class="p1">«Картинка» вокруг него мелькала всё быстрее и быстрее; какое-то шевеление впереди — что это, пробитая стена? Солдаты «Святой Руси»? Олег не мог сообразить, потому что не мог разглядеть, что происходит. Просто мельтешение — и всё.

Длилось это — по его ощущениям — минут десять. Сколько времени заняла схватка на самом деле? А затем мельтешение приблизилось к нему. Момент — и вокруг него установлены какие-то четыре штуковины по углам. Ещё момент — и ярко вспыхнул свет.

«И кто это?» — Олег глядел ровно вперёд себя. — «Враги, которые собираются меня препарировать, или друзья, которые хотят меня вытащить?»

[Отключи сознание. Не думай.]

Ответ был настолько внезапен, что Олег изумился:

«Чего?»

[Говорю по опыту,] — в голосе Влада появилась насмешка. — [Когда попал в ловушку вроде этой — лучше не считать время. Ты можешь пробыть здесь несколько эпох, прежде, чем сможешь выбраться.]

Что? Несколько эпох? Это в его планы не входило! А как же… Нет, как же Москва, все, кто там остались, как…

Мельтешение прекратилось и свет тоже погас. Вокруг всё было темно, неподвижно и размыто; только одна вещь говорила Олегу о том, что и снаружи его темпоральной тюрьмы время тоже не замерло.

Какие-то серые струи песка. Вверху они были почти незаметны, зато внизу росли, как снежные кучи, покрывая всё на своём пути. Пару раз они исчезали — за секунду-другую — но тут же принимались расти вновь.

Что это?

Ответ пришёл не сразу, а только минуты через три сосредоточенного созерцания серого песка.

Это пыль.

«Кажется, мы здесь уже… не один год», — Олег произнёс это как-то отрешённо и спокойно, как будто ему самому было наплевать на то, что он выпал из времени и сейчас находится невесть где, невесть сколько, пропуская всё на свете.

[Год?]

«Думаешь, я не прав? Меньше?»

[Думаю, ты не прав в другую сторону,] — ответил Владыка. — [Больше. Время идёт уже на десятилетия… пока. Хотя у тебя преимущество по сравнению с моим прошлым заточением в саркофаге: сейчас можно смотреть на всё это в быстрой перемотке, а не в режиме реального времени.]

Что ж, как бы там ни было, а момент был упущен. Вернётся он в Москву через десять ли, двадцать, тридцать лет — это уже будет в любом случае не тот город, который ему был известен. А если ничего нельзя изменить в прошлом… значит, нужно думать о настоящем и предопределять будущее.

«Ты говорил, что со временем аномалия ослабнет, и мы сможем выбраться», — наконец, сказал Олег. — «Мы ждём уже… долго».

[Мы никуда не торопимся,] — ответил Влад. — [Уже — никуда. Признаться, это стало неожиданным поворотом, я не ждал этого… когда мы выберемся, придётся осваиваться с нуля и начинать всё с начала — и тебе, и мне.]

«Да, придётся».

Олег глядел. Горы пыли росли всё быстрее и быстрее; сейчас их, кажется, уже никто не убирал.

«По-моему, время относительно нас всё ускоряется… во всяком случае, мне так кажется».

Он попробовал дёрнуться. Нет, по-прежнему мёртвый номер.

[Тебе не кажется,] — констатировал Влад. — [Всё так. Мы ускоряемся.]

А если…

«Может, Инвентарь?»

[Не выйдет. Все твои заклинания работают на одной скорости с тобой. Перейти в состояние призрака или из него, открыть и закрыть Инвентарь… в самом начале это получилось бы сделать, но не изменило бы ничего. Сейчас этого даже и сделать не удастся. Темпоральная аномалия уже работает, и, пока она не утихнет…]

Значит, ждать? Ладно.

«Если возможно влиять на время техническим путём…» — начал Олег.

[Техномагическим.]

«Ладно, техномагическим. То и у нас может получиться?»

[Думаешь о возвращении назад?]

«Разумеется. Если не получится — придётся исходить из того, что есть, но если есть хоть шанс…»

[Шанс есть всегда и на всё,] — вздохнул Влад. — [Вселенная бесконечна, и даже если в ней чего-то всё-таки нет — то шанс на это останется. Другой вопрос, может ли этот шанс быть реализован…]

Олег продолжал глядеть ровно вперёд — в том же направлении, в каком застыли его глаза невесть сколько лет назад.

«А вот и выход», — вдруг заметил он. — «Пыль замедляется».

Да, это было так. Уже можно было рассмотреть помещение, в котором он находится — очень пыльное, всё в паутине и грязи… да уж, тут давно не было людей.

Это же касалось и штук, которые поставили по углам от его фигуры. Олег мог видеть только две из них… но и они были все в пыли.

Что, если они в итоге выйдут из строя?

Момент — и на него пахнуло затхлостью и отчуждением; Олег закашлялся и упал на одно колено. Контроль над телом вернулся не постепенно, как он ждал, а одномоментно. Впрочем, в единицах измерения времени он уже основательно запутался.

Итак, наконец. Для него это заняло… может, час, а может, даже меньше. Сколько это путешествие заняло в объективной реальности? Получится ли вернуться обратно, и, если да — что это изменит? Если он вернётся в тот же момент, откуда всё и началось — не попадётся ли он в эту ловушку снова?

Олег встал и, сдерживая дыхание, чтобы не расчихаться снова, огляделся по сторонам.

— Итак, мы уже не в Канзасе, — заметил он. — Вот только где мы?..

[И когда мы.]

— И это тоже… — возможно, говорить вслух было не лучшей идеей, потому что пыль попала в рот даже сквозь шлем, после чего Олег зашёлся в новом приступе кашля. Спустя пару секунд он не выдержал и перешёл в призрачное состояние, но было уже поздно — за секунду до того он опёрся рукой о стену, и…

…стена провалилась внутрь, подняв такое облако пыли, что даже призрачное зрение не способно было что-то увидеть сквозь него.

[А вот и выход,] — заметил Влад. — [Узнаем, где мы, и поймём, когда мы.]

Олег кивнул — и пролетел сквозь дыру в стене. Или сквозь то место, где должна была быть дыра.

Ну, снаружи было то же самое. Пусто, пыльно, закрыто…

«Я в ДМК, нет?» — уточнил он. — «Похоже на их подвальные коридоры».

[Если так, то никто уже очень давно не слышал о ДМК и не пользовался этим зданием.]

Чёрт. Всё это навевало какую-то атмосферу пост-апокалипсиса. Мёртвый город, мёртвая планета… может, шарахнуло ядерной бомбой? Жизнь уничтожена? До какого момента он находился здесь?..

Резкий подъём вверх сквозь десяток слоёв-этажей вывел Олега на поверхность, и он облегчённо выдохнул. Пост-апокалипсиса не было; был город, кажется, жилой, хотя пейзаж и правда отдавал чем-то