Я зябко передернула плечами и неосознанно вытянулась в струнку, словно готовилась к внезапной атаке.

Ну, отвечай же, не тяни.

А этот невозможный человек вдруг взял и улыбнулся – довольно так, почти победно.

– Знаешь, я ведь давно подозревал нечто подобное Нет, о том, что в теле дочери Зеона с некоторых пор обитает душа девушки из другого мира, мне пришло бы в голову в самую последнюю очередь. Слишком много условий для этого должно совпасть, почти нереальная ситуация. Но не покидало ощущение несоответствия… какой-то неправильности. Очень уж неожиданно и резко ты… то есть Эннари преобразилась. Внешне, внутренне, а самое главное – свет души стал абсолютно иным. Вначале я предположил, что это произошло из-за несчастья, случившегося с леди Янт. Когда почти ступил за Грань, возможно что угодно. Но чем больше я наблюдал за тобой, сравнивал, оценивал, тем больше сомневался в своих выводах. Ты не просто изменилась – превратилась в другого человека. И потеря памяти здесь ни при чем, она не могла так повлиять. Недаром мне так не хотелось называть тебя Эннари, Ты не она, а Анна… Ани-я…

Фарн покатал на языке непривычное слово, будто пробуя его на вкус.

– Сначала я намеревался докопаться до истины. Собрать информацию, лично проанализировать каждое мгновение, каждый день, проведенный тобой в Блодже, и выяснить, наконец, что случилось, а потом… решил этого не делать. Мне нравится новая Нари… Невероятно нравится. И я не хочу, чтобы она исчезла и вернулась прежняя идеальная леди Янт. Надменно-величественная. Холодная. Эгоистичная. Пустая… Никакая.

Он замолчал, вглядываясь в мое лицо, а потом внезапно притянул к себе. Обнял уверенно, очень по-собственнически.

– Ты спросила, нужна ли мне такая неправильная невеста… Надеялась, что передумал? Нет, не передумал. И не передумаю. Для меня ничего не изменилось. Я никогда от тебя не отступлюсь, предупреждаю сразу. Иномирянка или нет, не имеет значения. Мне нужна только ты, Ани-я. Та, что живет в теле моей бывшей нареченной. Ты в моем сердце, тебя жаждет мое тело, тебя принял и признал моя зверь. Именно тебя, и никого другого. И если уж судьба сделала мне такой невероятный подарок, я ни за что от него не откажусь. Своенравная, упрямая, дерзкая, умная, безрассудная, готовая на все, ради близких… Такая, как есть, ты – моя.

Это он обо мне сейчас говорит? Хорошо, пусть упрямая… Случается. Своенравная и дерзкая тоже, будем честными. А умная – вообще без сомнений. Но безрассудная? Это точно не про меня, я всегда считала себя предельно осторожной и благоразумной. Хотя, если вспомнить, как я прыгала по крышам поместья в Блодже и кружила по Твердыне под самым носом у каэдов. Или перемещалась то в спальню к полуодетому Фарну, то вообще к нему в купальню... Мда… Прежняя Эннари вряд ли себе подобное позволила бы, даже в стрессовой ситуации.

– И если ты думаешь, что для меня имеет значение доставшийся тебе статус главы клана или носителя феникса, что я из-за него решил не разрывать помолвку, то ошибаешься, – продолжал Фарн, не подозревая, какие мысли сейчас бродят в моей голове. – Твой титул и положение только добавят проблем. Но есть они у тебя или нет – не важно. Добровольно я с тобой ни за что не расстанусь.

– Готов пойти на нарушение закона? – его рубашка, за которую я, нервничая, уцепилась, смялась под моими пальцами. – Ведь, как ни крути, а по вашим меркам я преступница, захватившая чужое тело, и подлежу немедленному уничтожению. А ты наследник повелителя, призванный блюсти этот самый закон…

– Я не считаю тебя преступницей, – резко перебил Кайден.

– Но формально это так. И когда станет известно…

– Пока я жив, тебе не посмеют причинить вред. Если вынудят, буду сражаться, но ни один человек и пальцем к моей невесте не притронется, – Руки, лежавшие на моей талии, дрогнули и окаменели, словно не желая отпускать. – И все же сейчас лучше, чтобы о твоей тайне никто больше не узнал.

– А Граэм? Ему обязательно надо рассказать.

– Думаешь, я не смогу защитить тебя без Ала? – Фарн нахмурился и так сердито сверкнул глазами, что я удивленно замерла.

Что это с ним? Неужели, ревнует?

– Уверена, что сможешь. Но он всегда помогал, столько для меня сделал и достоин доверия, а еще…

– Ты права, – Фарн примиряюще коснулся моего виска губами. Усмехнулся, досадливо качнул головой и признался: – Просто, не хочется делить тебя ни с кем, даже в такой малости. Новое для меня чувство… когда один только взгляд в твою сторону, раздражает, приводит в ярость… Аллан – мой брат и ни разу не подвел, ни в чем. У нас нет друг от друга секретов. Так что… куда ж без него? Расскажем. Но остальным незачем знать. Главное обезопасить тебя на совете, чтобы ты могла объявить о себе и занять пост главы клана. Со временем, когда твое положение укрепится, многое изменится, и правда о происхождении перестанет быть проблемой.

– Перестанет быть проблемой? А как же закон?

– Из любого правила есть исключения. Я видел свет твоей души. Он чист и не отравлен порчей, ни малейшей червоточины – я готов поклясться в этом перед всеми. Тебя признала своей дочерью леди Мьирра, мать Эннари, принял Лес и звери. Тебя выбрал феникс. Он ведь знает, что ты иномирянка?

– Да. И дракон с василиском, и Вечный. С самого начала.

– Тем более. Значит, ты никогда не впустишь в себя печать мрака и не навредишь Краиру.

– Печать мрака? – повторила удивленно. – А что это такое? И при чем здесь она? Я не понимаю…

– Сумеречный всегда умел искушать. Просачиваясь в наш мир, он веками старался подчинить себе людей. Некоторые поддавались, становились его служителями. Но тот, кто рожден под сенью Вечного, способен усваивать лишь крохи энергии Сумеречного. Больше ему, при всем желании, не впитать, иначе просто сгорит до тла. Поэтому с отступниками довольно легко справиться.

Фарн замолчал, словно подбирая нужные слова, и после недолгой паузы продолжил:

– Только иномирная душа может принять на себя печать мрака и стать полноценным проводником силы Сумеречного Леса. Страшной силы, которая в состоянии сокрушить Краир и открыть путь своему господину. Именно по этой причине много веков назад и появился закон, обязывающий уничтожать «чужаков». Но ты откликнулась на зов Вечного, впустила его в свою душу, значит, для Сумеречного уже бесполезна.

«Проводник силы Сумеречного… в состоянии открыть ему путь», – гулким эхом продолжало звучать у меня в ушах, даже когда наследник закончил говорить.

И я спросила, больше всего на свете страшась услышать ответ.

– Ты говорил, что в последнее время нападения каэдов участились, стали более спланированными, серьезными, опасными. А когда это началось?

– Около двух лет назад.

Ох…

– Кайден, то, что я тебе сказала… еще не все, – зажмурилась на мгновение, облизала внезапно пересохшие губы. – Боюсь, я не единственный «чужак» в этом мире и Сумеречный уже получил нужного ему человека.