– Кто из вас главный? – спросил он.

– Я, – ответил Слепнев, – слушаю вас?

– Вы хотите попасть к себе домой на вертолете? – пошел напрямик Зигмунд.

Макс быстро переглянулся с Пустынником и Ольгой. Вот оно! Пусть не так, как изначально задумано, но хоть как-то сработало.

– Вы хотите нас прокатить? – поинтересовался с добродушной улыбкой Слепнев.

– А полковник будет не про… – раскрыл рот Михаил, но договорить не успел.

– Всем молчать, – коротко скомандовал сталкер наемникам, – и не думать – только исполнять.

Михаил удивленно вытаращил глаза, на лице Виктора заиграли желваки:

– Какого лешего, нам не надо домой…

– Рот! – прошипела Ольга. – Еще один звук, дебил, и твоя семья умрет! Просто заткнись и делай что сказано!

Виктор побагровел, но что-то во взгляде Рыси заставило его проглотить слова, просившиеся на язык.

– Простите? – насторожился Зигмунд. – Что происходит? Разве вы…

– Это не твое дело, наши внутренние неурядицы, – отрезал Макс. – Ты хотел что-то насчет вертолета сказать? Говори.

– Я отвезу вас домой. Но это не согласовано с командованием… Вы понимаете меня?

– Твой командир рассердится, я полагаю, если ты покинешь свой пост и уведешь вертолет.

Зигмунд ухмыльнулся – криво, невесело:

– Он меня просто пристрелит… если я вернусь. Но я не собираюсь возвращаться. Мне надо попасть в Пензу: та женщина – моя невеста.

Непосвященные пялились на Зигмунда с удивлением, не понимая, о чем речь, и уже по этим взглядам можно было бы понять, что дело нечисто. Но Зигмунду было не до них.

– А почему бы просто не попросить его разрешить слетать за вашей невестой? – осторожно спросил Слепнев.

– Потому что он не разрешит. Ему на нее плевать. Смит – типичный офицер СШЕ, и этим все сказано. Послушайте, Соединенные Штаты вам не друзья, поверьте мне. Ни вам, ни вашему народу на севере. Это государство, в котором маленькие люди вроде меня и вас умирают на бессмысленной войне ради безумных идей. На войне не только с мутантами, но и друг с другом. Не все общины, встретившиеся нам, присоединялись добровольно, многие были просто завоеваны. Я понял, у вас сплоченное одной бедой общество. Но у нас… у нас люди сплочены страхом и насилием, а человеческая жизнь ничего не стоит. Я отвезу вас в Пензу и продам вам вертолет. Вы предоставите убежище мне и Маргарет, пока она не поправится, а затем мы затеряемся где-то у вас на севере. СШЕ пока не имеют сил завоевать вас и сейчас сдают позиции: демоны теснят их со всех сторон.

Игорь, остальные наемники и ученые, за исключением Слепнева, таращились на Зигмунда во все глаза, безмолвно вопрошая: какая, к черту, Пенза, какая Маргарет?! Макс за спиной показал им большой палец – все по плану.

– Решаться надо сейчас, – сказал Зигмунд, – пока Смит отошел от вертолета. Сейчас должен быть мой рейс за боеприпасами на наш опорный пункт в сорока километрах отсюда, он ничего не заподозрит. А парням у вертолета я скажу, что вас Смит приказал отвезти на базу. Ну же!

– Собираем вещи и идем, – коротко распорядился Пустынник, – в вертолете все объясню.

– Черт, – выдохнул Петруха, – во что ты нас втягиваешь?

Макс незаметно ткнул его локтем в печень. Гребаный очкарик так и норовит все испортить.

Отряд, неся свои нехитрые пожитки, подошел к вертолету. Зигмунд что-то сказал по-английски сидящему рядом на ящике человеку с шестеренкой на нашивке, и тот, кивнув, встал и пошел прочь.

– Солидная машина, – прокомментировал Сергей, – Ми-38, кажется. Вместимся все, и еще место останется.

– Забирайтесь, – сказал летчик, садясь в кабину, – сейчас придет второй пилот, он не знает ничего. Мы высадим его недалеко от лагеря.

– Хорошо, – кивнул Пустынник, – а он нас не раскусит до взлета?

– Нет. Стажер не знает, какие приказы я получаю.

Моторы заработали, раскручивая винт. Петруха хотел было открыть рот, но Макс незаметно показал ему кулак, а Пустынник, сидевший позади пилота, молча прижал палец к губам.

Секунды тянулись, словно резиновые. Вот сейчас в пассажирский отсек заглянет кто-то, может быть, даже сам Смит, и спросит, мол, какого черта вы тут делаете, мужики? Хотя не будет он ничего спрашивать – просто схватится за пистолет и заорет на своем непонятном языке, поднимая тревогу.

В этот момент в поле зрения появился человек в кожаном реглане и бодро зашагал к вертолету. Зигмунд сделал ему знак рукой.

Это оказался второй пилот, пацан лет двадцати двух, невысокий и тщедушный. Он открыл дверцу и уселся рядом с Зигмундом, пристегнулся и что-то сказал. Летчики обменялись несколькими непонятными фразами, затем второй пилот кивнул и взялся за штурвал.

– Взлетаем, – сообщил Зигмунд.

Вертолет тряхнуло слегка, и появилось странное, пугающее ощущение подвешенности, когда винтокрылая машина оторвалась от земли.

Внезапно Макс, выглянув в маленькое круглое окошко-иллюминатор, заметил идущего быстрым шагом Смита. Полковник выглядел в точности как человек, ищущий кого-то.

– Вот дерьмо, – процедил наемник сквозь зубы, – Зигмунд, давай, выше поднимись, и сваливаем!

Вот офицер смотрит налево, направо, поднимает взгляд на вертолет… Макс отшатнулся от иллюминатора за миг до того, как Смит скользнул глазами по вертолету, уже поднявшемуся на четыре метра.

Однако уйти тихо оказалась не судьба. В тот же момент Ольге вздумалось украдкой выглянуть, и, ясен пень, закон падающего бутерброда сработал неотвратимо.

– Зигмунд, нас засекли! Жми!

Летчик сдавленно ругнулся и отжал рычаг управления двигателем почти до упора. Вертолет, зависший над посадочной площадкой, резво пошел вверх и в сторону под удивленный возглас второго пилота, а с земли следом уже несся пронзительный вой сирены.

«Какого черта ты творишь?!» Наверное, напарник Зигмунда крикнул что-то похожее на своем языке, и это стало его последним возгласом: снизу раскатисто заревел крупнокалиберный пулемет.

Пустынник сгреб в охапку Ольгу и скатился к переборке, используя свое тело как щит, Макс стащил сидящего рядом Сергея и оказался там же, на полу за сиденьями пилотов. В этот момент спинка кресла второго пилота брызнула кусками металла, обивки, мяса и ошметками мозгов. Больше никто не пострадал: пулемет бил навстречу и снизу, так что пули прошли нал головой Игоря и вонзились в потолок кабины. Вертолет тряхнуло, в пробитое стекло кабины ворвался ветер.

Зигмунд, дико вращая глазами, бросал вертолет из стороны в сторону, и не поймешь, применяет ли он противозенитный маневр или просто пытается удержать подбитую машину от падения. Наемники отчаянно матерились, катаясь по полу от борта к борту, Петруха, зажмурившись, что-то бормотал, может быть, молитву. Макс встретился взглядом с Пустынником и увидел в его глазах отзвук собственной мысли. Или они что-то предпримут, или их собьют.