litbaza книги онлайнРазная литератураМосковская старина: Воспоминания москвичей прошлого столетия - Юрий Николаевич Александров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 158
Перейти на страницу:
100 тысяч рублей.

Как бы ни было много в лавке покупателей, все приказчики не могли отсюда уйти. Здесь было постоянное дежурство, на обязанности дежурного лежало «зазывать» покупателей. Многим проходящим это зазывание не нравилось, они в ответ зазывателю говорили: «Какой барбос…» В остальных рядах зазывание практиковалось в меньших размерах.

Очень типичен был иконный ряд. Одну половину его занимали иконные лавки, а другую — бабы, торговавшие в маленьких шкафчиках ручными кружевами.

В иконных лавках иконы не продавались, а «выменивались». Это делалось таким образом. Покупатель, входя в лавку, говорил:

— Я бы желал выменять икону.

Продавец в ответ на это быстро снимал с своей головы картуз и клал его тут же на прилавок.

Покупатель следовал примеру продавца и стоял также с непокрытой головой.

Икона выбрана. Покупатель спрашивает:

— Сколько стоит выменять икону?

Купец назначал за нее баснословную цену.

Начинался торг. Для большей убедительности продавец говорил, что он назначил цену божескую, потому что за иконы торговаться грешно.

Покупатель с ним соглашался и покупал икону за «божескую цену». Иконы выменивали большей частью рогожские и замоскворецкие купцы. Более интеллигентные покупатели не соглашались с «божескими ценами», назначаемыми купцом. Просили его покрыть голову картузом и взять за иконы половину «божеской цены».

Продавец быстро шел на уступки и продавал икону за предлагаемую цену.

Купцы и приказчики, торговавшие иконами, были все поголовно ярыми алкоголиками.

Они в «Бубновской дыре» считались самыми почетными гостями и пользовались особым уважением.

Некоторым из них, десятки лет выпивавшим там ежедневно невероятное количество вина, делалась значительная скидка. Этой заслуженной привилегией купцы очень гордились.

Как известно, во всех магазинах и лавках имеются свои особые метки, которыми размечают товар. Для этого купец выбирает какое-нибудь слово, имеющее десять разных букв, например «Мельниковъ»; с помощью этих (1 2 3 4 5 6 7 8 9 0) букв он пишет единицы, десятки, сотни и тысячи.

Однажды я был очевидцем следующей интересной сценки.

В иконную лавку пришли два купца, старый и молодой, и с ними три женщины покупать для свадьбы три иконы. Они выбирали их довольно долго, затем спросили, сколько стоит выменять вот эти иконы. Продавец назначил за них 150 рублей. Купцы нашли эту цену слишком дорогой и начали объясняться между собой своей меткой следующим образом: молодой человек, очевидно жених, обращаясь к отцу, произнес: «Можно дать арцы, иже, покой». Старик на это ответил: «Нет, это дорого, довольно будет твердо, он», и, обращаясь к продавцу, сказал: «Хочешь взять 90 рублей, больше гроша не дадим, а то купим в другом месте». Продавец быстро пошел на уступки, и иконы были проданы купцам за «твердо, он»…

В центре Гостиного двора был ряд так называемых «менял», из них большинство были японцы. Они разменивали деньги, продавали и покупали серии и купоны.

Менялы помещались в лавочках шириной в полтора аршина; перед каждым из них на прилавке стояли стопки мелкой серебряной монеты. Один из менял, некто Савинов, отличался большой эксцентричностью. Человек очень богатый, всегда трезвый и скупой, он часто устраивал довольно странные и нелепые загулы. Так, например, в течение зимы он раз 8―10 нанимал роскошную тройку и катался на ней один с утра до вечера взад и вперед по Красной площади.

Летом Савинов гулял по-другому: он наряжался в белый костюм, голову покрывал белым колпаком, в виде скуфьи, а на указательный палец правой руки надевал золотой перстень с громадным бриллиантом.

В таком шутовском виде он сидел целые дни на скамейке на Тверском бульваре, причем указательный палец с бриллиантом все время выставлял напоказ. Савинов был толстый 55-летний, довольно бодрый старик.

Проходившая публика с большим удивлением смотрела на это чудовище и добродушно посмеивалась.

В старые годы на Красной площади разменом мелкой монеты занимались нищие; они брали за размен с каждого рубля по три копейки. Вот откуда берут свое начало так называемые менялы и меняльные лавки; последние теперь называются банкирскими конторами, а менялы — банкирами.

*

Многие небогатые купцы не имели ни приказчика, ни мальчика, но в трактир ходили аккуратно каждый день по два раза и сидели там довольно долго. Уходя в трактир, купец не запирал лавку и даже не затворял ее, а просто ставил поперек дверей метлу и уходил спокойно. Если в его отсутствие приходил покупатель, то, увидев в дверях купца метлу, он безропотно уходил обратно, оставляя покупку до другого раза.

Зимой в сильные морозы хозяева весь день сидели в трактире, а мерзнуть в лавках великодушно предоставляли приказчикам и мальчикам.

Особенно страдали от холода последние, так как их одевали очень плохо.

Морозы иногда доходили до 30 градусов и более; птицы на лету замерзали и падали. В такие жестокие морозы, бывало, совсем окоченеешь, застынет все и снаружи и внутри.

Когда на морозе выпьешь горячего чаю, то он производил в желудке действие расплавленного свинца, а на другой день появлялась под подбородком большая опухоль и больно было глотать.

Такая болезнь называлась «чушкой».

В большие морозы для согревания торговцев по всем рядам протягивали толстые канаты; их тянуло с криком множество людей, и этим согревались. Затем в сильные морозы мы еще играли «в ледки» — большой кусок льда гоняли ногами по рядам.

Ночью в сильные морозы на Театральной площади и на перекрестках центральных улиц жгли большие костры для согревания бедных людей. Возвращаясь из ежедневных «походов» домой, часто с отмороженными ногами и руками, так как нам теплых сапог и варежек не давали, я часто отогревался у костра на Театральной площади в компаний кучеров и извозчиков, ожидавших театрального разъезда…

В Гостином дворе строго было запрещено курить табак и зажигать огонь, поэтому в темные осенние дни лавки запирались в три часа дня.

Жизнь в рядах была семейно-патриархальная. Как только отпирали лавки, соседи собирались в ряду кучками и сообщали разные новости, а то так просто рассказывали друг другу, как кто вчера провел время.

Такие соседские беседы назывались «ческой» — продолжать ее шли компанией в трактир, где за чаем сидели два-три часа. Затем уходили в свои лавки. Побыв в них недолго, собирались в ряду кучками и опять уходили в трактир.

Таким образом купцы проводили время незаметно и весело.

С раннего утра и до позднего вечера по рядам бродило много публики, покупателей, поставщиков, мастеровых, артельщиков, извозчиков, нищих и других.

В лавках повсюду была видна кипучая деятельность: продавали, покупали и отправляли разные товары.

В общем во всей разнообразной и шумной толпе было много жизни и движения.

Среди публики

1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 158
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?