Жрица подняла корзину и сказала девушке:

– Пусть богиня благословит вас и подарит вам вечную жизнь. – Она двинулась в обратно к двери палаты, оставив Минтаку сидеть в темноте. Казалось, девушка все еще слушала голос, который старуха не могла услышать.

В Фивы из Даббы Таита привез Нефера, погруженного в глубокий сон под действием красного шепенна. Как только их галера пришвартовалась к каменному причалу ниже дворца, Таита приказал вынести юношу на берег в носилках, закрытых от взглядов простых людей. Было бы неблагоразумно разгласить в городе весть о критическом состоянии фараона. Прежде смерть царя порой погружала город и все государство в полное отчаяние и вызывала разрушительную спекуляцию просом, бунты, грабежи, общее падение нравов и всех обычаев общества. Нефер был благополучно устроен в его царских палатах во дворце, и Таита получил возможность лечить его в безопасном уединении. Прежде всего требовалось заново исследовать ужасные рваные раны на ногах мальчика спереди и в нижней части живота и оценить, не произошли ли какие-либо болезненные изменения.

Больше всего Таита опасался того, что внутренности проколоты, и их содержимое просочилось в брюшную полость. Если бы это произошло, от его мастерства было бы мало толку. Он размотал полосу ткани, осторожно исследовал открытые раны, понюхал вытекающий гной, стараясь уловить запах фекалий, и ощутил большое облегчение, не обнаружив и следа этого запаха. Самые глубокие раны он промыл при помощи трубки смесью уксуса и восточных пряностей. Затем он как можно лучше зашил их и перевязал, касаясь их золотым амулетом Лостры и поручая ее внука богине с каждым оборотом льняной полосы.

В последующие дни Таита постепенно уменьшал дозу красного шепенна и был вознагражден, когда Нефер пришел в сознание и улыбнулся ему.

– Таита, я знал, что ты был со мной. – Затем он поглядел вокруг, все еще одурманенный лекарством.

– Где Минтака?

Когда Таита объяснил ее отсутствие, разочарование Нефера было почти ощутимо; он был слишком слаб, чтобы скрыть его. Таита попробовал утешить его, утверждая, что их разлука была лишь временной и что скоро он будет в силах уехать на север и посетить Аварис.

– Мы найдем для Нага подходящую причину для такой твоей поездки, – уверил его Таита.

Некоторое время Нефер шел на поправку. На следующий день он сидел и с аппетитом ел хлеб из дурры и суп из нута. Еще через день он сделал несколько шагов на костылях, которые вырезал для него Таита, и попросил мяса. Чтобы не горячить его кровь, Таита запретил ему красное мясо, но позволил есть рыбу и домашнюю птицу.

На другой день Мерикара навестила брата и провела с ним большую часть дня. Ее веселый смех и детский лепет ободрили его. Нефер спросил о Гесерет и захотел узнать, почему она не пришла. Мерикара ответила уклончиво и пригласила его сыграть еще одну партию в бао. На этот раз он преднамеренно открыл свой центральный замок, чтобы позволить ей победить.

Назавтра ужасная весть о трагедии в Баласфура достигла Фив. В первых сообщениях говорилось, что все семейство, включая Минтаку, погибло в огне. Нефер снова был сражен, на сей раз горем. Таите пришлось опять смешать для него снадобье из красного шепенна, но через несколько часов раны в ноге мальчика загноились. В следующие несколько дней его состояние ухудшалось, и скоро он очутился на грани смерти. Таита сидел рядом и смотрел, как Нефер мечется в бреду и бледно-алые щупальца болезни ползут как огненные реки по его рукам, ногам и животу.

Затем из Нижнего Царства пришла весть, что Минтака пережила трагедию, унесшую жизни всей ее семьи. Когда Таита шепнул эту замечательную новость на ухо Неферу, тот, казалось, понял и ответил. На следующий день он был слаб, но в ясном сознании, и попробовал убедить Таиту, что достаточно силен, чтобы совершить долгую поездку и поддержать Минтаку в ее тяжелой утрате. Таита мягко отговорил его, но пообещал, что как только Нефер достаточно поправится, он использует все свое влияние, чтобы убедить господина Нага позволить ему поехать. Обретя цель, к которой требовалось стремиться, Нефер вновь собрался с силами. Таита видел, что он явно подчинил лихорадку и злых духов в своей крови силе воли.

Господин Наг вернулся с севера, и через несколько часов Нефера навестила Гесерет – впервые после того, как его ранил лев. Она принесла ему в подарок засахаренные фрукты, крынку дикого меда в сотах и великолепную доску для игры в бао, сделанную из цветного агата, с вставками из резной слоновой кости и черного коралла. Она была мила, очень нежна, озабочена его страданием просила прещения за то, что пренебрегала братом.

– Мой милый муж, регент Верхнего Царства, прославленный господин Наг, все эти недели был далеко отсюда, – объяснила она, – и я так тосковала о нем, что не могла составить компанию кому-то столь тяжко больному, как вы. Я боялась, что моя печаль плохо повлияет на вас, мой бедный дорогой Нефер. – Она осталась на час, пела для него и поведала о некоторых событиях при дворе, большей частью скандальных. Наконец она извинилась:

– Мой муж, регент Верхнего Царства, не любит, когда я надолго оставляю его. Мы так любим друг друга, Нефер. Он замечательный человек, чрезвычайно добрый и преданный вам и Египту. Вы должны научиться безоговорочно доверять ему, как я. – Она поднялась и затем, как если бы это была запоздалая мысль, вскользь заметила: – Вы, должно быть, с облегчением услышали о том, что фараон Трок Урук и мой дорогой муж, регент Верхнего Египта, по государственным соображениям согласились отменить вашу помолвку с той маленькой гиксосской варваркой, Минтакой. Я так жалела вас, когда услышала, на какой позорный брак вас толкнули. Мой муж, регент Верхнего Египта, был против с самого начала, как и я.

Она ушла. Нефер обессиленно откинулся на подушку и закрыл глаза. Когда чуть позже пришел Таита, он удивился тому, что состояние юноши вновь ухудшилось. Сняв полосы ткани, он увидел, что в ранах вновь вспыхнуло воспаление, и из самой глубокой сочился зловонный гной, густой и желтый. Он оставался с Нефером всю ночь, используя все свое мастерство и силы, чтобы отогнать тени зла, окружившие молодого фараона.

На рассвете Нефер впал в бесчувствие. Таиту по-настоящему встревожило его состояние. Его нельзя было полностью объяснить только горем мальчика. Внезапно его напугала и рассердила суматоха у двери. Он собирался призвать к тишине, когда услышал повелительный голос господина Нага, приказывающий стражникам отойти в сторону. Регент шагнул в палату и, не приветствуя Таиту, наклонился к неподвижному телу Нефера и поглядел на его бледное, осунувшееся лицо. Немного погодя он выпрямился и сделал Таите знак следовать за ним на террасу.

Когда Таита вышел за регентом, тот пристально глядел за реку. На далеком другом берегу отряд на колесницах занимался перестроениями, меняя строй на полном галопе. Странно, но после подписания договора Хатор наблюдались активные приготовления к войне.

– Вы желали говорить со мной, мой господин? – спросил Таита.

Наг повернулся к нему. Его лицо было мрачным.

– Вы разочаровали меня, старик, – сказал он. Таита склонил голову, но не ответил. – Я надеялся, что моя судьба, предсказанная богами, мой путь вперед к настоящему времени будет очищен от препятствия. – Он холодно смотрел на Таиту. – Однако, кажется, вы препятствуете этому и делаете все, что в вашей власти.