Мюке взял инженера с собой. Он сказал турецким властям, что хочет продолжать путь на парусниках, и попросил самбуки в заливе Иса и рядом с Хор-Гулейфакой. На самом деле он не собирался отчаливать из этих мест.

Каким оказалось состояние грузового судна, которое, по словам турка, было в лучшем состоянии? Изначально Мюке увидел только его трубу, которая торчала над ватерлинией. Корабль оказался развалиной, построенным от шести до семи лет назад, глубоко врезавшимся в песок и поросшим водорослями. Инженер все это знал, в чем наконец признался. Он пожал плечами и сказал, что нельзя сообщать о таких вещах властям или в Константинополь. Они не хотят слышать плохие новости. -

Уверенный, что слух об отправлении немцев из залива Иса уже распространился, Мюке договорился о двух самбуках, которые доставил в Джабану. Лодки прибыли в полдень и во второй половине дня лейтенант отплыл на них. Он все еще не знал, кто рассказал англичанам о его приготовлениях отчалить из залива Иса. Но английская канонерская лодка вошла не в тот залив и патрулировала побережье всю ночь с зажженными прожекторами. Не исключено, никакого злого умысла в получении сведений англичанами и не было; возможно, кто-то просто собирался не дать немцам выйти в море, чтобы они добровольно остались защищать Аравию вместе с турками.

Вернувшись в Ходейду, Мюке завел новое и поразительное знакомство. Он удивился, увидев по возвращении дом, на котором висел большой национальный флаг Германии. Он узнал, что там на самом деле находится немецкий консул. Когда группа моряков с «Эмдена» в первый раз оказалась в Ходейде, консул жил на итальянском судне «Юлиана» из-за ссоры с турецкими властями. Это был итальянец, и он выступал одновременно, как итальянский и немецкий консул. С марта 1915 года не оставалось сомнений в симпатиях Рима в вопросе войны, и немецким морякам казалось смехотворным, что итальянский консул одновременно может выступать и немецким представителем. Однако итальянец оказался очень полезным. У него имелась машина по производству льда, и связи с портом Массауа. Таким образом он мог поставлять Мюке информацию, а также очень желанный напиток: виски с содовой со льдом. Он задавал живые вопросы относительно планов моряков с «Эмдена» и Мюке, а когда не было неотложных дел, предоставлял «детальный» отчет. Он объяснил, что караван подтягивается медленно. Все возможности продолжать путь по суше истощены. Они просто отрезаны и им придется остаться до окончания войны. Тем не менее они хотели вернуться в горы, поскольку климат там лучше.

Консул утверждал, что продолжение похода безнадежно. Он готов сделать все возможное для улучшения положения немцев. Это его долг и честью для него станет немедленная организация праздничного ужина. Он пригласит гостей с окружающих территорий. Когда лучше всего устроить этот пир?

Старпом «Эмдена» всегда ждал несколько секунд перед тем, как сделать заявление или принять решение. Учитывая маячивших кругом шпионов и скорость молнии, с которой распространялись слухи, все очень скоро узнают про пирг В назначенный вечер враги определенно не будут очень внимательными. Это лучшее время, чтобы уйти! Лейтенант поблагодарил консула за щедрость и попросил его подождать несколько дней. В настоящее время Мюке устал. Для празднования он предпочтет воскресенье, 14 марта.

Консул провел все приготовления, пригласил всю округу и заказал гигантский банкет.

Чтобы внешне поддерживать мысль о своем желании вернуться в горы, Мюке отправил доктора Ланга вместе с его поправившимися пациентами к поджидающему каравану. Теперь, когда он провел организационную работу и сведения о его планах распространились, пришло время действовать.

Теперь Мюке был в Ходейде один. Оба его самбука поспешно отправились в Джабану, небольшую бухту не слишком далеко от Ходейды. Караван получил приказ тут же паковать вещи, поспешить в Джабану и прибыть туда 14 марта к 16:00.

Все соединилось. Самбуки ждали на месте, когда Мюке прибыл в Джабану. Вскоре в поле зрения показался караван. Продукты, боеприпасы, оружие, вода, одежда находились в лодках. Моряки высоко подняли флаг, три раза прокричали имя императора и отправились в путь. Несмотря на сильнейшую жару в Ходейде, пиру, организованному немецко-итальянским консулом, предстояло остыть.

В 17:00 лейтенант фон Мюке и его люди покинули Джабану. Немецкий военно-морской флаг трепетал на корме флагманского корабля. «Флагманским кораблем второго адмирала» командовал энсин Гирдц. Второй самбук был несколько больше, чем ведущее судно, и таким образом на нем расположили больных. Малярия, дизентерия и тиф, все еще косящие группу, давали поводы для большого беспокойства. Не шло и речи о том, чтобы оставить больных на берегу. Только изменение климата могло принести улучшение.

Мюке намеревался направиться на север вдоль западного берега островов Фарасан. Для этой цели он некоторое время тому назад попросил предоставить ему двух местных лоцманов. Турецкие власти поручились за них, но появился только один, и в любом случае не было переводчика,

Длина самбуков составляла от двенадцати до четырнадцати метров в длину, на каждом имелся парус дау[30]. По словам арабского проводника, вместимость самбуков составляла от двадцати двух до двадцати пяти тонн.

До последней минуты они пытались быть в курсе действий англичан в регионе. В это время английские суда, поддерживавшие блокаду, две канонерские лодки и вспомогательный крейсер «Императрица России», сформировали линию от Эль-Лухайяха через остров Камаран до Зугара. Их основной целью являлось прерывание турецких коммуникаций, осуществлявшихся самбуками после того, как пути по суше стали непроходимыми из-за восстаний. Англичане реквизировали боевые самбуки у племени идрисов; судя по источникам, семь лодок вместимостью примерно девяносто тонн каждая, бороздили прибрежные воды. Ходили слухи, что каждая вооружена семисантиметровым итальянским орудием. Лодки и орудия поставлялись идрисам во время турецко-итальянской войны. Это были блокадные силы, сквозь которые предстояло прорваться немецким самбукам. Энсин Гирдц получил приказ следовать на удалении от ведущего судна, чтобы если один самбук захватят, то второму удалось уйти. Они договорились о месте встречи дальше к северу, где один самбук должен ждать другой. В наступающей тьме второй самбук вскоре исчез из виду.

На рассвете был штиль. К своему большому ужасу моряки обнаружили, что находятся как раз там, где не хотят находиться ни в коем случае — в центре линии блокады англичан. В любой момент они ожидали появления верхушек мачт английских кораблей. Ситуация сложилась очень напряженная. Штиль ставил судно в еще более трудное положение, чем могло бы любое действие противника. Но они предусмотрительно запланировали свое отплытие на выходные: в выходные англичане играли в гольф в Лухайе. Ничего не появилось в поле зрения на протяжении всего дня.