Тяжелая мутная волна накатила на Юэна. С тех пор, как раболовцы напали на Глазго, его жизнь превратилась в кошмар, где его без конца разрывали противоречивые чувства. Джулию он вспоминал редко, особенно когда рядом была Кейтлин, но боль от потери Майкла и Гвен никак не утихала. Большую часть времени ему удавалось держать эту боль взаперти, в темных уголках души, хотя давалось это с большим трудом. Он, кажется, уже свыкся с тем, что его разлучили с близкими, но от одной мысли, что жена может стать подстилкой для этих фашистов, его затошнило.

С небывалым трудом загнав гнев и обиду обратно в мрачные глубины сознания, Юэн помотал головой, будто пытаясь стряхнуть похмельный туман.

Кейтлин молчала, погруженная в какие-то свои переживания. Байки о генной инженерии отчего-то страшно заинтересовали ее, но Юэну сейчас было не до девчонки с ее интересами.

— Но скоро мы все окажемся в Лондоне, а уж там-то с такими разговорами придется завязать, — сообщил Мейзерс. — До Лондона мы проедем еще два города. Когда-то они назывались Дерби и Лестер, теперь на их месте жуткие и опасные развалины.

Мейзерс встал и оправил мундир.

— Когда подъедем к Лестеру, надо будет закрыть ставни на окнах.

Юэн и Кейтлин посмотрели на металлическую заслонку, висящую под окном.

— Почему?

— От радиации, — механически ответила за полковника девушка.

— Именно, — согласился тот. — Стены у вагона достаточно крепкие, чтобы отразить излучение, а вот окна — слабое звено.

Юэн попытался поднять ставню, но она оказалась слишком тяжелой и без всякого подъемного механизма.

— Не беспокойтесь, — улыбнулся полковник. — Когда придет время, мои люди придут и все сделают. Конечно, можно было бы приделать какой-нибудь подъемник, но чем проще, тем надежней.

Он на секунду замер, задумчиво глядя на ставню, а потом направился в коридор. Уже на пороге остановился и обернулся к Юэну.

— И да, на всякий случай, если вы не собираетесь устраиваться телохранителем у генерала, — сказал он. — Если вдруг у вас в Лондоне какие-то другие планы. Учтите, что мы с вами никогда не встречались. А теперь отдыхайте. До Лестера вас никто не будет беспокоить.

Наконец он закрыл дверь, и Юэн с Кейтлин впервые за два дня остались одни.

— Ты была с ними! — прошипел мужчина. — И ты с самого начала все знала!

— Прости меня, — просто ответила Кейтлин.

— Ты знала, куда они везут моих! И ты ничего не сказала!

— Я намекала! — запротестовала девушка.

— Ты участвовала в этом! Ты видела мою семью?!

— Да… Видела. — Кейтлин встретилась с Юэном глазами и выдержала его тяжелый, горящий взгляд.

— Они… Они живы? Целы?

— Были живы. В Карлайле. У твоей жены была травма головы… Я думала, кровоизлияние. Но потом стало проходить. Дети в порядке. Были…

— Ты знаешь моих детей и ты молчала! Поверить не могу! — Юэн расходился все больше. — Помогала этим бандитам, да? Выкручивала руки детям? Пытала?

Кейтлин вскочила и вдруг влепила ему пощечину.

— Как ты можешь?! Ты знаешь меня, ты видел, ты слышал меня… И… Как ты можешь подозревать меня в таких низостях?! Какое право…

— После того, как ты столько времени мне лгала?!

— Я не врала тебе! Я просто не говорила всей правды… Не знала, как! А потом… Потом ты мне понравился, и… Я запуталась! Что тут непонятного?!

— Что ты делала с раболовцами? — глядя в пол и потирая щеку, спросил Юэн.

— Я была с ними вроде врача. Говорила с рабами, лечила понемногу. Следила, чтобы со всеми было все в порядке…

— За товарным видом… — горько сказал Юэн.

Кейтлин отвернулась.

— Ты должна была мне сказать. Я должен был иметь возможность сделать выбор, — мрачно произнес он.

— Я не могла!

— Почему?!

— Я боялась потерять тебя! Отпугнуть! Боялась, что ты меня возненавидишь! Боялась того, что происходит сейчас!

— Почему?!!

— Идиот! Потому что я влюбилась в тебя, вот почему! — она спрятала лицо в ладонях.

— Да пошла ты!

Дверь купе отворилась. На пороге стоял заинтригованный полковник Мейзерс.

— Леди, — улыбнулся он Кейтлин. — Джентльмены, — перевел он взгляд на Юэна. — Вас слышно из соседнего вагона. Вы не собираетесь спать?

— Уже ложимся! — буркнула девчонка. — Простите, мы тут заспорили о способах приготовления мятного чая.

— О! Непременно пригласите в следующий раз меня, — приподнял бровь полковник. — У меня есть свои маленькие секреты. В деле заваривания чая.

И он снова вышел.

За то время, пока Мейзерс их изучал, Юэн успел немного остыть.

— И как ты докатилась до такой жизни? — зло буркнул он Кейтлин.

Кейтлин снова прижала колени к подбородку, словно защищаясь от удара, и нахмурилась.

— Только не вешай мне лапшу на уши. Хватит, никаких больше секретов! — предупредил мужчина.

Юэн только сейчас сообразил, что так и держит в руках автомат, и положил его рядом с сиденьем. Кейтлин встревоженно покосилась на оружие.

— Все свое детство я скиталась, попрошайничала и воровала по мелочи, чтобы не сдохнуть с голодухи. Но всегда было холодно, всегда хотелось есть, вечно надо было прятаться либо от тех, кого я обокрала, либо от тех, кто падок на детишек.

Юэн побледнел. Он не задумывался о том, что и его детям в Лондоне могла угрожать такая опасность.

— Когда я подросла, стала работать гонцом. Я не боялась бегать по туннелям, так что работа оказалась как раз для меня.

Юэн хорошо знал, как жутко бывает в темных перегонах между станциями.

— В Лондоне туннели такие же глубокие, как в Глазго? — хрипло спросил он.

— Думаю, совсем не такие. Там совершенно особая система. Это же была первая подземка в мире, и строилась она на двух уровнях. На верхнем уровне туннели прокладывали прямо по улицам и накрывали кирпичной кладкой. А на нижнем их уже бурили… На верхнем уровне очень опасно. Многие линии недоступны — там и радиация, и всякая зараза, и чудовища, живущие прямо в туннелях… Кое-где остались люди, но они либо прячутся за укреплениями, либо… — девушка задумчиво помолчала. — Либо их уже нельзя назвать людьми.

— Мутанты?

— Нет. Просто они потеряли человеческий облик… На нижний уровень зараза с поверхности не пролезает, но там свои опасности, — продолжала Кейтдан. — Например, затопления. Как только насосы прекращают работать, все сразу становятся злые, берегут свои муравейники… Есть люди с очень странными убеждениями, и почти все подмяты под Английскую Республику.