берега, ища лодочную станцию. Он был уверен, что довольно скоро обнаружит нужную, однако его ждало жестокое разочарование: лодочных станций, как выяснилось, на берегу Приморского было очень много, и практически все они функционировали.

Подумав, Гуров решил последовательно обойти стоянки, хотя бы некоторые из них, сколько успеет, и направился к первой же, что находилась ближе всего к нему. Она носила гордое название «Альбатрос».

Аккуратные ряды лодок самых разных размеров, цветов и уровней размещались на трехъярусной эстакаде. Их было так много, что у полковника зарябило в глазах. Прокатом заведовал шустрый мужчина лет тридцати. Он окинул Гурова с головы до ног, каким-то чутьем — видимо, опытным глазом — сразу определил в нем «чайника» от рыбной ловли и предложил порыбачить с берега на удочку либо вступить в компанию других желающих и отправиться с ними на яхте.

Плыть на яхте в составе подвыпившей компании, стоявшей рядом и бурно обсуждавшей предстоящую рыбалку, Льву совсем не хотелось. Рыбачить с берега тоже. Ему нужна была информация, а таким образом ее не получишь. К тому же пока не было никакой уверенности, что это именно та станция, что ему нужна, а тратить время впустую было непозволительно.

Гуров не очень уверенным голосом обратился к лодочнику:

— У меня приятель здесь рыбачил, Руслан… У него еще такой красно-белый катер. Он говорил, что на катере лучше.

— Пожалуйста! — весело сказал мужчина. — Выбирайте любой! Хоть красный, хоть синий. Вон у меня их сколько, — и показал рукой на эстакаду.

Сделав вид, что колеблется, Гуров пробормотал, что подумает и выберет. Лодочник равнодушно пожал плечами и поспешил к собиравшимся арендовать яхту мужчинам. Те, кажется, определились с яхтой и теперь принялись спорить с лодочником о цене. Тот вступил с ними в коммерческий диалог, совершенно потеряв к Гурову интерес. Чуть постояв, полковник отправился дальше.

Следующая станция была поменьше первой, и лодок здесь было не так много, а яхты отсутствовали вообще. Она была вотчиной одного старичка, загорелого настолько, что совершенно седые волосы его казались просто платиновыми. На старике были надеты видавшая виды вылинявшая тельняшка и брюки из непромокаемой ткани. Он сидел на перевернутой деревянной весельной лодке и курил сигарету без фильтра. Гуров подошел и подсел рядом, попытавшись завести с ним непринужденную беседу. Он похвалил погоду, Черноморское побережье в целом и город Приморское в частности, и саму лодочную станцию, что, видимо, звучало совсем уже подхалимски, потому что старик при этом усмехнулся, продолжая пускать длинные неторопливые струйки дыма.

— А что, отец, рыбалка-то хороша? — оптимистично спросил Гуров.

— Кому как, — коротко ответил старик.

— А на чем лучше рыбачить? Можно посоветоваться?

— Сегодня не с берега я вообще рыбачить не советовал бы.

— Это почему? — полюбопытствовал Гуров.

— Шторм будет, — спокойно проговорил старик, выщелкивая окурок пальцем далеко в море.

Гуров недоверчиво покосился на него, потом перевел взгляд на море. Оно было ровным и гладким, ветерок лишь слегка обдувал лицо, не создавая на водной глади никакой ряби. Абсолютно ничто в его облике не предвещало не то что шторма, а даже просто ухудшения погодной обстановки.

— Зря смотришь, — усмехнулся старик. — Не увидишь ты ничего. А я на Черном море вырос, поэтому любую погоду заранее чую. Помяни мое слово — двух часов не пройдет, как заштормит. Вот после приходи, тогда и половишь. После бури рыба сама на крючок бросается.

— С голоду, что ли? — засмеялся Гуров.

— С голоду. Буря со дна червяков, личинки поднимает, вот рыба к ним вверх и тянется. — Старик умолк и, прищурившись, посмотрел на Гурова. — А ты какую рыбу ловить собираешься?

— Да… Вот, к примеру, ставриду, — назвал полковник первое, что ему припомнилось. — Я ее, знаете ли, только в виде консервов видел. Хотелось бы посмотреть вживую. Так что? Хорошо здесь с рыбой?

— Говорю же — кому как. Ты вот, к примеру, ничего не поймаешь.

— Это почему же?