в советском кино о Великой отечественной войне, молотили магией в двоих охранников, что закрылись под защитным куполом Силы.

— Нихрена это не дуэль! — снова направился к двери Друцкий. — Это…

Новый взрыв возвестил о кончине людей Сергея. К ним применили мощную технику Силы, из-за чего пятачок земли, где оборонялись охранники, превратился буквально в пылающий кратер!

— Это убийство, — закончил я за него, и вместе с Сашей оттащил Сергея от двери, шокированного увиденным.

— Что будем делать?! — дрожащим голосом спросил Бельский. — Завалим проход шкафами? А окна? Чёрт! У нас нет столько мебели, чтобы забаррикадировать окна!

— Погоди, я думаю, — ответил я, машинально теребя в руке кулон.

Нет никакого смысла выходить на улицу и пытаться играть в героя, даже с амулетом. Их много, на дворе ночь и ни черта не видно — фонарные столбы на руинах завода уже как минимум десятилетие не работали. Значит, остаётся только одно — запереться в здании и ждать подкрепление. Вызвать всех, кого только можно: ту же полицию, охранников Сергея, а в крайнем случае Белова и его ветеранов. Жаль на Ксению надежды нет…

— Вы оба — быстро тащите сюда любую мебель, чтобы закрыть вход. Я же постараюсь запечатать все окна воздушными щитами.

— Ты что, спятил?! — вдруг очнулся Друцкий. — Тебя хватит максимум на минуту! Ты ж не ведун, блин!

Внезапно на улице поднялся шквалистый ветер. Засвистело так, что аж ставни застучали. Снова засверкало, как в прошлый раз, и раздался грохот рвущихся магических снарядов. Господи, что на этот раз?

Бледные от страха парни переглянулись меж собой, а потом вопросительно посмотрели на меня:

— Делайте, что говорю! — стальным голосом приказал я, не имея никакого желания объяснять сейчас им принцип работы амулета, который многократно увеличивал мои силы. — Времени нет! Скоро они ворвутся сюда!

В подтверждение моих слов, мы неожиданно услышали глухой повторяющийся звук — кто-то беспорядочно долбил кулаками о дверь. Мы встали в нерешительности — что делать? Да и какой в этом смысл — стучаться в дверь, которую легко можно выбить магией? Наконец, я решился, и двинулся к двери, чтобы всё-таки её открыть и впустить нежданного гостя. Но тут же меня остановил Сергей, схватив за плечо:

— Ты что, с ума сошёл?! Это же убийцы! Они штурмуют здание!

— Тогда смысл им стучаться? Сам подумай!

— Может, это кто-то из твоей охраны! И им нужна помощь, — сказал Александр. — Открывай скорее!

Решение принято. На всякий случай раскрыв внутренние врата Силы, я не раздумывая провернул замок и распахнул дверь. И в этот момент вспомнил тот сон, навеянный стращанием бомжей в промзоне, как я тогда думал. В метре от меня спиной стоял мужчина в плаще и капюшоне, в точности таком же, как мне привиделось во сне. Но с одной маленькой деталью — из его спины торчала рукоятка ножа. Он смотрел во тьму, будто искал кого-то. Пошатнувшись, человек вдруг завалился назад прямо на мои подставленные руки.

— ТЫ?!

Безумные глаза Марка Одоевского смотрели сквозь меня. Он был в шоке, бледный как смерть, учитывая его ранение. От его ладоней веяло остаточным ветерком, что часто бывает после использования Силы у воздушных силавиров. Наверное, это именно Марк сейчас дрался там на улице. Но с кем?

— Закрывайте, быстро! — приказал я, затаскивая парня внутрь.

Серёга быстро запер дверь, а Саша помог мне оттащить стонущего от боли Одоевского на диван. Естественно мы положили его на бок, чтобы не усугубить его ранение. Вытаскивать нож благоразумно не стали, ибо это тоже было опасно для его здоровья. Пока парни зашторивали окна, чтобы нас не было видно с улицы, и тягали к ним мебель, я воспользовался минуткой, дабы поближе взглянуть на необычное орудие преступления, оказавшееся вовсе не ножом.

Рукоятка из тёмного дерева в срезе имела ромбовидную форму. Несколько сантиметров тонкого лезвия между небольшой гардой и плащом жертвы. Несомненно, это стилет, который не предназначен не то что для бросков, а даже для банальной поножовщины. Скорее всего, это какое-нибудь фамильное оружие, которое использовали впопыхах, чтобы нейтрализовать свидетеля. Если бы его ранили в ближнем бою, то клинок вошёл бы глубже. Но здесь лезвие торчит лишь на три четверти, значит — это всё-таки был бросок. Те, кто хотел убить Марка, надеялись заткнуть ему рот, чтобы он не рассказал нам нечто важное…

— Марк, кто это сделал? — спросил я, сев рядом с ним, пока парни звонили в полицию и вызывали скорую.

Он всё так же смотрел в одну точку и молчал, то закрывая, то открывая рот, из которого текла слюна. Да что же это с ним? А потом я вдруг услышал, как он резко выдохнул со стоном, и его глаза закатились. На этот раз уже навсегда…

— Что он сказал? — спросил подбежавший ко мне Сергей.

— Ничего. Он умер, — констатировал я, прощупав его яремную вену.

— Бл…!

— Сказали, скоро приедут, — отрапортовал Александр. — Я вызвал всех. Как он?

— Да умер, бл… — схватившись за голову, выдавил Сергей.

— Клинок был отравлен, — дошло до меня. — Похоже, каким-то нейротоксином, наподобие яда змеи.

Парни в шоке смотрели на меня и слушали:

— Помните, я рассказывал про бомжей, что ошивались здесь ночью. Это был Одоевский. Он часто наведывался сюда и разнюхивал что-то.

Причём, против меня и моей неведомой сущности. Но этого лучше парням не знать.

— Доразнюхивался значит, — сплюнул Друцкий. — Что делать будем, а? Сидеть и ждать, пока пронесёт?

— Не выйдет. Кто бы его ни убил, они должны вернуть свой стилет — это улика. Иначе либо я, либо полиция легко выйдет на них.

— То есть… — начал Александр, но его голос тут же растворился в дребезге стекла.

Мы обернулись к источнику звука, и увидели в правом окне пылающую штору, огонь с которой быстро поднимался к потолку.

— Сука, уже началось! — зарычал я, применив воздушный толчок, чтобы выдуть пламя из здания.

И мне это даже удалось — шторы вместе с гардиной полетели на улицу, унося с собой языки огня. Но потом буквально все окна поочерёдно взорвались пламенем и рассыпающимися по залу