по рядам ходили многочисленные разносчики, носившие на головах в длинных лотках, покрытых теплыми одеялами, жареную телятину, ветчину, сосиски, пироги, сайки и пр., при этом все разносчики на разные голоса громко выкрикивали названия своих товаров.

Каждый разносчик имел свою кличку. Из них некоторые назывались «Козлом», «Петухом», «Барином», «Улиткой» и т. п. Затем еще были интересные типы рядских поваров. Они носили в одной руке большой глиняный горшок со щами, завернутый в теплое одеяло, в другой руке корзину с мисками, деревянными ложками и черным хлебом.

Миска горячих вкусных щей с мясом стоила десять копеек.

После еды миски с остатками щей и хлеба торговцы ставили на пол в рядах, около своих лавок, где их доедали бегавшие по рядам бродячие собаки.

Потом приходил повар, собирал миски, тут же вытирал их грязным и сальным полотенцем и снова наливал в них желающим горячих щей.

По всем рядам ходило множество нищих и юродивых, среди них было много прогоревших купцов, спившихся и выгнанных приказчиков, чиновников и других.

Их степенства Тит Титычи часто заставляли бывших людей петь и плясать около своих лавок. Такую сцену прекрасно изобразил Прянишников* на своей картине, находящейся в Третьяковской галерее.

По рядам также ходили бродячие музыканты и увеселяли купцов немудрой музыкой.

В Новый год приходило много военных музыкантов, которые после музыки поздравляли купцов с Новым годом.

Приказчики и мальчики забавлялись прикалыванием на спину нищим и юродивым юмористических фигур, вырезанных из бумаги, и к ним разных надписей, с которыми и без того обиженные судьбой ходили по рядам, повсюду возбуждая смех своим видом.

Затем подбрасывали на бойких местах коробки с живыми мышами, тщательно завернутые в бумагу; проходящие охотно подбирали такие находки и быстро скрывались с ними.

В большом ходу была еще следующая забава: на полу посредине ряда клали мелкую серебряную монету, к ней приклеивали тонкую черную нитку, которую протягивали по полу в лавку; конец нитки находился в руках служащего. Прохожий, увидев лежавшую на полу серебряную монету, быстро нагибался, чтобы поднять ее; в этот момент из лавки дергали нитку, и монета улетала из-под носа удивленного прохожего… Эта проделка сопровождалась всегда гомерическим хохотом купцов.

Зимой в сильные морозы такая забава проделывалась несколько иначе. Монету не привязывали, а примораживали к полу. Нашедший сначала отдирал монету ногтем, но это ему не удавалось; тогда он начинал энергично откалывать ее каблуком.

Купцы смеялись и говорили нашедшему:

— А ты попробуй копытцем…

Нашедший ругал купцов и удалялся. Монета оставалась на месте.

В Гостином дворе была распространена игра в шашки; для этого купцы садились в ряду около своих лавок на табуреты или ящики и играли по целым дням. Среди игроков были настоящие виртуозы, игру коих собиралось смотреть много любопытных, иногда державших за игроков крупные пари.

На фоминой неделе в Гостином дворе устраивалась «дешевка», для которой специально заготовлялся разный брак и никуда не годные вещи. Для этого с наружной стороны, около лавок, ставились временные прилавки, на них лежали большими кучами разные товары, и в них покупательницы копались, как куры.

Продажа «на дешевке» обставлялась особыми правилами. Так, например, купленный «на дешевке» товар не меняли, за его качество не отвечали и ни под каким предлогом денег обратно не выдавали.

В башмачных лавках было еще добавочное правило — «на дешевке» обувь примерять не позволялось; башмаки, крепко связанные парами, большей частью были разные, то есть один больше, другой меньше, или уж очень одинаковые — два башмака, и оба на одну ногу.

Такие башмаки покупательницы приносили обратно и просили переменить, но им категорически в этом отказывали, мотивируя тем, что «на дешевке» ни за что не отвечают.

По этому поводу между покупателями и продавцами часто происходили довольно неприятные инциденты.

На ночь все многочисленные входы в Гостиный двор закрывались ветхими, худыми дверями, сколоченными из тонких досок и лубков. Внутри Гостиный двор охранялся рядскими сторожами и множеством злых собак, причем каждый ряд во всю его ширину завешивался рваными брезентами и рогожами.

Ночные кражи в рядах были довольно редким и исключительным явлением.

Несмотря на то, что в Гостином дворе безусловно было запрещено курить табак и зажигать огонь, там иногда случались пожары, по обыкновению «от неизвестной причины».

Так как в ряды не могли проехать конные пожарные, то для тушения рядских пожаров имелась в Городской части особая пешая пожарная команда, прибегавшая на пожар всегда с большим опозданием, причем каждую бочку с водой везли трое пожарных.

Эта черепашья команда при тушении пожаров приносила пользы очень мало; обыкновенно ее же посылали на дежурство во время спектаклей в Большой и Малый театры.

Ежегодно в субботу на шестой неделе великого поста на Красной площади бывает вербный базар и гулянье. Для этого вдоль кремлевской стены, против Гостиного двора, устраиваются в несколько рядов полотняные палатки и лари, в которых продают детские игрушки, искусственные цветы, бракованную посуду, лубочные картины, старые книги, большей частью с вырванными листами (букинисты продают их на выбор по 10―20 копеек) и много других вещей в таком же роде.

Тут же примащиваются иностранцы, греки, продающие рахат-лукум, золотых рыбок и черепах; рядом с ними французы пекут вафли, которыми охотно лакомится простонародье.

Высоко в воздухе над головами многотысячной толпы летают большие связки цветных воздушных шаров, при помощи которых московские жулики очищают карманы у почтеннейшей публики. Для этого они устраивают следующий маневр: покупают у разносчика 5―6 больших воздушных шаров, связанных вместе, и пускают их на свободу. Шары быстро поднимаются вверх. Публика, наблюдая за их полетом, поднимает головы кверху, при этом, по обыкновению, многие широко разевают рот… Этим моментом ловко пользуются воры, вытаскивая из карманов зевак кошельки, часы и все, что попадется.

Состав вербных продавцов главным образом состоит из сухаревцев и рыночных торговцев. Среди густой толпы гуляющей публики снует множество разносчиков и мальчиков, предлагающих каждому купить: американского жителя, похожего на черта, закупоренного в стеклянную банку с водой, тещин язык, развертывающийся в длину на 10 вершков, различные фигурки обезьян, бабочек, пауков и пр. На каждом шагу над ушами раздается оглушительный свист и писк, производимый детьми при помощи разных свистков и дудок. В празднично настроенной толпе со всех сторон раздаются громкий смех и разные шутки; на последние особенно изобретательны многочисленные разносчики, продающие различные «колбаски для пасхи» и прочий хлам.

Многолюдное торжище, освещенное яркими лучами весеннего солнца, представляет собой оживленную и красивую картину старой Москвы. Вербный базар интересен тем, что он нисколько не меняется; как было полвека назад, в