льда на полу и тотчас неуклюже заскользили и упали, причем маг даже сбился с завершающей части заклинания. Изумруд оказалась к нему ближе всех — старательно прошептала заклинание и, взяв в руку появившийся увесистый каменный стержень, приложила по голове пытавшегося встать кудесника, затем била снова и снова, пока на лед не брызнула кровь и куски черепа, а белоснежная сорочка не окрасилась алым.

Маша понимала, насколько опасен здоровяк, и нельзя было упускать выигранные секунды. Под потолком возник увесистый куб и рухнул бы на голову, если бы бугай не отбил лед кулаком, пусть даже ценой суставов.

Еще двое одновременно с первой парочкой выскочили позади, один успел использовать облако Тьмы для полного сокрытия происходящего в узком коридоре, а второй создал водяной гейзер и выудил два зачарованных клинка, искрящих электричеством.

Две эльфийки упали на пол, подергиваясь от воздействия тока на мышцы, но Ириниэль щелкнула плеткой и рванула электрика на себя, выставив перед собой прихваченную шпагу. Шумно выдохнув, кудесник попытался достать эльфийку, однако Ириниэль уже отпустила свое оружие и создала теневые клинки, которыми отсекла запястья, и те шлепнулись на пол.

Не пострадавший толком бугай махал кулачищами, не рискуя подниматься со льда в созданной темноте. Маша же благодаря Пете знала, что необязательно создавать заклинания возле себя или на расстоянии. После водного гейзера все вокруг до сих пор было мокрым, и девушка быстро создала на лице бугая ледяную глазурь, а стоило ему попытаться содрать корку льда, как все новые и новые слои нарастали сверху, и в итоге Маша заключила голову вместе с руками в ледяной капкан, после чего смогла подобраться ближе, не рискуя попасть под удар, и легким касанием ладоней закончила начатое, проморозив мозг.

Оставшиеся эльфы после падения двоих сородичей от шока набросились на любителя темноты и схватили его. Возникающие из ниоткуда лезвия резали кричащих эльфов снова и снова, однако Золотце уже закончила заклинание и подскочила к зажатому магистру Тьмы и Металла, перехватив контроль над его же лезвиями. Оба вошли в глаза и удлинились, за счет чего пробили кость и добрались до мозга.

— Много раненых, — отчиталась Золотце, пытаясь вместе с остальным наложить Природу, но эффекта едва хватало, чтобы хоть немного остановить кровотечение. — Две в шоке и не смогут идти.

Тьма уже рассеялась, поэтому результаты были видны и так. Присутствие Титана и опасность попасть в окружение заставляли двигаться дальше без пауз, но это же привело к засаде. Ситуация плачевная.

— Оставьте их в подсобке, — коротко сказала Ириниэль. — Это не конец, о нападении наверняка известно, но если останемся с ними или возьмем с собой, то сгинем все вместе.

Маша была согласна, но не решилась сказать такое при виде страдальческого выражения на лице лидера эльфиек. Золотце стиснула зубы и кивнула, когда покрытая чужой кровью Изумруд положила ей руку на плечо.

— Прячьтесь.

— Вы слышали госпожу! — рявкнула Изумруд.

Среди тряпок, садового инвентаря и прочего хлама скрыться довольно легко, но маловероятно, что кудесники надеялись только на свое зрение. Проводив взглядом оставшихся, Золотце сама закрыла двери за пострадавшими и поспешила за Ириниэль и Машей. Готовых сражаться и почти невредимых эльфов осталось всего четверо.

Купальни представляли собой большой зал, вымощенный плиткой и орнаментом. Множество раковин, душевые, большая общая купальня и множество поменьше — целый комплекс только для прислуги. Далеко не все семьи так заботились о прислуге, но Пушкины показывали свою благодарность именно таким образом, поэтому даже находящиеся в статусе рабов эльфы никогда не задумывались о том, чтобы жаловаться на свою жизнь.

Ириниэль даже тихо присвистнула при виде такого великолепия, но вместе с тем внимательно осматривалась. Маша взволнованно прислушивалась, а Изумруд молча показала в направлении неприметной двери, ведущей в подвал.

— Быстро.

Где-то раздался грохот, весьма близко. Объяснять, что это значит, не требовалось — вновь издав боевой клич, эльфы и эльфийки бросились к двери, пока Маша прикрывала вход ледяным барьером.

Плитка взорвалась осколками, когда под сводчатый потолок ввалился Титан. Угодив одной ногой в пустую купальню, механизм потерял равновесие и качнулся, поливая из орудия со сбившимся прицеливанием область под потолком.

