Когда я подкатил к лагерю, то обнаружил, что охрана выстроила всех командиров, тех самых старших, генералов тут хватало, и навели на них шесть станковых пулеметов, у которых стояли пулеметчики. Командиров тут было всего семь десятков, этого вполне хватило. А когда мой ИС-7, свалив ворота, в поднятой пыли вкатился во двор, замерев и поводя стволом, генералы и редкие полковники жадно изучали мой танк, то ко мне направился офицер в звании майора, лениво махая чистым носовым платком. Кстати, за мной вкатился Т-54, который тоже был встречен очень положительно пленными и со страхом охраной.

Пока я ставку Гитлера уничтожал, то прямо в башне ИСа, пусть места мало, разделся, продав окровавленную одежду и обувь, дырка в сапоге была от пули, купил полотенце, мочил его водой из фляжки и вытирался, убрав стягивающую кожу кровь. Сколько раз ранен я был, уже стал как-то привыкать, хотя к такому привыкнуть невозможно. Однако зная, что перед пленными я должен выглядеть идеально, занялся своим внешним видно. Все сменил, форму, комбез и шлемофон, все новенькое и чистое, в сапогах отражение мое видно, и продолжил воевать, правда, вентилятор в машине не справлялся с пороховой гарью, немного я закоптился, но это нормально. Для танкиста даже вполне себе. Открыв крышку люка, спрыгнул на землю и, поправив ремень, подошел к майору, внимательно его изучая. Оружие у меня было в кобуре, пистолет Кольта, автомат не брал. Танки стихли, двигатели замолчали. Зенитный пулемет на ИСе был направлен на пулеметчиков. Спаренный с пушкой, впрочем, тоже. А вот Т-54 держал другую сторону. Дальше у казармы была засада, еще один пулемет, пушка направлена туда, а зенитный пулемет, КПВТ, держал взвод охраны. На улице за воротами стоял мой «китаец», страховал нас с тыла, а вот арты и два танка метрах в трехстах на большом перекрестке, где арты продолжали прицельно бить по разным интересным целям. Немцев из города бежало порядочно, вот их и добивали. Кстати, пленные из двух других лагерей, что при разрывах снарядов в казармах охраны попрятались в бараках (там были пострадавшие от обломков кирпичей), сейчас выбрались и ломали ворота, отметив, что охраны нет и вышки пусты.

– Предлагаю вам сдаться. В ином случае мои солдаты уничтожат ваших генералов, – на отличном русском языке сказал майор. Тишина была такая, что его слышали все.

Наглость этого майора меня изумила, но я сдержался, даже лицо не дрогнуло, лишь приподнялась правая бровь. У меня это красиво выходит. Однако сам не понял, это в веселом изумлении она поднялась или в удивлении от наглости немца? Однако я ответил так, как посчитал нужным:

– Огонь!

Сразу же грохнула пушка Т-54, и снаряд вынес окно вместе с пулеметом за ним, а крупнокалиберные пулеметы ИСа просто снесли всех пулеметчиков, что приготовились расстреливать пленных, изувечив всех, никто даже выстрелить не успел. Прошло меньше минуты, и кроме майора в живых никого не осталось, моя карта это подтверждала. Правда и майор не сказать, чтобы был в порядке. Мой прямой хук в челюсть отправил его к ногам пленных, а я, подходя к ним, сообщил:

– Я очень не люблю тех, кто прячется за живой щит.

Он пытался достать пистолет, не из кобуры, а из кармана, но я его выбил, кто-то из пленных быстро подобрал оружие, а майора я швырнул в сторону. ИС, выпустив струйку дыма из глушителей, запустив двигатель, качнувшись всей массой, пошел вперед и под визг, который быстро захлебнулся, переехал его пополам. Танки, двигаясь задом. покидали двор, ИС завалил высокую стену из красного кирпича, порвав наверху колючую проволоку, я же повернулся к старшему комсоставу и, козырнув, сообщил:

– Капитан Шестаков, командир особого тяжелого отдельного танкового батальона. Нахожусь в рейде в глубоком тылу противника. Ночью уничтожил ставку Гитлера под Винницей «Вервольф». Немцы из города бегут, предлагаю со мной доехать до двух лагерей военнопленных, где держат командиров и простых бойцов, взять над ними командование, вооружиться, я с этим помогу, еще есть оружие около Ставки от двух полков охранной дивизии, уничтоженных мной, и можно прорываться из города. Или диверсии тут устроить. У меня же свое задание, я через час покину город.

– Капитан, придется задержаться. Я приказываю, – сказал один из генералов, знаков различия нет, но красные лампасы имеются.

Глядя ему в глаза, я сообщил:

– Наплевать мне на ваши приказы. Как трибунал пройдете за попадание в плен и с вас снимут все обвинения, тогда вы и будете генералом. Сейчас не более чем освобожденный пленный. А теперь заканчивайте насиловать мне мозги, грузимся в машины и уезжаем, иначе наши парни с территории лагерей разбегутся, охрана их бросила, собирай их потом по всему городу.

На это никто так ничего и не ответил, хотя многие, как я видел, с трудом сдержались, чтобы не поставить меня на место. Машин во дворе было мало, два грузовика «опель-блиц» и легковая, тоже «опель». Три полковника заняли места за рулем машин, вывели их на улицу, стараясь не проколоть шины. Места не хватало, в легковую село семеро, в кузова грузовиков набились под завязку. Я даже на броню своего ИСа взял несколько командиров, и доехали до перекрестка, где продолжали мерно ухать арты. Потом мы быстро докатились до лагеря рядового состава, бойцы уже вскрыли ворота, успели вовремя, не разбежались, и стали командовать, направляя на улицу собирать оружие. Других в казарму, искать продовольствие. А с остальными я до командирского лагеря доехал. Тут тоже успели и колонной довели командиров, почти пять сотен, до лагеря красноармейцев. Поставив танки на улице, арты отогнал дальше, метров на пятьсот, там широкий проспект, они там встали и работали по разным целям. Е-100 их охранял. Им тут часов на пять работы, больше уже целей не будет, все выбью. А пока занялся снабжением. Для начала прошел в один из соседних домов, это музыкальная школа оказалась, судя по сломанной пополам табличке. Немцы использовали здание для какой-то службы, везде бумаги валялись. Там все помещения забил ящиками с патронами к винтовкам, пулеметам, ПТР и пистолет-пулеметам. Гранаты тоже не забыл. Противотанковые и оборонительные.

После этого стал доставать из люка башни своего ИСа, на которого бойцы и командиры налюбоваться не могли, снаряжение, оружие и припасы. Причем я начал не с генералов, а решил сначала снарядить первое подразделение, чтобы оно рассыпалось по окрестным улицам, заняло дома, склады на железнодорожной станции и охраняло нас, хорошо вооруженное. Такое подразделение было, батальон пока в стадии формирования, командир – подполковник, но две роты уже