на дверях у Жуковского, не застав его дома. Здесь Пушкин называет Жуковского именами поэтов, которых он переводил.

Добрый человек*

Напечатано в собрании стихотворений Пушкина 1826 г.

К портрету Дельвига*

При жизни Пушкина не печаталось. Подписано под акварельным портретом Дельвига, исполненным П. Л. Яковлевым. Стихи стилизованы под типичные «Надписи к портретам» конца XVIII – начала XIX в. В подобном роде пародировали стихи Хвостова.

К портрету Чаадаева*

При жизни Пушкина не печаталось.

«Писать я не умею…»*

Стихи обращены к Вяземскому и датированы 4 сентября 1817 г., Царское Село. Первые два стиха писаны Батюшковым, следующие два – Пушкиным.

Кн. П. А. Вяземскому («Зачем, забывши славу…»)*

Коллективная записка Вяземскому, выезжавшему в начале 1818 г. на службу в Варшаву. Стихи писаны А. А. Плещеевым (два первых), Пушкиным (три следующих), Батюшковым (один) и Жуковским (четыре последних).

«Dis moi pourquoi l'Escamoteur…»*

Стихи эти сообщены были сестрой Пушкина Ольгой Сергеевной в 1851 г. При этом она рассказывала: «Любимым его упражнением сначала было импровизировать маленькие комедии и самому разыгрывать их перед сестрой, которая составляла всю публику и произносила свой суд. Однажды как-то она освистала его пьеску. Он не обиделся и сам на себя написал эпиграмму». По свидетельству Ольги Сергеевны, Пушкину было тогда 9 лет, т. е. рассказ относится к 1808–1809 гг. Возможно, что в рассказе этом не все точно.

«Je chante ce combat, que Toly remporta…»*

По тому же рассказу Ольги Сергеевны, Пушкин «уже лет 10-ти от роду, начитавшись порядочно, особенно Генриады Вольтера, написал целую герои-комическую поэму, песнях в 6-ти, под названием Tolyade, которой героем был карла царя-тунеядца Дагобера, а содержанием была война между карлами и карлицами». Приведя первые четыре стиха поэмы, Ольга Сергеевна продолжала рассказ: «Гувернантка подстерегла тетрадку и, отдавая гувернеру Шеделю, жаловалась, что M-r Alexandre занимается таким вздором, отчего и не знает никогда своего урока. Шедель, прочитав первые стихи, расхохотался. Тогда маленький автор расплакался и в пылу оскорбленного самолюбия бросил свою поэму в печку».

Двум Александрам Павловичам*

Эпиграмма сохранилась в одном из лицейских сборников, где она помещена без подписи. Можно предполагать, что ее написал Пушкин. Александр сравнивается здесь с А. П. Зерновым, служившим в Лицее в должности помощника гувернера. По словам товарища Пушкина – Корфа, это был «подлый и гнусный глупец». Он упоминается в лицейских куплетах:

Зернов с проломленным носом,

С бородкою небритой.

Гараль и Гальвина*

С именем Пушкина встречается в старинных списках. Однако прямых доказательств принадлежности стихотворения Пушкину нет.

Исповедь бедного стихотворца*

С именем Пушкина встречается в старинных списках. Как и предшествующее стихотворение, в случае принадлежности Пушкину должно быть отнесено к лицейскому периоду. Сатира пародирует исповедь, причем вопросы задаются в порядке заповедей. Упоминаемый здесь Глазунов – книгоиздатель. Графов – обычная кличка графа Д. И. Хвостова.

Цель нашей жизни*

Встречается в различных рукописных сборниках с именем Пушкина и с датой 1814 г. В этом году лицеисты писали в прозе и в стихах на тему, заданную профессором Н. Ф. Кошанским, «О цели жизни человеческой». Известны прозаические рассуждения на эту тему Илличевского и Корфа и стихотворное – Кюхельбекера. Возможно, что и данное стихотворение является выполнением этого школьного задания. В таком случае оно написано не позднее апреля, так как по болезни Кошанский прекратил преподавание с мая 1814 г.

(1) «Ты отражаешь гром…» – об изобретении громоотвода в 1757 г. «Летаешь в пропасти воздушны» – об изобретении воздухоплавания в 1783 г.

Вишня*

Стихотворение традиционно включалось в собрания сочинений Пушкина, начиная с 1857 г. Однако нет достаточных оснований считать его принадлежащим Пушкину. Начальные стихи, дополненные Л. Н. Модзалевским, приобрели популярность в качестве детских стихов и неоднократно перепечатывались в детских хрестоматиях.

Завещание Кюхельбекера*

Стихотворение эпиграмма лицейского происхождения, относится к 1816 г. Приписана была Пушкину В. Гаевским, однако нет полной уверенности в принадлежности ее Пушкину.

На женитьбу генерала Н. М. Сипягина*

Николай Мартемьянович Сипягин, генерал-лейтенант (1785–1828) – участник войны 1812 г., военный писатель, начальник штаба гвардейского корпуса. Был женат на Елизавете Сергеевне Кушниковой (1800–1828).

На Аракчеева («В столице он – капрал…»)*

Эпиграмма сохранилась в списках с подписью Пушкина. Эпиграмма вызвана восстанием в военных поселениях в Чугуеве в июле 1819 г. Усмирением восстания и последовавшими казнями руководил лично Аракчеев.

«За ужином объелся я…»*

Опубликовано Бартеневым со следующим пояснением: «Однажды Жуковский куда-то был зван на вечер и не явился. Когда его после спросили, отчего он не был, Жуковский отвечал: „Я еще накануне расстроил себе желудок, к тому же пришел Кюхельбекер; я и остался дома“. Это рассмешило Пушкина, и он стал преследовать поэта стихами „За ужином“ и т. д.».

«Мы добрых граждан позабавим…»*

Эти стихи получили широкое распространение в списках за подписью Пушкина. Они являются вольным переводом французских стихов, приписывавшихся Дидро.

Наденьке*

Приписано Пушкину Ефремовым. По указанию Анненкова, под именем Наденьки у Пушкина фигурирует Надежда Форст, представительница петербургского полусвета.

«Она тогда ко мне придет…»*

Про себя*

Стихи, приписываемые Пушкину в разных изданиях без указания оснований к тому.

К портрету Молоствова*

Молоствов – тот же самый, о котором говорится в стихотворении «Я сам в себе уверен».

«Всегда так будет, как бывало…»*

Напечатано в 1829 г. за подписью Пушкина в сборнике «Листки граций». Однако нет уверенности, что эти стихи принадлежат Пушкину.

На К. Дембровского*

Эпиграмма сообщена П. А. Каратыгиным в его воспоминаниях. Кондратий Дембровский был танцовщиком кордебалета. По рассказу Каратыгина, Дембровский по вызову Пушкина написал на него эпиграмму, в которой говорилось о некрасивой физиономии Пушкина, последний и ответил приводимыми стихами. Рассказ Каратыгина не внушает к себе полного доверия.

На Гнедича («С тобою в спор я не вступаю…»)*

Я. Толстой сообщал, что Пушкин произнес эти стихи по поводу чтения отрывков перевода «Илиады» на заседании «Зеленой лампы».

Из ранних редакций