– Может быть, он… – произнесла Марина.

Это вызвало у Агнес хриплый смешок.

– Что, просто сбежал от меня?

– Нет. Я не это хотела сказать. Может быть, он получил травму или случилось что-нибудь еще в этом роде? Разве его не должны искать?

Агнес бросила на нее раздраженный взгляд.

– Это вы мне скажите. Что случилось с вашим другом журналистом? Погиб, наверно?

– Да.

– Незаконное вторжение в частный дом? Так они вам говорят?

– Да. Пока что, по крайней мере, это официальная версия.

– Вы тоже думаете, что произошло именно это?

Марина закусила губу.

– Нет, – тихо ответила она. – Я так не думаю.

– Вот и Хантера не просто ограбили в Рок-Крик-парк, ясно? Его убили. Точно так же, как до этого убили вашего друга. Такие вот дела.

– Когда вы говорите «они», вы имеете в виду…

Агнес с недовольным видом вздохнула:

– Банк. «Свисс юнайтед». Проблемы начались, когда Хантер стал расследовать его деятельность. Кстати, он не хотел этим заниматься. Дело досталось ему как бы по наследству – от одного коллеги, который вдруг решил уйти на покой в возрасте сорока пяти лет и уехал на Каймановы острова. Удивительное совпадение, вам не кажется? Все, кто занимается расследованием, связанным с этим банком, вдруг исчезают.

– А когда это началось? Я имею в виду расследование.

– Где-то год назад. Сначала Хантер вообще не собирался за него браться. У нас в минюсте своих дел хватает. До расследований, доставшихся от предшественников, руки обычно доходят в последнюю очередь. Но тут ни с того ни с сего Хантер наткнулся на эти цифры…

– Цифры?

– Да. На то, сколько миллиардов долларов скрывается на офшорных счетах. Только это были даже не миллиарды, а намного, намного больше.

– Тридцать два триллиона.

Агнес посмотрела на Марину с удивлением:

– Точно.

– Выходит, из-за неуплаты налогов бюджет понес весьма значительные потери.

– Это еще мягко сказано.

– И поэтому Хантер решил, что это дело стоит того, чтобы им заняться.

– Верно. Он начал собирать информацию, и тут выяснилось, что один его сокурсник по юридическому факультету сейчас работает в «Свисс юнайтед».

– Это был Мэтью Уэрнер.

– Да. Вы и о Мэтью знаете?

– Я знаю, что он погиб.

– В авиакатастрофе. – Агнес закатила глаза, словно говоря: «Ну вот, еще один несчастный случай, не так ли?»

– А Хантер встречался с Мэтью, чтобы с ним поговорить?

Агнес вздохнула. Затушив окурок одной сигареты, она тут же закурила следующую.

– Думаю, да. Правда, я не знаю, состоялся ли у них разговор. Мне известно, что Хантер летал на встречу с ним в Нью-Йорк.

– Когда это было?

– Около трех месяцев назад. Сразу после этого Хантер вдруг начал скрытничать, перестал рассказывать о своей работе. Сначала я думала, что он хочет со мной порвать. – Агнес пренебрежительно фыркнула. – Сейчас это звучит очень глупо, правда?

– Он просто пытался вас защитить.

Агнес пожала плечами:

– Мне бы тоже хотелось так думать. Знаете, Хантер был далеко не идеальным.

– Что вы хотите этим сказать?

– У него был свой наркотик – он любил азартные игры. И это довело его до беды. Мы часто ссорились из-за этого.

– У него были долги?

– Да, он был по уши в долгах.

– Но у него такой прекрасный дом…

– Это дом его матери. Хантер унаследовал его после ее смерти. Я хотела, чтобы он его продал. Содержать такой дом – это, знаете ли… – Агнес покачала головой. – Но тогда мы с Хантером подумывали о том, чтобы завести семью. И поэтому он захотел оставить этот дом. Сказал, что, возможно, подыщет работу в хорошей компании. Хантер ведь учился в Колумбийском университете, вы знали об этом? С таким дипломом он мог бы зарабатывать намного больше в частной фирме.

– Так почему же он не ушел из Минюста?

– Он очень переживал за свою работу. И я тоже переживаю.

Марина кивнула:

– Понятно. Я сама такая. Журналисты занимаются своим делом не только ради денег.

– Примерно месяц назад Хантер сказал, что нашел способ погасить свои долги.

– Он рассказал вам, что это за способ?

– Нет. Но я все равно узнала. Джеймс Эллис – вот решение его проблем.

Марина судорожно сглотнула:

– Кандидат в президенты?

– Да. Он является клиентом «Свисс юнайтед».

– Вы в этом уверены?

Агнес кивнула:

– Да. Хантер сам мне об этом сказал. Он был разочарован, потому что был приверженцем Эллиса. Как кандидата, я имею в виду. Хантер боялся, что, если заявит о том, что Эллис прячет деньги в офшоре, это значительно уменьшит его шансы победить в президентской гонке.

– О’кей. Значит, вы считаете, что Джеймс Эллис заплатил Хантеру за то, чтобы тот спрятал его дело под сукно? Вы это хотите сказать?

– Не сам Джеймс.

– А кто же тогда? Кто-то из тех, кто с ним работает?

– Его сын.

Марина изумленно застыла на месте. В наступившей тишине был слышен шум машин, проезжающих по Калорама-роуд, и скрип двери соседского дома. Кто-то жарил на гриле мясо – Марина уловила аппетитный аромат свежеприготовленной говядины, – а над головой шелестели на ветру мертвые коричневые листья.

– Его сын?

– Грант Эллис. Я ведь думала, что Хантер хочет меня бросить, помните? Вот и полезла к нему в компьютер. Я знаю все его пароли и остальное. Понимаю, это звучит ужасно, но на самом деле я всего лишь хотела узнать, не изменяет ли он мне. Вы не считаете меня ненормальной?

– Нет, не считаю. Я и сама так делала.

Нахмуренный лоб Агнес разгладился.

– Правда? У меня такое ощущение, что мы все на это способны.

– Так что же вы там обнаружили? О Гранте Эллисе, я имею в виду.

– Он прилетал сюда и обедал с Хантером. А через неделю на банковском счету Хантера откуда-то появилась четверть миллиона долларов.

– Но вы уверены, что эти деньги поступили от семьи Эллис?

Каждое слово Марина произнесла очень медленно и отчетливо, чтобы исключить любое недопонимание.

– Да. Они поступили от одной компании с ограниченной ответственностью, зарегистрированной на Гранта Эллиса. В офшоре, разумеется.

– Вы задавали Хантеру вопросы об этих средствах?