— Не в мою смену, каналья! — рычал Матвей, металлическими когтями с ужасным скрежетом впиваясь в поверхность кокпита. Будто консервным ножом, он криво и косо, но уверенно вскрывал толстенный металл, наплевав на мерцание защитного зачарования, и вскоре ударил разрядник — по телу кота пронеслись искры, шерсть вздыбилась, но громко мяукая и шипя, Матвей все равно не спрыгивал с покачивающейся машины.

Через пробитую стену хлынули атакующие. Три десятка разномастных бойцов, от кудесников до богатырей и вооруженных огнестрелом слуг.

— Беги, котик! — крикнула Маша, пока Ириниэль чуть ли не пинками загоняла эльфиек в дверь.

— Матвей еще ни от кого не убегал! Мяаа! — по броне отрикошетили пули, кто-то ударил огненным шаром, и шерстка кота загорелась, отчего он соскользнул с Титиана и укатился в одну из купален.

— Сейчас, — дрожащим голосом сказала Маша.

В воздухе возникли снежинки, волосы вторженцев всколыхнулись от внезапных порывов ветра. Слегка влажные стены с тихим скрипом и хрустом начали покрываться изморозью, к снежинкам добавлялись все новые и новые, а ветер становился все мощнее. Титан с пробитым кокпитом пытался навести орудия, однако острые куски льда снова и снова прошивали созданную в защите брешь.

Ветер ускорился, сбивая нескольких слишком худых вторженцев с ног. Снежинки превратились в бритвенно-острые лезвия льда, градины и сосульки. К нежно-белому оттенку внезапно возникшей стихии стали примешиваться розовые и алые, а к свисту ветра и звону льда — крики боли и страха от осознания, что купальня оказалась морозной ловушкой. Лед сдирал кожу, ветер срывал оружие, град бил по голове и оставлял без сознания, однако некоторым везло меньше, и спустя всего пару десятков секунд пол был усеян телами тех, кто не успел укрыться хотя бы в купальне.

Кокпит оказался проморожен изнутри — Титан слегка подрагивал от замершей на рукоятях управления окоченевшей руки, однако больше не шевелился. Кто-то успел скрыться обратно в проломе, однако большая часть вторженцев попала под «Буран». Облаченные в черные одежды тела оказались покрыты промороженной кровью, своей или соратников, кто-то смог выдержать и теперь надсадно кричал в надежде на помощь.

Дверь в подвал была прикрыта и завалена ледяным кубом.

* * *

Сидя в автомобиле, я не находил себе места, хоть и постоянно успокаивался благодаря техникам ноотики. В иной ситуации можно было впечатлиться чуду инженерной мысли, все-таки не каждый день доводилось летать на автомобиле, или же подумать о том, как теперь быть с Синеглазкой, когда она увидела мои возможности. Однако все это казалось слишком мелким и не стоящим сейчас внимания.

Переживал я за девчонок, оставшихся дома. И за тех, что со мной. Лиза вроде бы в порядке, все-таки живучести у нее хоть отбавляй, однако я не знал всех деталей сражения со Стефанией. Вполне возможно, что девушку пора отпаивать кровью после всех трат, но сейчас неподходящее время.

Настя молчала. Ей пришлось несладко, особенно тяжело после того, как она, по сути, впервые вышла на люди, все-таки на концертах ее общение с другими оставалось ограничено. Конечно, у меня был и чисто практический интерес в отношении ее персоны, но она мне все-таки понравилась и как девушка. Боюсь, что после атаки террористов и нападения на Пушкиных будет сложно уговорить ее выйти из Чертогов… Но это еще терпимо, главное, чтобы Машка и Ириниэль не пострадали. Да и вообще все не пострадали — Пушкины встретили меня добром, и теперь всё вылилось в беду для целого Рода.

Как минимум Владимир и Георгий остались в клубе — проблем еще полно, гости все еще могут быть в опасности, и приходилось выбирать между своими желаниями и долгом. Хотя, полагаю, Владимир был рад хотя бы тому, что жена невредима. А выжившему эльфу не позавидуешь.

На подлете к территории Пушкиных удалось увидеть фургоны и парящие платформы Рода, движущиеся на подмогу. Бронетехника была представлена колесным транспортом — как и с обычными грузовиками, магдвижители не выдерживали такой вес. Куда удивительнее, что массивные платформы, несущие на себе роботоподобные костюмы, все-таки могли парить в воздухе и двигались весьма шустро.

Раз Пушкины прихватили даже Титанов, то дела могут быть совсем плохи.