потирая ушибленные места. Андрей так и лежал неподвижно там, куда приземлился. Я подбежал к нему и прижал палец к сонной артерии, пульс ослаблен, но есть. Реакция зрачков на свет адекватная, симметричная. Значит, просто потерял сознание, тяжёлой черепно-мозговой травмы быть не должно.

Раны и переломы я лечить уже научился, а как насчёт сотрясения мозга? До этой главы в книжице Войно-Ясенецкого я добраться не успел. А что если попробовать просто упорядочить течение потоков силы? Может, этого будет достаточно? Я положил ладонь ему на лоб, закрыл глаза и сосредоточился.

Судя по тому, что я почувствовал под рукой, высшая нервная деятельность напрямую связана с силой. В голове у Андрея были такие завихрения, словно там поработали миксером. Я попытался упорядочить потоки, сначала они послали меня на хрен с моими посягательствами на их независимость, потом начало получаться. Через пару минут я был доволен результатом своих усилий, а Андрей открыл глаза.

— Что это за хрень была? — просипел он, усевшись на полу. — Как только ты снял один браслет, она колдануть уже успела?

— Ага, — ответил я, помогая ему встать.

— Я подозревал, что она сильный маг, но понятия не имел насколько. Впечатляет.

— Ещё как, — кивнул я и обернулся к друзьям. — Вы как, целы?

— Да ничё, вроде, — ответила Кэт, ощупывая голову. — несколько больших синяков завтра расцветёт и пара шишек на голове. Лекарь не нужен, если ты об этом.

— У меня примерно так же, — ответил Антон на мой вопросительный взгляд. — Не тяни кота за бубенцы, допрашивай эту гадину и валим отсюда. Скоро её хватятся.

— Да пожалуй.

Я снял балаклаву, смысла прятаться уже нет. Княжна начала приходить в себя, помогать не пришлось. Увидев моё лицо, сначала пыталась прожечь меня взглядом, но потом огонь ненависти в глазах погас и сменился безразличием. Я вытащил кляп у неё изо рта и сел прямо перед ней на уцелевший ящик стола. Софья вскинула брови, потом поняла, что просто отмолчаться не получится.

— Почему ты не убил меня? Что ты хочешь?

— Судя по первому вопросу, есть за что тебя убить, я не ошибся.

— Нет, не ошибся. Убей прямо сейчас, не тяни душу.

— Ага, сейчас, штаны подтяну и сделаю. Кто за тобой стоит?

— Какой мне смысл рассказывать, если всё равно меня убьёшь? Так давай, не задерживай.

— Какой смысл? — хмыкнул я, сделав максимально зловещее лицо. — Скажешь правду, не будешь мучиться. Ещё раз спрашиваю, кто за тобой стоит? Ты явно не сама всё это мутишь.

— Начнём с того, что я не буду мучиться, — протянула она.

Грустная обречённая улыбка никак не вязалась у меня в голове с её образом. Похоже она заметила моё небольшое замешательство.

— Скажи своим друзьям, Дима, пусть отойдут подальше, хочу поговорить с тобой с глазу на глаз.

Я обернулся к ним, сначала они мотали головами, тихо протестуя.

— Так надо, ребят, отойдите.

— Ну, как знаешь, — неохотно выдавил Антон и махнул рукой остальным. — Пойдёмте погуляем. Если что, мы рядом.

— Спасибо, — кивнул я.

Когда звук их шагов достаточно отдалился, снова повернулся к Софье.

— Пойми, Дима, мне терять нечего. Те, кто на самом деле хотят тебя убить, тебе не по зубам. Их ты в спальном мешке не унесёшь. Если я погибну, о моём сыне позаботятся, а если всех сдам, его ждёт мучительная смерть. Тебе такая и не снилась. Хотя… Ты сам так чуть не умер в двенадцать лет, помнишь, что тогда с тобой было?

— Нет, — я покачал головой, — не помню. Помню только, как очнулся, а рядом мама вся в слезах от счастья.

— Ты жив благодаря тому шизанутому доктору, который нашёл чёрное перо в твоей подушке. Кстати, его давно нет в живых.

— Вы его укокошили?

— Те, кто за мной стоит. Когда умирала твоя мать, Михаил Фёдорович уже не смог найти того бесноватого, а остальные не справились. Кто мог бы справиться, были подкуплены или устранены. Тогда ещё было время и возможности действовать осторожно и тихо.

— То есть маму тоже они убили?

— Ну, не они сами, а такое же чёрное перо. И сейчас, на самом деле, не это должно тебя волновать, есть более веская и актуальная причина для переживаний. Я могу тебе кое-что рассказать, но за это мне нужна свобода.

— Ну да, свобода, конечно. Что ты будешь с ней делать? Сама сказала, что, если проболтаешься, твоему сыночку кирдык.

— Мне нужны гарантии, что ты поможешь нам сбежать, тогда я тебе всё расскажу. В том числе о проблеме, которую ты вот-вот проворонишь.

— Да это всё бред какой-то! — я встал с ящика и принялся мерить шагами комнату. — Ты мне решила в мозг нагадить? Как только я тебя освобожу, ты сразу отдашь команду меня уничтожить! Если бы я мог хоть капельку надеяться, что ты говоришь правду, это был бы лучший день для меня. Просто жить дальше спокойно, никого не убивать и не ждать, когда меня убьют. Это ты втянула меня во всё это дерьмо! Именно благодаря тебе я ушёл из дома и стал другим человеком! Если я правильно понимаю, с твоей помощью была убита моя мать! И теперь я должен поверить, что тебе всё это было не нужно и ты просто хочешь уйти в туман? Не делай из меня идиота!

— Не можешь мне поверить? — ухмыльнулась она. — Понимаю, это сложно принять. Ладно, как жест доброй воли, скажу тебе кое-что. Михаил Фёдорович за последнее время стал мне близким человеком. Несмотря на то, как я себя вела, требовала от него невозможного, транжирила его деньги в своё удовольствие, он продолжал любить меня и потакать всем моим прихотям, выполнять все мои капризы. Вода камень точит. Хоть я и знала с самого начала, что ему не жить, но