мои потные ладони практически прилипли к кожаному рулю, я смог ответить охранникам своей самой невозмутимой стандартной улыбкой. Словно непроницаемая маска, она всегда была у меня под рукой.

«Странно, что малый совсем один! – охранники переглянулись между собой. – Несется, как угорелый! Без личного водителя прет. Поехал катать девчонок в город!»

Я не слышал их слов. Едва шлагбаум поднялся на нужную высоту, я тут же дал по газам, краем глаза взглянув на светящуюся панель управления. Неоновые часы беспощадно отсчитывали минуты.

«16:32»

Я абсолютно точно неизбежно… опоздаю! Мне нужно быть уже на пристани, чтобы в пять оказаться на самом корабле.

«Сегодня. В       17:00. Корабль «Hermes». Мое последнее поручение, и ты – свободен, как птица. Жду. Виктор.»

Когда это отец стал оставлять мне записки на бумаге? Обычно это были короткие звонки по телефону. Да и откуда у него такой красивый почерк – весь в закорючках и завитках? Но больше всего меня насторожил материал – ослепительно-белый идеально-ровный клочок тончайшей бумаги на свете. Дико дорогой и странный. И где он только такой взял?

Я взглянул на дорогу, а точнее – на девчонку, перебегавшую ее, и резко ударил по тормозам. Вовремя! Еще бы пару секунд, и ее не спасли бы даже мои супер-навороченные автоматические тормоза. Девчонка, которая почему-то показалась мне слишком знакомой из-за своего мешковатого грязно-зеленого дождевика, взвизгнула и бросилась в кусты. Она тоже куда-то спешила. И, хотя в тот момент я и понятия не имел – но она летела именно на мой корабль!

– Дура! – буркнул я себе под нос, прибавляя газу, – кругом одни идиоты!

Из прямоугольного водительского зеркала мне неуверенно кивнул бледный паренек с темными кругами под усталыми серо-голубыми глазами. Однако, сейчас его белобрысые, длинные – почти до плеч, волосы были сильно растрепаны. Благодаря последним событиям, их не смог удержать на месте даже дорогой лак сверхсильной фиксации…

Тебе когда-нибудь казалось, будто все вокруг происходит не с тобой? Словно ты не живешь, а играешь роли, каждый раз надевая одни и те же надоевшие маски? Словно у судьбы кончилось «вдохновение» и теперь она списывает сценарий твоей жизни с какого-то давно забытого фильма? Того самого, который долго тянулся и никак не мог закончиться хорошо.

Я взглянул на дорогу, а затем улыбнулся своему отражению в зеркале. За это надо сказать отдельное спасибо моему отцу – я мог казаться спокойным, невозмутимым и даже улыбаться в любой ситуации.

«Запомни, Алексей, твое лицо – это либо твой враг, либо твой друг. Твои чувства и нытье не нужны никому. Они тут же будут использованы против тебя всеми, чьи «лица» ты не сможешь прочитать, – повторял отец размеренным тихим голосом – все это время я старательно улыбался от уха до уха. Он тут же ответил укором на все мои старания. – Слишком просто, Алексей! Не плачь – когда больно! Ни ной – когда тошно! Ни гнева – когда внутри все кипит!»

С последними словами он отвесил мне звонкую пощечину. Мою глупую улыбку как ветром сдуло, на глаза навернулись слезы. За них я тут же получил вторую, а затем третью… просто потому, что шмыгнул носом.

– А вот теперь – улыбайся, Алексей! – скомандовал отец, хмуря светлые, как у меня, брови над холодными серыми глазами. – Улыбайся, я сказал!

И сквозь слезы и боль я растянул свои тонкие губы в послушной улыбке. С годами она становилась все шире и радушнее, появляясь быстрее и чаще на моем бледном лице, надежно пряча боль, гнев и тоску.

Может быть, я не прав? Наверное, я – самый неблагодарный сын на свете! Он учил меня всему, чему его научила улица, делая из меня тоже самое, что из него сделала жизнь. На ночь я читал экономику, мировую историю, политику и психологию. Утро я начинал с биржевых котировок, акций, цифр и расчетов, поручений отца и, конечно же, – наказаний за мою тупость и провалы. Такое учение, кроме бессонницы и затяжной депрессии, давало свои плоды. Как мой отец был главой крупнейшего бизнеса в городе, я был «маленьким» хозяином местной средней школы. Все вздрагивали от одного моего имени, боязливо кидаясь в разные стороны и уступая дорогу, словно королю. Огромный верзила Дэн Спартин и богатый красавчик Антон Барсых были всегда у меня на побегушках, готовые исполнить любой мой приказ. И таковых было довольно много… Все ползали передо мной на коленях и лебезили, разумеется все, кроме бегемотообразной Мадам Танк – школьного завхоза и… Никитки Колтина. Грязный, в обносках, без рода и племени, он появлялся в школе лишь для того, чтобы испортить мне настроение, за что тут же сполна получал – тумаков от Дэна и издевок – от Тони.

Я снова резко затормозил, едва-едва вписавшись в крутой поворот. Дорогие и утомительные уроки вождения давали свои плоды. И я снова прошептал тихое «спасибо» своему отцу.

«Сегодня. В пять вчера. Корабль «Hermes». Мое последнее поручение, и ты – свободен, как птица. Жду. Виктор.»

Неужели это и правда его последнее поручение? И он так легко меня отпустит? Да отец скорее выгонит меня без гроша на улицу, чем отдаст часть своего бизнеса! «Власть не передают по наследству, а берут силой» – вот любимые слова моего отца. – «Прежде, чем занять мое кресло, ты должен будешь вытряхнуть оттуда мой труп!»

Хорошо, папа!

А, может, он просто хочет отдать меня учиться за границу? Это и есть моя долгожданная свобода?

Если да – то я не против! В знак согласия я поддал газу, снова ища свои глаза в зеркале. Нет, я не любовался на себя часами, как Тони, поправляя свою каштановую челку раз в пару минут. С давних пор отражение стало моим единственным другом и собеседником. Никогда не перебивает, никогда не предает, видит мои слезы и ничего не рассказывает отцу.

Я вздохнул и взглянул в зеркало – лишь для того, чтобы тихо ахнуть, едва удержав руль в мокрых руках. Мои волосы стали серебристо седыми, а глаза… огромные угольно-черные без зрачков, словно бездонные дыры.

– Марк.. – выдохнул я, стараясь контролировать свое дыхание и мысли. Первое было гораздо легче, второе – немыслимо тяжело. Нет, этого не может быть! Я уже почти забыл все произошедшее, как страшный сон. Я не верил сам себе, неустанно повторяя:

– Этот кошмар просто не может быть реальным. Против всех законов логики и физики. Против всех!

Это был просто вечер очередного тяжелого дня. В школе мы сильно поцапались с Ником Колтиным – обычно все мои