на остров несколько батарей ЗРК «Хок». 15 «Томкэтов», остававшихся в строю, были переведены в режим постоянной ротации для оперативного наблюдения за нефтяным терминалом. Один из таких патрулей отразил иракский налет и сбил над Персидским заливом два МиГ-23 и один Су-22. Система ПВО уничтожила несколько ракет П-15.

Поскольку Харг стал одной из самых труднодоступных целей, иракские ВВС и ВМС обратились к нефтяным платформам Навруз, Бахрегансар, Ардешир и Соруш, расположенным в самой северной части залива. Повреждения, нанесенные этим морским объектам, привели к значительным утечкам нефти, которые вскоре превратились в крупный разлив нефти: 15 000 тонн сырой нефти ежедневно выливалось в Персидский залив, пока иранцы в течение нескольких недель пытались заблокировать свои объекты. Приграничные страны, обеспокоенные тем, что их ценные опреснительные установки могут быть загрязнены, наняли знаменитого Реда Адэра для попытки локализовать разлив нефти, но ему это не удалось. Нефть в конечном итоге растворилась в море, что ограничило воздействие на окружающую среду побережья Персидского залива. После морских нефтяных платформ пилоты самолетов МиГ и Су практически ежедневно наносили удары по нефтеперерабатывающему заводу Бандар Хомейни. Не сумев положить конец этим налетам, Иран закрыл нефтеперерабатывающий завод и остановил строительство нового нефтехимического комплекса, финансируемого Японией. В ответ артиллерия Ирана обстреляла нефтеперерабатывающий завод в Басре, вынудив иракцев закрыть его.

Тем временем иранские ВВС продолжали наносить спорадические удары по Ираку, нанося удары по аэродромам, нефтяным объектам и электростанциям. Однако большинство их налетов отражалось все более эффективной иракской противовоздушной обороной еще до того, как они достигали цели. Иранские пилоты пытались обойти эту проблему, летая на большой высоте, но их бомбардировки оказывались неточными. Кроме того, они столкнулись с иракскими истребителями, которые с нетерпением ждали их и сбили несколько «Фантомов» и «Тайгеров». Однако иранцы не позволили победить себя и вскоре отомстили. 16 сентября иранский «Томкэт» сбил иракский МиГ-25 над Персидским заливом, используя свою грозную ракету дальнего радиуса действия Phoenix – это первый случай, когда пилоту F-14 приписывается такой подвиг. Первый бой между этими двумя современными перехватчиками 15 февраля 1982 года закончился вничью: каждый самолет нанес ущерб своему противнику, но не смог его сбить. Пилоты «Томкэтов» улучшили свой счет, сбив два МиГ-25 1 и 4 декабря 1982 года.

Вопреки ожиданиям Саддама Хусейна, иракская нефтяная блокада оказала лишь незначительное влияние на Иран; действительно, пострадали только 2 процента танкеров, обслуживающих иранские терминалы. Тем не менее, Тегеран принял консервативные меры для защиты Харга и максимального ограничения воздействия иракской блокады. Поскольку терминал Бандар Хомейни был слишком уязвим, большая часть нефтяного трафика была возвращена в Харг, который стал конечной точкой для супертанкеров, направлявшихся в Иран. На острове была развернута бригада морской пехоты для отражения любой попытки высадки вражеского десанта. Около тридцати барж и старых грузовых судов, оборудованных отражателями для усиления сигналов радаров, стояли на якоре недалеко от нефтяного терминала, напротив Ирака. Эти ржавые суда должны были служить приманками для привлечения ракет иракского флота и ВВС.

Одновременно мощность терминала Лаван, который находился вне зоны действия иракских ВВС на небольшом острове в 250 милях к юго-востоку от Харга, была увеличена в десять раз, до 250 000 баррелей в день. В результате в 1983 году под удар попали только восемь торговых судов, следовавших в Иран. Иракские катера «Оса II» устроили засаду на несколько танкеров, опустошив последние цистерны Бандар Хомейни. Однако иранские ракетные катера потопили два других катера «Оса II» 12 апреля и 2 мая.

