Кабинет Петровича заставлен коробками, упакованной аппаратурой. Оставались свободные только два стула и немного места на столе. Петрович вынул из-за пазухи фляжку, протянул Року.

– Выпей, за возвращение. Ни стаканов, ни кружек нет, всё упаковано, так что не обессудь.

Рок взял фляжку, сделал символичный глоток, вернул назад. Петрович также ненадолго приложился к фляжке.

– Если честно, мы тебя похоронили. Столько времени прошло, да ещё погранцы поведали, что банда с юга прорвалась и хозяйничает где-то у нас. Как раз возле того склона, где тебя высадил в последний раз её заметили.

– С ними встречался, пришлось принять бой, – сухо ответил Рок.

– Тебя тогда ранило, ты говорил?

– Да. Киманов остался прикрывать, а потом они меня и вытащили, на руках занесли по ущелью в убежище.

– Странно. Они держатся обособленно, не помогают, но и не мешают. Им проще сняться и уйти дальше, в степи. Ладно, потом об этом расскажешь, что с информацией?

– Задание выполнил, – ответил Рок, протягивая исписанные листы бумаги, – они рассказали, что в прошлом веке какой-то учёный открыл формулу, точно не знаю, что там и как взаимосвязано, но мне позволили сделать копию с первоисточника. Там ничего непонятно, но копировал старательно, думал, что важное упущу.

– Кружки́, крестики, цифры, – задумчиво перебирал страницы Петрович, – этим пусть теперь учёные занимаются. Свою задачу ты выполнил. Теперь давай собирайся с первой группой на второй уровень пойдёшь.

– Петрович, позволь пока тут остаться.

– Это с чего вдруг? Не навоевался? Передали, что как первые обломки падать начнут, тут такое начнётся, если конечно попали. Мы-то не знаем.

– Не могу точно сказать, – выдохнул Рок, – но мне надо пока остаться здесь. Разреши пойти с последней группой.

– По плану, она завтра подниматься начнёт.

– Так быстро?

– Заслон ещё оставляю из трёх человек. И не проси!!! Тебя доктор Лазарева немедленно к себе требует, тебя начальник объекта увидеть хочет! Мне уже всю плешь проели, когда Рок вернётся, когда мы его увидим?! И как узнали…– запнулся Петрович. – Ах, да! Они ж ещё связь качают по всем диапазонам, а расшифровать, тем более наши аппараты, им на полминуты.

– Ну вот, – ухмыльнулся Рок, – дай хоть отдохнуть пару дней, а то меня там возьмут в оборот, и я от них живым не выберусь.

– Ты это мне брось. Ладно, пойдёшь с последней группой.

Целый день Рок помогал Петровичу организовывать эвакуацию. К вечеру конвой был собран и ждал только утра, чтобы начать монотонный подъём на второй уровень. Гружёные мобили не рискнули отправить в ночь, а до заката не успели.

– Что задумчивый, Рок? – подсел рядом Петрович. Мебель решили забирать не всю. Места не было. Погрузили оборудование, припасы, какие были, документы, что не на магнитном носителе.

– Останусь я в прикрытии, чувствую, что-то произойдёт, но мне надо быть именно здесь, а не наверху.

– Чуйка? – осведомился Петрович.

– Да. Знаешь, я много воевал, был в таких передрягах, что вспоминать не хочется, но знаю, что мне надо остаться здесь.

– Бывает. Я, извини, специально тебя дождался и уговорил пойти к киманам, не дошёл бы я.

– Я тоже с трудом дошёл.

– Но дошёл!

– Дошёл, – кивнул Рок, – ещё, не знаю почему, но когда я за ними шёл, думал, какие-то отщепенцы, отвергающие нормы морали и почему им только позволяют пользоваться богатствами нашей страны?! Они же все не граждане, все изгои, как они сами себя называли, а потом, когда пробыл у них месяц, другой, когда посмотрел, как они живут. Не скажу, что в мире и согласии, но они такие же люди и спасли они меня не за то, что помог им, а просто так… как сказал старейшина, так правильно.

– Стокгольмский синдром, – произнёс Петрович.

– Что? – не понял Рок.

– Стокгольмский синдром. Существует такое понятие в психологии, когда жертва начинает оправдывать и сочувствовать своему мучителю. Тебе всё-таки, правда, надо доктору Лазаревой показаться.

– Схожу. Свободного времени в убежище будет много.

– Это верно. Ладно, если уж чуйка у тебя такая, останешься старшим с двумя моими бойцами прикрывать отход. Чтоб нам в тыл бандиты не ударили. Как получишь сигнал по рации, что мы дошли, так сразу бросаете всё и с мерами предосторожностями, скрытно отходите. Понял?

– Понял, – ответил Рок.

– Странный ты человек, Рокотов, – после минутного раздумья произнёс Петрович, – тут все, как только может, пытаются узнать, что творится в стране, что с семьями, куда их эвакуировали, а ты и не спрашиваешь.

– Один я, Петрович, совсем один. Спрашивать не про кого, а что творится бардак и хаос, догадываюсь. Стоит только посмотреть, что творилось вчера возле лагеря. Думаю, что такая ситуация везде, если не хуже.

– Может и так. Ладно. Пошёл я спать. Завтра рано утром выезжать.

На удивление, Рок эту ночь спал хорошо. Без кошмаров, хотя и приходилось ютиться в спартанских