А я не могла выколупать свои эмоции откуда-то из бездны, куда они сорвались. В момент поцелуя Граила или, может, когда Эроан атаковал феникса, но меня это уже не тронуло.

– Я устала. Пойду спать.

– Стася, нет! – Эроан снова развернул меня, попытавшуюся было уйти. Дернул на себя, прижал к своему телу, заставляя посмотреть на него. – Не уходи сейчас. Если ты сейчас уйдешь, я чувствую… что-то изменится. Навсегда.

Я приложила ладонь к его груди. Ощутила, как нервно бьется сердце. Эроан на самом деле переживает.

– Стася… – он накрыл мою руку своей.

Какое-то время так постояли. Но потом я попыталась отстраниться.

– Завтра обо всем поговорим.

– Я не позволю, – тихо обронил Эроан.

Может быть, он понял, что разговаривать со мной в таком состоянии бесполезно. Может, поэтому перешел к действиям.

Эроан впился в мои губы жадным поцелуем. Прикусил, скользнул языком, заставляя приоткрыться. Его руки сжали мою талию, прижимая ближе, а затем устремились вверх, чтобы подцепить с плеч резинки и стянуть платье с груди. Поцелуи тут же спустились к шее, а затем и ниже. Эроан целовал яростно, агрессивно.

– Эроан, прекрати! Я не хочу! – я начала вырываться. Все внутри меня воспротивилось.

– Я не позволю тебе уйти. Не позволю все разрушить, – повторял Эроан, продолжая целовать меня, прикусывать кожу, как будто оставляя свои метки после феникса. Его пальцы разорвали ткань, срывая с меня несчастное платье. Бюстье на мне сегодня не было, так что грудь оказалась обнажена. И это стало последней каплей. Хватит!

Я выпустила крылья, мощным ударом отбрасывая от себя Эроана.

– Ты сам все разрушил! – выпалила я. – И не смей теперь прикасаться. Я не хочу тебя.

Еще в полете Эроан воспользовался тьмой, чтобы смягчить приземление и не врезаться в стену. Выпрямился. Наши глаза встретились. Я поняла, что Эроан прекрасно себя контролирует – это не было безумием, не было порывом – он намеренно выводил меня на эмоции.

– Хорошо, Стася. Ты разозлилась. Это прекрасно. Теперь мы сможем поговорить.

Меня затрясло.

Значит, выводил на эмоции. Чтобы поговорить. Прямо сейчас.

Не знаю, что за эмоции мешали мне мыслить разумно – все в голове спуталось в какой-то безумный, противный комок.

– А я не хочу разговаривать, – ответила тихо и развернулась, чтобы броситься к двери.

Может быть, это было глупо. Может, совсем по-детски. Но плевать. Я просто хотела остаться одной!

Эроан бросился за мной, увернулся из-под крыла и каким-то чудом умудрился схватить за руку. Развернул к себе лицом, спиной с крыльями прижимая к закрытой двери.

– Эроан, отпусти меня! Отпусти немедленно! – я замотала головой, чтобы только не смотреть на него. Забилась в руках Эроана, окончательно утрачивая связь с реальностью и просто в отчаянии пытаясь вырваться.

– Нет!

– Отпусти…

С каждой секундой дрожь нарастала, а потом меня прорвало. Я разревелась и обмякла в его руках. Эроан привлек меня к себе, больше не вжимая в дверь и не удерживая, но мягко поддерживая. Он гладил меня по волосам, по плечам и шептал:

– Прости меня, Стася. Это я во всем виноват. Прости…

Я выплакивала все свое сегодняшнее напряжение, всю пережитую боль, все отвращение, которое испытала к Граилу, а потом и к Эроану за то, что сделала это для него. Выплакивала необходимость терпеть нежеланные прикосновения и чувство защищенности, которое Эроан у меня отобрал, уговаривая ввязаться в грязную игру. Выплакивала страх от осознания, что все может закончиться, что мы с Эроаном потеряем друг друга. И… ужас от его холодности, от готовности пойти на опасный шаг.

Я дала Эроану власть над собой, впустив его в сердце. Но к такому оказалась не готова.

Когда рыдания чуть стихли и перестали сотрясать мое тело, я все-таки оттолкнула Эроана и прямо посмотрела на него.

– Я сама согласилась пойти на этот эксперимент. Ты прав, ни Граил, ни Виора – никто не может разрушить наши отношения. Только мы сами. Я согласилась на твое предложение, чтобы понять для себя кое-что важное. Мне это не подходит, Эроан.

– Этого больше не повторится.

– Конечно, не повторится. Я думаю, стоит отменить свадьбу, пока подготовка не разорила казну.

– Я сделал это, потому что испугался, – неожиданно признался Эроан. – Испугался, что люблю тебя слишком сильно. Испугался, что теряю самого себя в этой любви, если уже даже сам поторопил свадьбу. Я постоянно думал о тебе. Думал о том, как не хочу, чтобы орден или какие-то иные обстоятельства помешали нам. И это напугало меня – слишком стало походить на одержимость. Ты не ревновала, ты была так мудра, спокойна и осознанна, что это пугало еще больше, потому что не оставляло мне ни единого шанса на ошибку. Ты даже не ревновала! Но потом… это знакомство с темными фениксами. Ты симпатизировала Граилу. Я видел твой интерес к этому фениксу. Когда Виора начала на меня вешаться, я решил, что если Граил тебя заинтересовал, для тебя будет нормальна такая игра. Я… да, Стася, я идиот, но я хотел исследовать границы наших отношений. Я совсем потерял голову. Слишком многое на меня навалилось. Сильные чувства, которых раньше не испытывал. Мне казалось, что я тону в них, а дальше – только бездна. И если я немедленно что-то не предприму, если не исследую наши отношения понятными мерками – я окончательно потеряюсь. Поэтому я поступил так отвратительно. Поэтому предложил. Я не собирался на тебя давить, не собирался настаивать! Я хотел отступить, но… как только я предложил – ты начала спорить. Сразу возразила мне. Это стало еще одним толчком – и я уже не смог остановиться.

Слишком много всего. Слишком.

Я попыталась ухватиться за последнюю ниточку.

– То есть ты разозлился из-за того, что я начала с тобой спорить?

– Ты даже выслушать меня не захотела! Сразу заговорила об угрозе для наших отношений, хотя перед этим вполне мило общалась с Граилом.

– Теперь я понимаю, к чему была твоя фраза, что будто бы я главная в наших отношениях. Ревность, предсвадебная лихорадка и мое якобы непризнание твоего авторитета…