Саддам Хусейн пытался договориться об открытии баз в Сомали, Северном Йемене и Джибути, чтобы атаковать морские перевозки в Иран с тыла. Саддам хотел разместить на этих базах четыре фрегата и шесть ракетных корветов, которые он приобрел у Италии, и блокировать морское сообщение с Ираном, управляя своим флотом из Индийского океана. Однако иракский президент столкнулся с враждебностью западных стран, и под их давлением все тре страны отклонили его просьбу. Хотя американцы и европейцы хотели помочь Багдаду противостоять иранскому радикальному исламизму, они не собирались способствовать распространению баасистской идеологии.

Осеннее наступление

1 октября 1982 года иранское командование начало наступление «Муслим ибн Акил» (названное в честь двоюродного брата имама Хусейна, сыгравшего важную роль в истории шиитов) вдоль 40-километрового фронта между Каср-и-Ширином и Шумером, именно там, где планировалось второе крупное наступление во время наступления «Благословенного Рамадана». Цель была проста: одновременно прорвать вражеские линии в Ханакине и Мандали, чтобы продвинуться к Бакубе и угрожать Багдаду. Иранские генералы задействовали две дивизии (21-ю механизированную и 81-ю танковую), 55-ю парашютную бригаду и шесть бригад КСИР. В общей сложности у них было 60 000 человек, 300 танков и столько же пушек. Военно-воздушные силы не принесли бы им никакой пользы.

Против них у иракцев было четыре дивизии (7-я и 8-я пехотные, 12-я и 17-я танковые), поддерживаемые артиллерией 2-го корпуса, – всего 36 000 человек, 400 танков и столько же артиллерийских орудий. Они могли рассчитывать на поддержку ВВС и боевых вертолетов. Иранское военное командование не питало иллюзий относительно своих возможностей дойти до Багдада, но оно надеялось закрепиться и заставить противника передислоцировать свои войска вокруг столицы, что облегчило бы прорыв в других местах.

На рассвете иранские бойцы преодолели иракскую оборону вдоль холмов, окаймляющих границу между двумя странами. Они продвинулись примерно на 10 километров в течение дня, но после полудня последовала яростная контратака иракских танков и пехоты. Лишенные поддержки собственных танков, которые остались в тылу, иранские пехотинцы не смогли противостоять вражеской атаке. За два года войны они исчерпали свой запас ракет «Тоу» и теперь могли полагаться только на советские противотанковые средства, которые были гораздо менее эффективны. Они отступили под покровом ночи и перегруппировались. На следующий день они снова пошли в атаку, но так же безуспешно. Впервые за время войны иракцы применили паралитический газ CS для отражения иранских людских волн. Иракцы еще не использовали химическое оружие, а применяли спецсредства, обычно используемые для подавления демонстраций. Иракский режим мог легко и быстро доставить газ CS на фронт, поскольку большие запасы этого газа хранились всего в ста километрах, в Багдаде.

Понимая, что Багдад окажется под прямой угрозой, если его солдаты уступят позиции, Саддам Хусейн отправился на фронт, чтобы проповедовать своим войскам и увещевать их держаться стойко, чего бы это ни стоило. Он широко задействовал свои военно-воздушные силы, которые бомбили вражеские линии, понеся при этом незначительные потери (четыре МиГа, два Су и две «Газели»). Несколько иранских вертолетов «Кобра», прорвавшихся над фронтом, не имели средств, чтобы переломить тенденцию. Акбар Хашеми Рафсанджани, понимавший исключительную важность этого сражения, также отправился на фронт, чтобы поднять боевой дух Корпуса. Выступив за продолжение боевых действий, он должен был заявить об оперативном успехе, пусть даже символическом. Он пошел против совета высшего военного командования и отдал приказ направить все имеющиеся резервы на последнюю серию атак, чтобы заставить врага сдаться.

Тем временем Совет Безопасности ООН