— Я точно не знаю. Этим утром нам сюда завозят мебель и офисную технику. Мы — то есть, Роб, Джейк и я — хотели убедиться, что все пройдет гладко. Роб уже вернулся к себе в офис и пытается руководить доставкой. Джейку позвонили по телефону. Он сказал мне, что у него какие-то дела, но уже через час он вернется. Он ушел минут двадцать назад, самое большее полчаса. Я не засекал время.

— Пибоди.

— Все понятно, — ответила помощница и отошла в сторону, чтобы отдать распоряжение по розыску Джейка Ингерсола.

— Что понятно? — потребовал уточнения Уайтстоун и нахмурился. — Что-то не так? Это как-то касается Джейка?

— Сегодня утром был убит Чаз Парзарри.

— Что? Как? Господи Иисусе! Роб! — Уайтстоун повернулся и крикнул: — Роб! Иди сюда. Он ведь был в больнице, разве не так? Вы уверены, что это убийство? Может, его состояние было гораздо хуже, чем все мы думали? Я не могу даже…

— Какого черта, Брэд! Неужели меня нужно отрывать от… Извините, лейтенант. Я не знал, что вы здесь.

— Лейтенант говорит, что Чаз Парзарри… она говорит, что его убили.

— Когда? Где? Он ведь в Лас-Вегасе. Или нет, сегодня утром его должны были доставить в Нью-Йорк. Я вчера разговаривал с Джимом Арнольдом. Он сказал, что они возвращаются сегодня утром. А как Джим? С ним все в порядке?

— С ним — да. Вам известно, куда направился ваш партнер, после того как ему позвонили?

— Кто, Джейк? У него был проблемный клиент. Он сказал, что быстро переговорит с ним где-нибудь за чашкой кофе, успокоит и вернется. А почему вы?..

— Мне нужно с ним поговорить. Срочно.

— Хорошо. Я сейчас с ним свяжусь. Представляю, как он расстроится, когда узнает про Чаза. Они столько раз работали вместе. — С этими словами Ньютон вытащил из кармана коммуникатор.

— Думаю, будет лучше, если вы не станете упоминать про убийство, — предупредила Ева. — Главное, выясните его местонахождение.

— Звонок пошел на голосовую почту. Давайте я пошлю ему текстовое сообщение. Когда что-то срочное, у нас есть специальный код.

— Скажите, как он себя повел, когда с ним связался этот его проблемный клиент? — поинтересовалась Ева.

— Не совсем понимаю ваш вопрос. Был слегка раздражен. Поймите сами, через две недели здесь уже все должно быть готово. Отделка завершена, мебель завозится. Остались разные мелочи, так сказать, завершающие штрихи, и можно будет переезжать.

— Если он встречается с клиентом за чашкой кофе где-то поблизости, где, по-вашему, это может быть?

— Обычно мы ходим в «Экспресс». Это в одном квартале отсюда.

— Джейк не отвечает, — доложил Ньютон.

— Оставайтесь здесь, — приказала Ева. — Если он с вами свяжется, прикажите ему оставаться на месте и дайте знать мне. Пибоди.

— Может, вы все-таки скажете нам, что происходит? — произнес Ньютон. — Если с Джейком что-то стряслось, если с ним что-то не так, мы имеем право это знать.

— Я скажу вам, как только узнаю сама, — ответила Ева и вышла.

На полпути к машине она остановилась, обернулась и посмотрела на дверь, которая, по всей видимости, вела в квартиру Уайтстоуна.

— Господи, неужели им хватит наглости?..

Ева повернулась и зашагала вниз по лестнице. Оглянувшись на ходу на Пибоди, она вытащила пистолет.

— Ты уверена?

— Да. Это же так удобно. Ведь все думают, что он сейчас в кафешке попивает кофе вместе с клиентом.

Левой рукой Ева извлекла отмычку и осторожно вставила ее в замочную скважину. Затем вскинула вверх правую руку и пальцами начала отсчет — три, два, один, ноль.

Обе разом шагнули внутрь.

Увы, наглости преступникам хватило.

Джейк Ингерсол с проломленным черепом лежал на недавно отполированном полу, устремив незрячий взгляд на свежевыкрашенный потолок, в луже собственной крови.

Ева предостерегающе подняла руку.

— Сначала убедимся, что здесь никого нет.

Нет, она не ожидала обнаружить убийцу в гардеробе или свернувшимся калачиком в кухонном шкафчике. И тем не менее вместе с Пибоди они методично прошлись по всей квартире, осматривая комнату за комнатой, прежде чем Ева снова вернула пистолет в кобуру.

— Доставай полевой набор, Пибоди. И вызывай наших.

— Ему пробили голову молотком. — Орудие убийства лежало рядом с телом, все в той же луже крови. — Размозжили голову, превратили мозги в кашу. Ты только посмотри, здесь же все ими заляпано. А кровь на штанине! Не иначе как преступник прижимал его к полу коленом.

— Это точно. Чтобы вложить в удар всю свою силу. Я бы сказала, что он начал входить во вкус.

Пибоди пошла принести полевые наборы, а Ева еще раз внимательно осмотрела место преступления, тело, капли крови на недавно покрашенных стенах и сверкающем полированном полу.

Судя по всему, они разминулись с убийцей на считаные минуты. Опоздали максимум на полчаса.

Ей было понятно, как все произошло. Она легко представляла себе движения, ужас, жестокость. Ева видела все это без всяких приборов и без всяких анализов.

Итак, контакт по телефону. Текстовый или голосовой? С отключенным видеорядом? Лично она так бы и сделала, если бы ей нужно было заманить жертву. Жесткое заявление, безапелляционное требование. «Мистер Александер желает поговорить с вами прямо сейчас. Он встретит вас в квартире в новом офисном здании».

Если у жертвы возникли вопросы, можно дать расплывчатый, уклончивый ответ. Если Александер говорит «прямо сейчас», это значит «прямо сейчас».

Кстати, убийца вполне мог воспользоваться квартирным телефоном, взломав коды доступа, либо ему сообщил их сам Ингерсол.

— Итак, жертва приходит сюда, получив вызов, — произнесла Ева вслух, как только Пибоди вошла с полевыми наборами. — Убийца уже поджидал его внутри. Это его стиль. По натуре он трус. Он напал сзади, из засады. Мы знаем, что у него есть станнер, и он им воспользовался. Он вырубил Ингерсола, уложил его на пол и добил молотком, пока тот был без сознания. В этом вся его подлая суть.

— Не проще ли было быстро свернуть ему шею, как он поступил с Мартой Дикенсон? Или задушить, как Парзарри? Зачем устраивать эту омерзительную сцену?

— Предполагаю, что это личное. А еще он вошел во вкус и экспериментирует. Тем более что это не кто-то посторонний, а хороший знакомый жертвы. — С этими словами Ева взяла у Пибоди полевой набор и принялась запечатывать руки.

— То есть он не просто знал Ингерсола, но и… — Как и Ева, Пибоди внимательно изучила тело и брызги крови. — Он его в придачу и недолюбливал.

— Возможно. Очень даже возможно. Ингерсол чем-то его оскорбил, или же убийце просто не нравилось его лицо. Так у него появилась причина — или даже моральное оправдание — отомстить обидчику. Дикенсон? О, тогда он действовал импульсивно и жестоко. Убей эту муху и иди себе прочь. Нападение на нас с тобой? Это явно чей-то заказ. Но доставило ли это ему удовольствие? Уложить двух копов, да еще в людном месте? Пожалуй.