— Идиот! — шиплю я свитеру, который высовывается из ряда, чтобы обогнать грузовик, и тут же ныряет обратно, словно заправский автогонщик. — Может, твоя лицензия и действует где-нибудь на твоей сраной планете с вампирскими свитерами, но здесь ты в теле пятнадцатилетнего парня без водительских прав, да еще разъезжаешь на краденой машине! Если копы возьмут нас за жопу, твоим гонкам конец, усек? Что будет с твоей сраной миссией, если нас упекут в тюрягу?

— Для беспокойства нет оснований, — отвечает он. — За выполнение миссии отвечаю только я, хотя должен признать, что оказался бы беспомощен без временного использования твоих соматических расширений. Если хочешь, я отключу твои ощущения. В отсутствие информации ты не сможешь ее ошибочно интерпретировать.

— Нет! — ору я в ужасе, вспомнив о своем беспомощном состоянии в трейлере, когда не мог даже говорить. — Пожалуйста, оставь мне глаза, уши и все остальное. Мне не нужно меньше информации, наоборот! Я хочу знать, что происходит!

— Разумное желание. Позволь мне сначала выехать на скоростную трассу, где я смогу тратить меньше ресурсов на маневрирование. Там я объясню.

— Ладно, идет, — говорю я, немного расслабившись. — Типа будем сотрудничать, да?

Надеюсь, он не может читать мои мысли. В таком случае погоди у меня, вязаная чесотка! Посмотрим еще, кто кого!

Ответ свитера обнадеживает:

— Это обычный способ взаимодействия людей посткоррекционной эпохи и устройств моего типа.

Я веду себя тихо, пока мы не выезжаем на шоссе номер девяносто, ведущее на запад. На спидометре семьдесят миль в час, и хочется надеяться, что «торнадо» мистера Харриса выдержит такую экзекуцию. Не помню, чтобы он ездил быстрее тридцати пяти, когда нужно было смотаться в винный магазин.

А что, даже весело. Быстрая езда, ворованная машина, впереди большой город и таинственная миссия… А что потом? По спине бегут мурашки, и моя секундная эйфория мигом угасает.

Спустя полчаса я наконец решаюсь заговорить.

— Э-э… мистер Свитер, сэр, вы, кажется, собирались просветить меня насчет миссии…

В голове у меня слышится нечто похожее на вздох.

— Да, миссия, которую я не выполнил. Не будь я так близок к запрограммированному истощению ресурсов, то мог бы загрузить весь объем соответствующей аудиовизуальной памяти непосредственно в твой мозг. Низкозатратная передача информации требует времени. Скорость передачи сигнала слишком мала…

Значит, он скоро умрет, и все не так уж плохо! Лишь бы не выдать себя.

— Как жаль, что вы себя плохо чувствуете, мистер Свитер. Может, расскажете хоть самое основное?

— Хорошо. Основные цели миссии, без практических деталей, могу изложить кратко. Я представляю собой искусственный нанотехнологический объект высокой сложности, созданный приблизительно на сто лет позже данной эпохи, и послан назад во времени, чтобы спасти жизнь человека по имени Курт Кобейн. Возможно, ты слышал о нем…

— Кто же о нем не слышал, — невольно рассмеялся я. — Вот только удивительно, откуда вы в будущем его знаете.

— Курт Кобейн сыграл ключевую роль в появлении временной линии, которую я представляю. Его невероятная музыка, созданная в поздние годы жизни, успела вдохновить миллионы людей, прежде чем он погиб от нового штамма туберкулеза, устойчивого к антибиотикам. Он был наиболее влиятельной творческой личностью вашей эпохи, и воздействие его личности можно проследить на протяжении многих десятилетий. Однако еще более важным оказалось то, как он воспитал свою дочь. Именно она, став взрослой… — Речь свитера оборвалась.

— Давай дальше, интересно! Дочь, говоришь? Крошка Вини или как там ее… Что же она такого сделала?

— Извини. Аборигены вашей эпохи не должны располагать данной информацией. Я и так уже сказал слишком много.

Я на минуту задумался.

— У тебя получается, что Кобейн остался жив, вырастил дочь, она сделала что-то важное, и появился ваш мир, так? Но если все и так случилось, то зачем тебя сюда послали?

— Секретные записи свидетельствуют о том, что я здесь был.

— Как это?

— В наше распоряжение попала информация, неопровержимо доказывающая, что Курт Кобейн выжил лишь благодаря прямому вмешательству из будущего. Мы должны были вмешаться, потому что один раз уже это сделали.

У меня вдруг сдавило виски.

— Значит, ты не меняешь прошлое, а как бы закрепляешь его?

— Верно. Не выполнив свою миссию по спасению Курта Кобейна, я подверг опасности временную линию, пославшую меня. Она исчезнет окончательно, если не удастся спасти резервный объект.

Так вот, оказывается, в чем дело! Догадка блеснула как вспышка света. Ну конечно! Меня охватила безудержная эйфория.

— Это я, так? Я и есть резервный объект! Только мне суждено заменить Кобейна. Черт побери, я это всегда знал! Моя жизнь станет легендой, я стану отцом страны! Само существование будущего зависит от меня — потому-то ты и не дал мне застрелиться.

Он долго молчал, обдумывая ответ.

— Я не могу найти информации о твоем будущем. Наша встреча была чисто случайной, хотя и управлялась странным аттрактором определенного вида. Ты не резервный объект, иначе нам бы не было нужды предпринимать это путешествие. Однако это не значит, что твоя вновь обретенная жизнь не имеет значения, даже если она и не повлияет на историю. Помни, что сегодня первый день остатка твоей жизни, которую ты сохранил благодаря мне.

Я совсем упал духом. Разочарование оказалось слишком сильным. Черт, черт, черт! Ничего, ничегошеньки не изменилось, как был я никем, так и остался никем! Разве что стал куклой в руках этого шерстяного Терминатора с его бредовыми идеями о спасении мира…

Мы проскочили пересечение с шоссе номер восемьдесят. Ехать еще далеко, по ближнему склону Каскадных гор через Истон, Снокуолми и Престон, потом по другому склону… Я уже раз ездил по этому пути, когда нас возили с классом на экскурсию. Выдержит ли «торнадо», вот вопрос… Впрочем, какая мне разница? Я же ничтожество, ноль, моя жизнь ни на что не влияет… Интересно, если я вернусь, мать позволит мне еще разок добраться до ружья?

Словно желая подбодрить меня, свитер опять заговорил:

— Вероятно, тебе будет интересно узнать, почему я не выполнил основную миссию…

— Да нет, не очень, — кисло ответил я. — Но ты ведь все равно расскажешь.

Он проигнорировал мою иронию и продолжал:

— Меня переместили во времени в начало 1993 года. Местом назначения был дом мистера Кобейна, точнее, его гардероб. Предполагалось — должен заметить, что так и вышло, — что объект меня наденет. — В голосе свитера зазвучали нотки гордости. — Возможно, тебе довелось видеть мои появления на публике…