Точно на этом месте девять дней назад Игорь загорелся и был застрелен. Драганом. Потому что мудак, которого мы сейчас передадим Борису, заманил обоих в ловушку.

Но Борис и его офицеры не принялись сразу же мочить офицеров Драгана, а вместо этого все вполне мирно пожали друг другу руки.

— Борис, — начал я, — хочу передать тебе привет от Драгана. — Он еще раз приносит свои извинения за то, что произошло. Но теперь он знает, кто в этом виноват. И он предлагает, чтобы ты призвал к ответственности предателя, не важно, какое положение тот занимал при нем.

Я передал Борису газетную страницу с отпечатком большого пальца Драгана, на которой было написано то, что я сказал, а также смартфон.

— Зачем мне мобильник? Драган хочет мне позвонить? Я же скоро увижу его! Или этот трус собирается отменить встречу?

— Нет, на мобильнике признание.

Борис посмотрел признание Мальте, добытое под пыткой.

— Значит, это Тони. Я так и думал с самого начала. Почему человек, который его обвинил, сам не здесь?

— Потому что Тони прикончил его на наших глазах, чтобы этого как раз и не случилось. Это было признанием вины, которого нам так не хватало, чтобы рассеять все сомнения. Поэтому здесь и сейчас ты получишь Тони собственной персоной.

Саша открыл наш «транзит» и вытащил оттуда сильно сопротивляющегося Тони. Двое офицеров Бориса тотчас забрали его.

Борис был впечатлен:

— Драган убивает моего номера два и за это передает мне своего. Это по-честному. Как вы умудрились укрепить на нем яблоко? Изолентой?

— Да, — ответила Карла, — заколки не держат.

— И к сожалению, спицы у нас не нашлось, — добавил Вальтер.

— Есть еще изолента? — спросил Борис.

— Конечно.

Я дал знак Саше.

Саша бросил Борису оставшуюся изоленту.

Борис поймал ее и передал своим людям, которые как раз стягивали с Тони штаны. Уже никто не обращал внимания на Сашу, который в этот момент удалился за деревья и открыл багажник «опеля».

— Изолента — это хорошо, — мечтательно произнес Борис. — Она решит мою последнюю проблему. А именно — как прикрепить ручную гранату к яйцам этого предателя.

— Ты действительно хочешь… — вырвалось у меня.

— Я держу свое слово.

— Достойная позиция, — сказал я с уважением, глядя на то, как к мошонке Тони привязывают две лимонки.

— А что с чекой? Ее же должен кто-то вытащить? — Меня интересовал этот вопрос с чисто технической стороны.

Борис показал на два смотанных бикфордовых шнура, концы которых были привязаны к чекам. Тем временем Тони распяли вниз головой на кресте, который люди Бориса, очевидно, позаимствовали в борделе.

— А что делать с осколками и останками? Тут же будет настоящая скотобойня, когда этот тип разлетится по всей парковке. Я имею в виду, что тут же ваши красивые машины.

Никто не обратил внимания на мое замечание.

В этот момент офицеры Бориса подняли крест и отнесли его за туалетную будку. Между нами и ожидаемой скотобойней теперь лежали восемь квадратных метров грязного бетона.

— Этот человек все продумал, — одобрительно заключила Карла.

В действительности холодная расправа Бориса очень сильно отличалась от эмоционального всплеска насилия, в результате которого Драган на этом же месте отправил на тот свет Игоря. Но вот результат был совершенно таким же. Причем как для жертв, так и для уборщиков места преступления.

Офицеры вернулись и передали Борису концы бикфордовых шнуров.

— Не хочешь сказать ему что-нибудь? Пару слов напоследок? Что-нибудь театральное, — подначил я Бориса. Но тщетно.

Борис одновременно потянул за оба шнура.

— Зачем?

— Ну, просто мы так старались с этим яблоком и…

Два одновременных взрыва за туалетом не дали мне закончить фразу. Останки Тони и обломки креста разлетелись на многие метры во всех направлениях, не перекрытых туалетной будкой.

После того как отзвучал двойной взрыв, вдруг послышалось неровное жужжание. Я посмотрел наверх. Борис проследил за моим взглядом. Дрон. Он покачнулся в воздухе и рухнул на землю точно между нами, разбившись вдребезги. На нем была камера. И антенна.

— Что это за дерьмо? — спросил Борис.

— Это… дрон. Нашу расправу снимали, — попытался я проанализировать ситуацию, вложив максимум удивления в голос.

С технической точки зрения это был такой же дрон, какой я сбил несколько дней назад палкой, когда прогуливался в лесу. Только вот на эту модель я налепил маленькую наклейку с надписью «полиция». И эта надпись сработала.

— Это дрон легавых! — прорычал Борис.

— Значит, какой-то урод нас предал, — сказал я.

Борис уже занес ногу и начал топтать дрон и камеру.

— Никто не смеет снимать меня во время убийства!

Я остановил его:

— Это бесполезно. Видишь антенну? Все видео с этого дрона уже сохранены на каком-то внешнем носителе.

— Что это значит? Мы в полной заднице? Нам ждать здесь, пока нас не арестуют? Мы сматываемся. Все. Сейчас же!

Люди Бориса засуетились и бросились к своим машинам. И мои офицеры уже запрыгивали в наш «транзит». Я попытался соответствовать своей новой роли лидера.

— Стойте! Если мы сейчас все в панике сбежим, то не сможем ни о чем договориться. Если этот дрон все заснял, — я, изображая волнение, повернулся к Борису, — то полиция знает, что ты несешь ответственность за это убийство. И все мы в этом участвовали. Важно сейчас убрать тебя с линии огня. А остальные согласуют свои показания.

— Как это?

— Для начала тебе нужно залечь на дно. Все прочее обсудим по телефону.

— Залечь на дно. Где?

Я сделал вид, что думаю. И что мне в голову вдруг пришла гениальная мысль.

— Я отвезу тебя прямо к Драгану. Отсюда. Он в надежном укрытии, вы оба сейчас в одной лодке. Но нужно торопиться. Сейчас сюда нагрянет толпа полицейских.

Борис посмотрел на меня. Сначала со страхом. Потом в раздумье. И наконец с пониманием. Его осенило. Довольная ухмылка появилась у него на лице.

— Ты гений, господин адвокат. Давай так и сделаем. Народ, сейчас вы все сваливаете отсюда. Бьорн отвезет меня к Драгану. Я свяжусь с вами. Влади! Дай адвокату ключи от машины.

Владимир, офицер Бориса, бросил мне ключ от одного из «мерседесов». Остальные расселись по другим лимузинам и в наш «транзит». Мы с Борисом побежали к оставленному нам «мерседесу». Рядом со мной возник Саша.

— Гениальный полет, — прошептал я ему.

— Спасибо. Я тренировался.

— Собери остатки дрона и уничтожь их.

— Как и договаривались.

Саша пошел к туалетной будке. Наш «транзит» и второй «мерседес», скрежеща покрышками, рванули с парковки. Борис уже хотел сесть на пассажирское место своей машины, когда я положил руку ему на плечо:

— Извини, Борис. Но с этого