Сняв в Нижнем Новгороде комнату под «офис», наняв секретаршу «с машинкой» и вполне законно зарегистрировав Бюро по трудоустройству «Шанс», я дал в газеты объявления с готовым отпечатанным бланком-опросником — вырезай, заполняй и отправляй. Затем из порядка трёх тысяч кандидатов — отобрал «чёртову дюжину» для личного собеседования, оплатив им дорогу в оба конца и полный пансион в течении недели для проживания в городе.

Из этой «чёртовой дюжины» же, я выбрал всего двоих: Васильцева Александра Алексеевича — предполагаемого командира «Группы экспедиторов специального назначения» и его заместителя — Купцова Григория Николаевича.

Биографии — как будто друг у друга переписанные!

Оба из недоучившихся студентов, в ходе Империалистической войны пошедшие добровольцами в Действующую армию, окончившие школы прапорщиков, дослужившиеся до штабс-капитанов и затем так же добровольно вступившие в Красную Гвардию и затем в РККА.

Оба воевали в Карелии — против егерей-белофиннов Маннергейма, хотя и в разных частях.

На собеседовании спрашиваю у Васильцева:

— Интересуюсь узнать, Александр Алексеевич, а почему в Красную Армию — а, не на Дон? Впрочем, можете не отвечать…

Тот, не стал что-то тереть про свои дореволюционные революционные убеждения, про «угнетённый народ» и прочую лабуду… Просто и внятно, с едва заметной горечью:

— Не смог бросить солдат своего полка. Сволочи, конечно… Но ведь — свои сволочи, с которыми одних и тех же вшей — два года в окопах кормил! Выбрали меня в солдатский комитет, а там пошло-поехало…

Вот именно за эту откровенно-прямолинейную прямоту — я его и выбрал, а не вовсе за какие-то — особенные боевые способности.

Примерно такой же ответ — разве что менее эмоциональный, дал и Купцов.

Оба воевали на второстепенных фронтах: где крестами и орденами особо не разбрасываются — зато начальства меньше и, можно вести войну по своему разумению — не оглядываясь каждый раз на штабы. Оба командовали подразделениями до полка включительно. Оба имеют опыт послевоенной оперативной работы в НКВД… В уголовном розыске, если точнее.

Характеры, правда, разные!

Хотя оба обладают немалыми боевыми и руководящими навыками и могут вполне заменять друг друга — но если Васильцев типичный командир-лидер, то Купцов — типичнейший же штабист-оперативник. Впрочем, я специально такой тандем подбирал.

Ещё десяток подобных «военспецов», не вписавшихся в мои критерии по одному-двум пунктам — я «имел в виду». То есть, это будет мой «кадровый резерв»: если всё срастётся пучком — то я их чуть позже подтяну к себе.

Соображаю, что курсантам потребуются преподаватели — многие из них и читать то толком не будут иметь. Ну, не беда — я привлеку местных учителей на полставки. Кроме того, уверен: специалисты-зэка из «ОСТБ-007» — не откажутся заработать лишние преференции для внеочередного посещения «прачечной»…

* * *

Так…

Командиры у меня есть, преподавательский состав имеется, где бы раздобыть рядовых бойцов? Боевой опыт здесь не так важен — больше требуется психологическая устойчивость, физическое здоровье и азарт молодости. А при хороших командирах — за боевым опытом не заржавеет.

Захожу в Нижегородский Губисполком РКСМ и нахожу там командира городского «УКО» — «Ударного комсомольского отряда по борьбе с хулиганством». Поздоровавшись, туда — сюда, спрашиваю:

— Как там, Ефим — всю гопоту уже загеноцидили или ещё остался кто?

Младший Анисимов — сперва деланно зевнув, смеётся:

— Свою гопоту загнали под плинтус, сидят там и не высовываются — хотя на окраинах ещё дебоширят иногда… А так в основном на выезде: вот в Казань приглашают, а до этого — по пермским уездам «гастролировали», хулиганьё на место ставили.

Поболтали о том, о сём и наконец перехожу непосредственно к делу:

— Ефим! Мне нужны для очень важного дела семь ребят из твоих бойцов: возрастом поближе к совершеннолетию, поздоровее, с «маслом» в голове, побоевитее и посознательнее… Только, чтоб самых лучших — как для себя!

Тот присвистнул:

— Ну а я с кем останусь?

Безапелляционно, резким тоном ставлю его на место:

— Аполитично рассуждаешь, Ефим! С точки зрения мелкого местного сатрапчика — а не государственного мужа. Ты себе ещё сколько хочешь — из более мелких кого подберёшь. Мало ребят по улицам бегает и дерётся, что ли? Или хочешь, чтоб они хулиганами выросли и тебе же проблемы доставили⁈

Пристыжённый мной, Анисимов-младший не подвёл и, ребята — им рекомендованные в «Группу специального назначения», были действительно — чистое золото. «Отсева», вообще не было. Это была первая «семёрка» — но отнюдь не последняя: через год в свою очередь — её бойцы стали командирами над группами спецназовцев-экспедиторов по семь бойцов в каждой.

* * *

На первом же митинге (без этого — никак!) в честь открытия «ШППРМКТВМ», представляя это отдельное подразделение в её составе, со всем пафосом говорю:

— Товарищи! Предлагаю назвать её «Группа экспедиторов специального назначения, имени товарища Вагнера»! Кто за — прошу поднять руки… Принято единогласно!

Вопросов никто не задавал, ибо и так было ясно: «товарищ Вагнер» — это немецкий коммунист-интернационалист, а вовсе не буржуазный композитор.

Это ещё, что!

Я, как-то раз не уследив за «метлой» — ляпнул и, с моей лёгкой руки «Школу подготовки и переподготовки рядового и младшего комсостава транспортной и вневедомственной милиции» — (ШППРМКТВМ), в обиходе стали называть — «Полицейская академия».

То же самое и с «Группой экспедиторов специального назначения, имени товарища Вагнера»: это длинное название — скукожилось до скромного «Спецназа» или просто — «Вагнер».

* * *

Конечно, «не сразу Москва строилась»…

Но быстро!

За лето, несколько в стороне от Ульяновского полустанка, из сборных «ульяновских» домиков — была сооружена база «Школа подготовки и переподготовки», окружённая высоким забором. Жилой городок, учебные классы, спортгородок, тактическое поле и полигон.

Как и во всех советских учебных заведениях, занятия в «Школе» начались 1 сентября. Прибывшие со всего уезда курсанты проходили обычную трёхмесячную подготовку вохровцев — охранников и экспедиторов, включая курс молодого бойца РККА — для не служивших в армии. Потребности уезда в подобном контингенте, пока были сравнительно невысоки: одновременно на трёхмесячных курсах занималось — не более десяти-пятнадцати человек. Поэтому, используя в качестве преподавательского состава «местный ресурс» на полставки, в основном, я особенно не разорился.

Вот, когда прослышав — из губернии к нам на выучку стали курсантов присылать…

Но, это уже совсем другая история!

Подготовка же «Спецназа» началась на два месяца раньше.

Конечно, с программой подготовки Спецназа начала 21 века, она имела мало общего — особенно по интенсивности… Время другое и люди другие: многие вещи