и боеприпасов. Советский Союз был особенно щедр в предоставлении помощи, поскольку она приносила значительные доходы и должна была убедить иракцев, что советское оружие легко сравнится с западным.

С политической точки зрения Кремль все еще сохранял фасад нейтралитета, заявляя, что «война между Ираном и Ираком абсурдна. Желание ее затягивать нерационально». Однако он защищал иракские позиции, отгораживаясь от иранского правительства. СССР был убежден, что рано или поздно иранские власти поймут, что в их интересах восстановить нормальные отношения с Советским Союзом. Когда это время наступит, они сами придут и попросят советской помощи. Пока же Москва была полна решимости не оказывать иранцам никаких услуг.

Разрыв между Москвой и Тегераном также заставил китайское правительство пересмотреть свою позицию. В зеркальном отражении Пекин теперь активно обхаживал Тегеран. И снова китайская позиция заключалась в том, чтобы пойти против советских интересов, заняв позицию, противоположную кремлевской, и одновременно попытаться завоевать новые рынки. Глубоко изолированный иранский режим оказался восприимчив к предложениям Пекина. Иранцы согласились платить по высшему разряду за продукцию китайского производства (в течение следующих трех лет коммерческий обмен увеличится в пять раз), но особенно за оружие и боеприпасы. Для поддержания видимости китайские власти призвали Северную Корею стать посредником между Пекином и Тегераном. Большая часть оружия, поставляемого в Иран, официально поставлялась Северной Кореей, но на самом деле производилась в Китае.

В Пхеньяне Ким Ир Сен не стеснялся помогать Дэн Сяопину, учитывая, что Китай оставался его главным покровителем и что его режим уже два года поставлял оружие в Иран. В первые месяцы 1981 года большая северокорейская делегация отправилась в Тегеран, чтобы предложить иранскому режиму оружие и боеприпасы. Сделка прошла гладко, и иранские военные получили танки Т-69, пушки Тип 59, ракетные установки, минометы, зенитные ракеты «Стрела-2» и даже легкие моторные лодки, которые позволили бы КСИР сформировать зачатки военно-морских сил. Одновременно Китай поставил Ирану большое количество запасных частей, а также двадцать истребителей F-6 (копии МиГ-19) для обучения пилотов. В обмен Иран заплатил наличными и позволил китайским экспертам осмотреть советское современное оружие, захваченное у иракских войск, чтобы Китай мог скопировать их технологию.

Тем не менее, Китай продолжал выполнять свой контракт с Ираком, одновременно поставляя оружие Ирану. Весной 1983 года он поставил иракским ВВС около тридцати истребителей F-7 (копии МиГ-21), что позволило бы им восполнить понесенные потери. Такой «сбалансированный» подход позволял китайским лидерам сохранять видимый нейтралитет и одновременно развивать отношения с обеими воюющими сторонами. Китай и Северная Корея коварно понимали, что в их интересах, чтобы конфликт длился как можно дольше, поскольку его затягивание ставило в щекотливое положение и Соединенные Штаты, и Советский Союз, позволяя их собственным странам получать значительные доходы. С этого момента Пекин и Пхеньян постоянно снабжали оба лагеря, тщательно маскируя свои поставки для поддержания статус-кво.

Глава 16. Кровавые рассветы

В январе 1983 года иранское правительство опубликовало в прессе подробную карту фронта с указанием семи участков иранской территории, которые, по его утверждению, контролировались иракской армией. Оно намекнуло, что может согласиться на переговоры, если Багдад согласится эвакуироваться и признать иранский суверенитет над этими несколькими тысячами квадратных километров. Некоторые из этих районов действительно принадлежали Ираку, но на них Тегеран претендовал с начала двадцатого века. 27 января Саддам Хусейн отклонил это предложение, но заявил, что готов отправиться в Тегеран, чтобы лично обсудить условия прекращения огня с аятоллой Хомейни. Его предложение горячо обсуждалось в Тегеране. Верховный лидер был склонен согласиться, но Рафсанджани, которого теперь поддерживал Хаменеи, пришедший к его позиции, настаивал на отказе, считая, что будет унизительно идти на компромисс с иракским диктатором, который вместо этого заслуживает наказания.

Спикер парламента убедил своих коллег начать новое наступление под названием «Прелюдия», которое должно было нанести решающий удар по моральному духу противника и принести иранскому режиму символический успех за несколько дней до четвертой годовщины Исламской революции. 31 января иранское правительство опубликовало коммюнике, в котором отвергло предложение Ирака. Чтобы внести полную ясность, Али Хаменеи категорически добавил, что «вывод иракских войск больше не является главным условием для прекращения военных действий. Теперь вопрос заключается в наказании иракских лидеров». Высшее военное командование получило приказ быстро подготовить наступление с целью захвата Факкеха, а затем продолжить движение в направлении Амары, чтобы отрезать главную дорогу, соединяющую Багдад с Басрой. Неважно, что погодные условия были неподходящими, главное было перейти в наступление и оказать давление на Саддама.

Война на истощение

В ночь с 6 на 7 февраля 1983 года под проливным дождем две дивизии КСИР атаковали иракские передовые линии по обе стороны от Факкеха, чтобы создать у иракцев ложное впечатление, что они пытаются взять Амару в клещи. Предполагалось, что это должно было заставить иракские войска отступить. Это обеспечило бы более благоприятные условия для основной атаки на Факкех. Однако генерал Фахри, который отвечал за этот сектор как командир 4-го корпуса, не попал в ловушку. Он отразил иранские атаки, полагаясь на надежную оборонительную схему и мотивированных солдат. Сеть траншей, построенная с осени, оказалась эффективной. Массы иранских пехотинцев, заторможенные колючей проволокой и шквальным огнем, увязли в грязи, которая предательски скрывала мины-ловушки, уничтожившие первые штурмовые волны. Иранцы, промокшие и дрожащие, удивленные уровнем сопротивления, объявили о прекращении отвлекающей атаки.

На рассвете они начали основное наступление на Факкех. В течение трех дней 30 000 пехотинцев пытались захватить город. При каждой попытке им удавалось проникнуть в руины маленького городка, но они попадали под огонь артиллерии и танков, закрепившихся на соседних холмах. Они были сровнены с землей под шквалом снарядов. Не сумев удержать позицию, иранцы были вынуждены отступить, понеся большие потери. Затем они попытались атаковать иракские траншеи и вывести из строя их пушки и танки. Результат оказался еще хуже: иранцы были разорваны на части градом пуль, безжалостно сметавших земляные насыпи, защищавшие иракские линии.

В сумерках 9 февраля иранцы решили разыграть свою последнюю карту и ввели в бой 92-ю танковую дивизию, которую до этого держали в резерве. Иранское командование надеялось, что ночью танки будут менее уязвимы и смогут легче прорвать вражеские линии. Две танковые бригады атаковали холм, на вершине которого были вырыты иракские траншеи, потеряв при этом несколько десятков машин. Иранские танки преодолели иракские окопы в узком секторе шириной около километра, а затем с рассветом ворвались на территорию противника. Стальные громадины продвигались медленно, чтобы не увязнуть в болоте и сэкономить топливо, поскольку были отрезаны от источника снабжения. Не имея конкретных приказов, танкисты решили сокрушить гнезда сопротивления.

Генерал Фахри немедленно отреагировал, направив в бой свой танковый резерв из четырех батальонов танков Т-72, которые оказались намного лучше иранских «Шефтеров» и Т-59. Он также вызвал поддержку артиллерии и вертолетов,