— За что?! — изумился Хантингтон.

И понял, когда Юрген бросил в его сторону извивающиеся колючки. Терновая ветвь, впившись сотнями игл в выставленную в защитном жесте руку, магической татуировкой-браслетом опутала запястье.

— Ну ты и мерзавец, — пораженно прошептал бывший нью-йоркский детектив, разглядывая необычное украшение.

— Простите, Ваше Высочество, но вы лучшая кандидатура на трон, — поклонившись, объяснил Бранд. — Не вассалу же принца отдавать власть? — Кристиан, поджав губы, отвернулся. — И не Булатову — его сестра мне бы этого никогда не простила.

Хантингтон оскалился:

— А я, думаешь, прощу?! Юрген, я отказывался от наместничества, а ты сделал меня принцем Нижнего Амстердама! Заложником этого проклятого места!

— Это ненадолго. Уверен, Аня согласится передать Ключ тебе.

Имя девушки волшебным образом вернуло обидчивому Кристиану интерес к происходящему. И он тихо осведомился у оборотня:

— Сцену отчаяния вы разыграли, чтобы выманить Филиппа? Но откуда узнали, что девушки в башне нет?

Вертигр пожал плечами:

— Мне сказал Бранд, когда начали поднимать черные плиты. И попросил изобразить горе в определенный момент.

— Точно. Вы перебросились парой фраз на русском, кажется?

— Ага. — Роман солнечно улыбнулся и пробормотал себе под нос: — Кое-кого ждет сюрприз.

Лежащее на траве обугленное тело издало стон.

— Филипп жив?! — возмутился Кристиан.

— Конечно. Смерть — слишком легкое наказание для того, кто творил бесчинства веками. Слышал, что в замке было две специальных темницы?

— Да, мистер Бранд, вторая находится в правой башне. Ее Филипп приготовил для брата.

— Что ж, заселим экс-принца в новые покои — и домой, слушать занимательную историю спасения одной своенравной огненной магички.

Нижний Амстердам, 9 мая

(За пятнадцать минут до взрыва башни)

— Отдай Ключ Кристиану, — напористо повторила Эйми и предупредила: — У Филиппа депрессия, он зверствует больше обычного. Ты ведь хочешь выбраться отсюда?

— Хочу, — кивнула Аня. — Только если отдам артефакт Кристиану, точно не спасусь. Думаешь, я не разбираюсь в вампирской иерархии? По силе Кристиан не слабее принца, однако он его вассал. И это означает, что данная им клятва верности все еще сильна.

Улыбка превосходства на бледном лице узницы заставила хмурую посредницу поджать губы.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь.

— Куда ж мне, убогой?

— Кристиан вот-вот докажет свое право на свободу. Но он также хочет свергнуть Филиппа. И когда это случится, воины поддержат нового правителя. Даже огры будут рады смене власти — принц притеснял их с самого первого года захвата сидха.

— Я лучше ограм отдам Ключ, они кажутся надежными парнями.

— Ты их плохо знаешь.

— Я хорошо знаю вампиров.

Эйми тревожно оглянулась через плечо.

— Послушай меня, девочка. У тебя один шанс уйти живой — отдать мне Ключ. Сейчас! Ну же! Решайся! Огры не вытащат тебя из темницы.

— Где гарантии, что вытащите вы?

— Кристиан откроет дверь сразу, как ты согласишься на сделку. Отдай артефакт — и иди на все четыре стороны.

— Да, удобно. А за углом меня наверняка поджидают, если не сам принц, то его стражник. Одной мне не пробраться до охраняемого портала.

Блондинка, наклонив голову, некоторое время молчала. Затем твердо пообещала:

— Кристиан будет сопровождать тебя лично.

— Ты вообще уполномочена говорить от его имени? — усомнилась Данилевская. — Может, ты выполняешь поручение Филиппа, прикрываясь именем его помощника?

Девица гневно стукнула кулаком по закрытой двери:

— Ты хотя бы представляешь, каково оказаться во власти сумасшедшего кровососа?! Я принадлежала Филиппу много лет, пока не надоела. Я ненавижу его и проклинаю каждую минуту! Я готова умереть, лишь бы и он не поганил своим дыханием воздух этого мира!

— Сколько патетики! — Аня покачала головой. — Несколько месяцев в руках Аристарха нельзя сравнивать с годами, но поверь, я догадываюсь, что тебе пришлось пережить.

— И представить себе не можешь, — прошептала Эйми горько.

И магичка поверила той боли, что прозвучала в коротенькой фразе. Но пойти на сделку не имела права. На кону стояла не только ее жизнь.

— Кроме моего спасения есть еще два условия.

— Может, не стоит наглеть, а?

— Может, мне все-таки удастся договориться с Филиппом?

Несколько секунд блондинка пытливо рассматривала магичку. Затем, резко приблизив лицо к прутьям окна, процедила:

— Ты слишком смела для той, что находится в плену. Думаешь, раз условие передачи артефакта — добрая воля, ты что-то решаешь? Вампиры умеют уговаривать — ты сама будешь умолять, чтобы Ключ забрали.

Данилевская пожала плечами и преспокойно уселась на кровать. Спорить с подружкой Кристиана она не собиралась. В чем-то та права, но Аня еще толком и не искала других путей спасения. Сейчас хотелось одного — отдыха. Пара часов целебного сна — и она вновь способна действовать.

— Эй! — Девица недовольно окликнула начавшую дремать ведьму. — Что за условия?

Аня скрыла улыбку. Беседа напоминала рыбалку, на которую она когда-то ходила с отчимом и братьями. Прикормить, нацепить привлекательную наживку на крючок, набраться терпения — и улов твой!

— Во-первых, я хочу, чтобы престали привлекать людей для вырубки терна, чтобы отпустили всех невольных «попаданцев» из моего мира. Во-вторых, прекратили цепляться к ограм и не смели прогонять их с дарованных им земель.

— А ты наглая, — хмыкнула Эйми.

И перестала быть Эйми.

Внешность девушки подернулось рябью, словно гладь обычно спокойного озера. И вот перед Аней оказалась сидхе — с разноцветными волосами и тонкогубой улыбкой, обнажающей игольчатые зубы. Прекрасная и давно умершая, но не пожелавшая уходить.

— Меня зовут Энвфис, и я последняя из рода короля Красного Терна.

— Ваше Высочество! — Магичка присела перед духом в неловком реверансе.

Эта представительница Бин Сидхе отличалась от заносчивых девчонок, с которыми довелось столкнуться в баре крови Аристарха. И не только нестабильностью формы. В ее глазах отсутствовало пренебрежение и отвращение, с которыми сидхе взирали на всех инородцев.

— Вы приятно удивили непоколебимостью принципов. И я благодарю богиню-мать Дану, что артефактом теперь владеет мужественная девушка, а не обманщик Алистар.

Остроухая красавица печально улыбнулся.