3.1. Официальная эстонская версия

В официальной эстонской историографии утвердилось мнение, что после начала войны репрессии советских властей резко активизировались, приобрели еще более массовый и зверский характер. Март Лаар и авторы «Белой книги» определяют общее число убитых в 179 казненных по приговору военных трибуналов и 2199 «убитых без суда»[606]. Кроме того, эстонские историки характеризуют как преступления поводившиеся советскими войсками в Эстонии мобилизацию и эвакуацию, в ходе которых в Россию было вывезено соответственно 33 и 25 тысяч человек[607].

Эти цифры, однако, вызывают серьезные сомнения. Как признает сам Лаар, они восходят к «данным», собранным комиссией ZEV во время немецкой оккупации[608]. Однако хорошо известно, что немецкие пропагандисты записывали в «жертвы большевизма» не только погибших во время военных действий, но и убитых нацистами.

Например, в июле 1941 г. в белорусском Пинске немецкие солдаты расстреляли 15 молодых евреев. Когда родственники убитых обратились к немецким властям с просьбой отдать им тела для захоронения, немцы потребовали от них подписей, подтверждающих, что их детей застрелили отступающие русские. «Понятно, что требуемые подписи были получены, — писал впоследствии один из очевидцев. — Немцы сфотографировали родителей рядом с жертвами и использовали этот снимок для лживой пропаганды против Советского Союза»[609].

Документально подтверждены случаи, когда в Латвии в число «расстрелянных большевиками» записывали вполне живых людей. Об этом, в частности, сообщалось в служебной записке НКГБ СССР, датируемой апрелем 1945 г.: «Установлено, что в книге “Обвинительные доказательства” была помещена статья, описывающая подробности ареста и “расстрела большевиками” латышского музыканта Рейтгарса А.Э. Фактически Рейтгарс А.Э. в 1941 г. был осужден народным судом г. Риги за хулиганство к одному году тюремного заключения, этапирован в Печерский лагерь НКВД, и после отбытия наказания Рейтгарс находился на службе в Красной Армии в запасном латышском полку. В настоящее время Рейтгарс вернулся в г. Ригу и работает в Республиканском Радиокомитете в должности концермейстера»[610].

Нет никаких оснований предполагать, что в Эстонии немецкие пропагандисты действовали иначе, чем в Латвии и Белоруссии.

Все это само по себе ставит под вопрос достоверность цифр, приводимых в официальной эстонской историографии. Однако существует еще одно крайне любопытное обстоятельство. Дело в том, что впервые цифра в 179 казненных по приговору военных трибуналов и 2199 убитых без суда появилась в изданной в 1996 г. в Стокгольме книге «Красный террор». Эстонский историк Айги Рахи (кстати говоря, одна из авторов «Белой книги») пишет об этой работе следующее: «Предварительные списки казненных в Эстонии в 1940–1941 гг. как по приговору суда (179 человек), так и без оного (2199 человек) были опубликованы в книге “Красный террор”»[611].

Таким образом, эстонские историки никак не могут определиться, относятся ли приводимые ими цифры в 2199 и 179 человек ко всей «первой советской оккупации» или только к ее военному периоду. Упомянутая нами Айги Рахи в опубликованной в 2003 г. статье «Текущее состояние исследований советских и нацистских репрессий в Эстонии» пишет о том, что эти цифры охватывают весь период «первой советской оккупации»[612]. Зато в изданной год спустя «Белой книге» та же самая Айги Рахи совершенно бестрепетно утверждает, что эти цифры относятся лишь к военному времени[613].

Столь явная манипуляция цифрами (к тому же восходящими к нацистской пропаганде) дает все основания не верить им вообще.

Попробуем разобраться, что имело место на самом деле.

3.2. Обстановка в Эстонии летом 1941 г.

Прежде всего нам следует рассмотреть обстановку, в которой осуществлялась репрессивная политика советских властей.

С первых же дней войны на территории Эстонии широкий размах приобрела деятельность антисоветских вооруженных формирований. В Государственном архиве РФ хранится перевод «Отчета о деятельности “Омакайтсе” в 1941 г.», составленного эстонскими коллаборационистами в первые месяцы 1942 г. Согласно этому документу, в Эстонии действовало более 300 отрядов и групп «лесных братьев», в том числе в уезде Выру — 150, в уезде Виру -70, в уезде Ляэне — 48 и в уезде Вильянди — от ЗО до 40[614]. Некоторые из отрядов насчитывали несколько сотен человек — как, например, отряд бывшего командира полка «Кайселийта» майора Лиллехта, действовавший в районе Киллинге-Нымме[615].

Вот как описывали свои действия сами «лесные братья»: «В меру имеющихся возможностей старались дезорганизовать тыл фронта Красной армии: разрушали линии связи, мосты, обстреливали и нападали на группы двигающихся по дорогам команд Красной Армии, милиции и истребительных батальонов, мешали движению автомобилей на шоссе, арестовывали местных волостных исполкомов и препятствовали функционированию коммунистической власти. В тоже самое время ободряли и привлекали к себе в лес подлежащих призыву и мобилизации, препятствовали исполнению приказаний по реквизиции лошадей и скота и отдаче обязательных норм… Также выступали силой против групп истребительных батальонов и Красной Армии, являвшихся на места для совершения истреблений или облав на лесных братьев. Так произошли во многих уездах столкновения лесных братьев, из которых некоторые развились в продолжительные бои… Партизанская деятельность лесных братьев стала с приближением фронта все обширнее и смелее, главным образом в Южной Эстонии, откуда регулярные части Красной Армии быстро отступали и обороны не организовывали… Уже в первые дни июля месяца, больше всего в промежутке времени от 3 до 6 июля, в уездах Вырумаа, Валгамаа, Тартумаа, Вильяндимаа и Пьярнумаа совершили захваты зданий волостных управлений и аресты да истребления членов исполкомов»[616].

Всего, по данным «Отчета о деятельности “Омакайтсе”», «лесными братьями» было убито 946, ранено 146 и захвачено 287 советских солдат и бойцов истребительных батальонов[617]. Возможно, конечно, что эти данные несколько завышены, однако они прекрасно отражают размах развернувшейся в тылу Красной Армии вооруженной борьбы.

Захваченные впоследствии советскими органами безопасности документы свидетельствуют, что свою деятельность «лесные братья» проводили в координации с немецкими диверсионными группами, а впоследствии — с немецкими войсками. Так, например, «лесные братья» волости Тали 6 июля установили связь с немецкими войсками в Северной Латвии и получали от них вооружение. В свою очередь, «лесные братья» осуществляли разведывательно-диверсионную работу в интересах немецких войск и помогали сбитым немецким летчикам переходить линию фронта