полувековое вино, – вздохнул Марк, Демон внутри него ликовал: отец невесты вот-вот понесет к губам свой, наполненный до краев, бокал – и вместо смеха зал наполнится криками и стонами. И пытка Демона наконец-то закончится – как противник всего светлого и доброго, он чувствовал себя среди влюбленной молодежи, словно кусок подтаявшего льда, окруженного раскаленными углями.

– Это почему? – спросил я, лишь бы поддержать разговор ни о чем. Ник задрал скатерть и громко считал устриц, которые он уронил под стол.

– Оно разбавлено дешевым крысиным ядом! – тихо ответил Марк, и так спокойно, что я невольно вздрогнул, внутри меня все заледенело от ужаса. – Кто-то совсем не хочет мира между их семьями, кто-то совсем не желает им счастья…

– Но погибнет почти…раз, два, пять, семь… десять человек! – недоумевал я.

– Они погибнут все, все до одного, – заверил меня белобрысый, внутри его черных глаз вспыхнуло пара маленьких ярко-красных «угольков», – Разделяй и властвуй! Богатые и влиятельные, молодые и счастливые, они останутся здесь все до единого. И дальше в течение нескольких сотен лет между родами будет длится кровавая вендетта…

– Яд? – закричал Ник, он вскочил так быстро, что едва не опрокинул наш столик, и, кажется умудрился наступить на ногу не только мне, но и Анжелике. Так ей и надо! Затем Колтин сломя шею бросился к длинному праздничному столу, крича на ломаном английском. – Стойте! Тьфу! Ваше вино – кака! Плюй!

Никто ничего не понял, кто-то из щедрых итальянцев даже предложил Нику угоститься его же подарком, а кто-то тайно вызывал на мобильниках секьюрити. Еще немного и полупьяный «бунтарь» будет схвачен и одет в усмирительную рубашку. Так он уж точно не сможет спасти мир!

Мне было стыдно смотреть на это нелепое идиотство, я отвернулся, невольно взглянув на Марка. Тот разглаживал на столе клочок белоснежной бумаги. Увидев, что я за ним наблюдаю, парень схватил с тарелки острую тонкую рыбью косточку и… быстро уколол меня ею прямо в правое запястье.

– Да что ты себе позволяешь? – вскрикнул я больше от удивления, чем от боли, – идиот! Кругом одни идиоты!

Но Марк меня совершенно не замечал, он уже что-то быстро писал, выводя красивые четкие буквы на белоснежном клочке. Вместо ручки у него была… острая рыбная кость, испачканная в моей крови. Краем глаза я взглянул на бумагу – это был… обычный список из имен и фамилий. Преимущественно, итальянских.

«Лиана Спарвьери,

Дарио Лепренто,

Антонио Спарвьери,

Кассио Лепренто,

…»

Список был довольно длинный, он начинался с красивого латинского слова «Propter» и заканчивался «Андреа Лепренто».

– Совсем спятил! – я покрутил у виска и вернулся к «представлению Колтина», – здесь все сошли с ума! Ну что за день, а?

«Если бы ты знал, что это за клочок бумаги перед своим носом, глупый смертный, – заговорил сам с собой Демон, – ты бы точно сошел с ума! Это эльфийская бумага, пропитанная сильнейшей из всех древнейших магий. Бумага может без слов заставить выполнить любого все, что на ней написано эльфийскими рунами – ему лишь только нужно будет прочитать послание. Но мало кто знает, что, обладая определенными познаниями в магии, можно заставить бумагу выполнить любое свое желание. Достаточно его на ней написать! Что я, собственно, только что и проделал – попросил расплату за сегодняшний ланч. «Propter» с латинского значит счет.»

Но в своем благородном порыве по спасению мира, Ник опередил даже хитроумных эльфов – он потянулся к старой обшарпанной бутылке и опрокинул ее, едва не завалив весь стол. На белой скатерти тут же образовалась темно-багровая лужа, дружные алые ручьи разбежались в разные стороны. Раздались крики, брань, со стола полетела посуда, в суматохе опрокинулась дорогая ваза с огромным букетом шикарных белых роз. Тонкие хрупкие пальцы девушки успели вовремя схватить лишь один из цветов. Нежные бархатные лепестки из белых тут же стали черными, рассыпавшись в пепел – на тих тоже только что попало отравленное вино.

Лиана вскрикнула, но было уже слишком поздно – острые шипы на тонком стебле пронзили нежную кожу девушки, и ярко алые капли яда смешались с молодой горячей кровью. Мгновенно все вокруг поплыло, звуки стихли, цветок выпал из рук, и Лиана потеряла сознание, упав прямо в объятия своего ошарашенного любимого.

– Я говорить, что вино – кака! Я говорить, что вино – тьфу! – вопил на ломанном английском Ник. Может быть, он что-то и помнил с уроков английского, но вот грамматика сейчас ему далась только благодаря гоблинской золотой монетке в кармане. – Брось бяку! Кака! Бяка!

– Вино отравлено! Яд в вине! – понеслось со всех сторон на двух языках сразу. И тут началась паника – раздался звон битых бокалов, полетели стулья и посуда. Крики, вопли, брань и даже плач.

– Я же говорил, что подлым Спарвьери нельзя верить!

– Лепренто предатели!

Все это прервал громкий звук выстрела, после которого внезапно наступила оглушительная тишина. Нет, целью отца невесты был отнюдь не Колтин. Всем давно стало понятно, что глуповатый мальчишка просто пешка в этой игре. На белом фраке из чистого китайского шелка быстро росло темно-красное пятно – пуля попала прямо в сердце… отца жениха. Дарио Лепренто шел вторым в списке Демона, сразу же после Лианы.

Весь зал замер в немом ахе, а я, предчувствуя неладное, успел натянуть свой пиджак обратно – вдруг, примут за своего и подстрелят. Обезумевший от горя отец невесты, Сеньор Антонио Спарвьери с детства слышал рассказы о подлостях враждебного рода и всегда хотел лично покончить с его главой Сеньором Дарио Лепренто. И вот наконец, когда они сели за один стол и приготовились навсегда породниться, вдруг, настал этот роковой час, уготованный злодейкой-судьбой. Но Антонио недолго наслаждался местью, в его горле тут же застрял острый боевой нож, который метнул Кассио Лепренто, старший племянник Дарио. Дальше месть пошла по цепочке, а точнее – по списку, уготованному Демоном.

– Чего ты на них уставился? Надо сматываться! – закричал я, вскакивая из-за стола с двойной энергией. Первое – мне не хотелось получить шальную пулю, второе – в суматохе ресторан уж точно забудет про наш счет.

– Погоди, еще не финал оперы, – все так же раздражающе спокойно ответил Марк, будто вокруг не летали столы и не звучали выстрелы. Ник виновато скакал между столами, как угорелый, пытаясь всех помирить. И если бы не его волшебная монетка, то парень был бы уже несколько раз мертв.

– Стойте! Прекратите! Я просто пытался их спасти! – оправдывался Ник. – Идиоты! Хватит!

«Благими намерениями, – ухмыльнулся Демон, – я сам выстлал дорогу в Тартар.»

– Интересно, – бурчал себе под